– Нимфы по всему миру чувствуют, что что-то происходит, – сказала я. – Я слышу их испуганные крики. И я тоже что-то почувствовала. – Я замолчала, прислушиваясь к внутренним ощущениям. – Земля застонала. Да, этот звук и правда походил на стон. Стон, полный отчаяния и… страха.
– Она все чувствует, – тихо сказала Магали, заломив руки. – Она чувствует, что он задумал. Чувствует, что он приближается. И сопротивляется. Она не хочет, чтобы его план увенчался успехом.
Все обернулись к Магали, внимательно ловя каждое слово. С улицы послышался вой сирен.
– Кто чего не хочет? – встревоженно переспросила Джиджи. – У нас появился новый враг? Кажется, я начинаю падать духом. Мне не хочется умирать…
Селки с грохотом закрыл окно и поспешил вернуться к своей девушке.
– Сегодня мы не умрем, Кексик, – с твердой уверенностью сказал он.
Я восхитилась таким оптимизмом, а Маэль послал Селки скептический взгляд.
Эдип тем временем присоединился к разговору.
– Дорогая моя, не могли бы вы выразиться понятнее? – спросил он, обращаясь к Магали.
Плеяда казалось донельзя взволнованной.
– Стон исходил от богини Земли Геи, матери всего сущего.
При этих словах дом снова задрожал.
– Она знает, что Уран приближается. И пытается защититься.
– Разве нам это не на руку? – спросил Ноа, впервые за весь разговор подавая признаки жизни. Его глаза были красными от слез. – На нашей стороне богиня почти столь же древняя, как Уран.
Магали покачала головой:
– К сожалению, не все так просто. Гея давно отказалась от телесной формы, сейчас она существует лишь в том виде, который мы называем Землей. Она – все сущее на планете. Но она не может превратиться в богиню, вооружиться щитом и мечом и сразиться с Ураном вместе с нами. Она будет защищаться иначе, но этого нельзя допустить.
– Потому что тогда случится что-то ужасное, верно? – спокойно спросила Джемма.
Магали кивнула:
– Гея – это сама природа, она будет защищаться, используя все средства, имеющиеся у нее в распоряжении: землетрясения, извержения вулканов, наводнения… Она сделает все возможное, чтобы Уран не смог к ней приблизиться. Она извергнет все вулканы, накроет человечество цунами… Человечество Гее безразлично, а природа со временем восстановится и от потопа, и от извержений вулканов. Люди – существа хрупкие, поэтому их уничтожение – лишь сопутствующий ущерб. То, что сейчас происходит, – лишь первая ласточка. Зевок после долгого и крепкого сна, не более. Но чем ближе полночь, тем ожесточеннее будет ее сопротивление.
– Как драматично, – иронично пробормотал Аид.
– Пожалуйста, разбудите меня, кто-нибудь! – Ноа со стоном уронил голову на руки. – Древний бог нападает сверху, древняя богиня – снизу. Мой лучший друг погиб. Кто из нас будет следующим? – Он огляделся, его глаза влажно блестели. – Разве не разумнее признать поражение? Насладиться последними часами жизни, встретить конец в кругу родных и близких? Зачем умирать в бою, в окружении пепла и тьмы? Сгорать, тонуть или еще что похлеще? Осталось всего три часа, у нас нет плана, но есть новый враг. – Ноа поднял голову и посмотрел на Джемму. – Пойдем домой, Джемс. Ляжем в кровать, возьмемся за руки и просто закроем глаза, как поступали люди во время извержения Везувия. Они понимали, что бежать поздно и бессмысленно, и по-своему распоряжались оставшимся им временем.
Теперь в глазах Джеммы тоже стояли слезы.
– Я никуда не пойду, Ноа, – тихо сказала она. – Я никогда не бежала от схватки, не сбегу и сейчас. Я знаю, что все, – она обвела рукой присутствующих, – будут сражаться до последнего вздоха. И я хочу быть рядом с ними. Хочу умереть стоя, а не лежа в постели. Я не сдамся, пока есть хоть проблеск надежды.
Ноа тяжело сглотнул и, помолчав, кивнул.
– Хорошо, – отозвался он. – Тогда я буду с тобой.
– Ноа, в принципе, прав, – вмешался Селки, снова притянул Джиджи к себе и принялся дергать за пушистые нитки у нее на свитере. – Мы сейчас как Давид против Голиафа. Если бы мы, как в случае с омфалом, хотя бы знали, в какую сторону двигаться… По крайней мере, у нас был конкретный план. От этого чувствуешь себя увереннее.
Джиджи покачала головой и улыбнулась, несмотря на всю мрачность ситуации.
Я задумчиво встала перед камнем, о котором только что говорил Селки.
– Как нам узнать, для чего нужна эта выемка?
– Что это вообще такое? – поинтересовался Аид. – Неужто теперь булыжники используют в качестве декора интерьера?
Гермес в двух словах рассказал о случившемся, и Аид одобрительно прищелкнул языком:
– Никогда бы не узнал омфал в таком виде.
– Давайте обсудим омфал после того, как спасем мир, – попросил Ноа. – Уверен, ничего страшного не случится, если мы разберемся с камнем потом.
Дом снова тряхнуло, и я машинально схватилась за камень, чтобы не упасть. Маэль тут же бросился ко мне и поддержал, но я продолжала держаться одной рукой за гладко отполированную поверхность камня. В следующее мгновение кольцо пяти Истоков внезапно нагрелось.
– Ой!
Вздрогнув, я отстранилась и только через несколько секунд поняла, что кольцо больше не обхватывает мой палец. Оно идеально встало в выемку на камне. Теперь ясно, для чего она нужна! От кольца стали отходить золотистые прожилки, похожие на корни дерева. Увидев это, остальные вскочили.
Голоса у меня в голове стихли. Я уставилась на омфал, на секунду забыв, как дышать.
– Он украл мое кольцо!
На месте кольца у меня на пальце остался золотистый след. Заметив его, я поднесла палец к глазам и поняла, что, похоже, обзавелась золотой татуировкой.
– Идеально встало в выемку, – заметил Маэль. – Может, в этом и состоит новое предназначение омфала? А Ливия просто должна была сохранить кольцо?
– И какое же у него теперь предназначение? – спросила Тиффани. – Быть шкатулкой для украшений?
– Омфал в первую очередь портал, – тихо сказала Магали. – И был им испокон веков. Просто со временем властолюбие наполнило его злом. Омфал – средство связи, как и кольцо пяти Истоков.
Я осторожно положила руку на камень и тут же услышала женские голоса. Их обладательницы были полны вопросов, они чувствовали гнев и решимость Геи и не знали, что делать. Некоторые пели. Они пели простые песенки, которые обычно поют детям. Стон Земли стал тише.
– Когда я кладу руку на камень, женские голоса у меня в голове становятся громче.
Магали подошла ко мне, посмотрела сначала на кольцо, потом на след, который оно оставило у меня на коже. Медленно, почти благоговейно коснулась гладкой поверхности омфала, покрытой золотым узором. Закрыла глаза и улыбнулась.
– Прислушайся, – прошептала она.
