Джейн очень не хотелось, чтобы они заканчивались. Сейчас каждый момент жизни был до предела заполнен присутствием маркиза Седжкрофта. Грейсон оказался непредсказуемым: то дерзким, то задумчивым, то нежно-внимательным. Он неумолимо притягивал к себе, и Джейн начала опасаться, что не сможет скрыть все возрастающую симпатию.
В определенных обстоятельствах именно Грейсон Боскасл оказывался лучшим советчиком, самым верным и понимающим другом, о котором можно было только мечтать. Джейн всем сердцем стремилась заслужить его симпатию.
Кэролайн и Миранда на цыпочках пробрались в темную комнату сестры и с сочувствием смотрели на распростертую на кровати тонкую фигурку. Джейн лежала подобно каменному изваянию. Лоб закрывало смоченное в холодной воде полотенце, а длинные волосы рассыпались по подушке. Девушка притворялась, что спит, но через некоторое время нервы не выдержали навязчивого внимания и напряженного молчания сестер. Продолжать игру было бессмысленно.
– Уходите сейчас же, – тихо, сквозь зубы, процедила она.
– О, Джейн, – прошептала Миранда, едва не задыхаясь от сочувствия, – ты выглядишь… совершенно разбитой.
– Вполне возможно, потому что именно так я себя и чувствую.
Кэролайн присела на кровать и заговорила с видом горестной убежденности:
– Я оказалась права. Седжкрофт поистине ужасен.
– Вовсе нет. – Джейн сняла полотенце и в знак протеста открыла глаза. – Напротив, он прекрасен. Знакомство с ним – самое замечательное и интересное, что мне удалось испытать в жизни.
Сестры обменялись испуганно-изумленными взглядами.
– Говори скорее, – приказала Миранда, устраиваясь на кровати рядом с Кэролайн.
– Ничего я вам не скажу.
– Если ты имеешь в виду, что он совратил тебя, – прошептала Миранда, – в первую же неделю после…
– Разумеется, он меня не совращал, – раздраженно оборвала Джейн. – Ну, может быть, раз-другой поцеловал.
Кэролайн нахмурилась:
– Потому-то ты и лежишь здесь в темноте?
– Если бы Седжкрофт когда-нибудь поцеловал вас, то вы не задавали бы таких глупых вопросов. Скорее всего вообще лишились бы дара речи.
– Думаю, мы составили об этом человеке неправильное представление, – после долгого молчания заключила Миранда. – В определенных условиях он может быть просто очаровательным.
– А разве кто-то в этом сомневался? – Джейн живо представила безграничные возможности маркиза и вздохнула. – Ведь именно это качество и делает его столь успешным негодяем.
– Но в таком случае, – поинтересовалась Кэролайн, – как же тебе удается противостоять обаянию?
– Должна признаться, что с огромным трудом. Судя по всему, я вовсе не настолько устойчива к его чарам, как надеялась. Мне еще предстоит прийти в себя после вчерашнего выхода в свет.
– В таком случае пора уже начинать. – Миранда взглянула на стоящие возле кровати на ночном столике часы. – Лакей маркиза передал, что господин заедет за тобой примерно через час.
Джейн тут же села.
– Зачем? – с тревогой спросила она.
– Ежегодный бал в Саутвик-Хаусе, – пояснила Кэролайн. – Одно из важнейших событий сезона. Не забывай, Джейн, мы ведь каждый год там бываем.
Джейн в панике уставилась на платяной шкаф. Никогда еще ее вкус и стиль в одежде не подвергались такому испытанию, как в эти последние пять дней. Совсем недавно она ничего не имела против внешности голубя – до тех пор, пока Седжкрофт не осмеял этот стиль в своей очаровательной, но безжалостной манере.
– С его стороны было бы более любезно предупредить заранее. Что же мне надеть?
– Шифоновое платье цвета бледной розы, а к нему шаль с бахромой, – тут же посоветовала Кэролайн, – то самое, которое шили для свадебного приема.
– Для свадебного приема? – неопределенно переспросила Джейн, пытаясь решить, можно ли цвет бледной розы, считать розовым, то есть любимым оттенком Седжкрофта. – Какого такого приема?
– Того самого, который ты должна была устроить вместе с Найджелом, – ехидно пояснила Миранда. – А Найджел, если ты еще помнишь, – это тот самый человек, за которого тебе так не хотелось выходить замуж, что ты сплела интригу не хуже самого Макиавелли.
Джейн нахмурилась и встала с кровати в одних чулках, не обуваясь.
– Да, это имя мне знакомо, благодарю, – ответила она.
– Платье не в шкафу, – сказала Кэролайн, обменявшись с сестрой хитрыми взглядами. – Пока ты пыталась прийти в себя, мы с Мирандой его достали, чтобы проветрить и погладить.
Джейн резко обернулась:
– А что, никому не пришло в голову, что у меня может быть свое собственное мнение?
– Разумеется, пришло, – невинно пробормотала Миранда. – Ведь именно твое собственное мнение и довело тебя до всех этих проблем с Седжкрофтом.
– С Седжкрофтом еще нет никаких проблем. – Джейн пристально посмотрела на сестру. – Пока еще нет.
– Надо как можно быстрее позвонить, чтобы Амелия пришла и занялась твоим лицом и волосами. – В голосе Миранды сквозила искренняя тревога. – Ты выглядишь неважно – похудела и побледнела.
– Целую неделю не ела ничего, кроме клубники! – горестно воскликнула Джейн, ощущая, как улетучивается с таким трудом обретенное самообладание. – А чтобы совладать с этим человеком, нужно полноценное питание. Интересно, догадывается ли об этом Его Жестокосердие?
Пытаясь скрыть улыбку, Кэролайн даже прикусила губу.
– Что самое удивительное, догадывается. Он просил передать, что перед танцами будет ужин, и посоветовал для поддержания сил съесть яблоко. В Саутвике готовит совершенно необыкновенный австрийский повар, просто кухонный гений, и маркиз предупредил, чтобы мы нагуляли хороший аппетит.
Джейн мрачно уставилась на свое отражение в зеркале. Значит, ужин и танцы. Яблоко. И очередной раунд сопротивления чарам Седжкрофта. Одно лишь воспоминание о дерзком голубоглазом Адонисе, о нежных и одновременно страстных поцелуях кружило голову. В погоне за наслаждениями этот человек не знает жалости, а потому виноватое ожидание свершения судьбы непременно испортит вечер, который мог бы оказаться поистине превосходным.
– А что, если я не захочу ехать? – поинтересовалась Джейн, ни к кому конкретно не обращаясь. – Думаю, в нынешних обстоятельствах свет не сочтет мое отсутствие чем-то из ряда вон выходящим.
В этот самый момент за дверью раздались торопливые шаги, и в проеме показалась голова леди Белшир. Каштановые, с проседью, волосы оказались элегантно уложены и украшены бриллиантовыми заколками. В полумраке зашторенной комнаты сказочно поблескивало платье из золотой тафты, изящно облегающее все еще молодую и стройную фигуру.
– Готовы, милые? О Боже, о чем это вы шепчетесь в темноте? Неужели какие-то секреты от мамочки?
