Да уж, Тиффани – определенно дочь Аида. Мне бы совесть не позволила каждую ночь усыплять родителей, чтобы сбегать из дома, но Тиффани, похоже, совсем не переживает по этому поводу.
Интересно, как она узнала, что найдет нимфу в Международной школе Парижа? Помню, Маэль говорил, что наткнулся на меня совершенно случайно… Как Тиффани удалось меня отыскать? Может, есть какая-нибудь особая техника, с помощью которой я наконец повстречаю того, кто знает о нимфах больше меня…
Я выпрямилась и спросила:
– Как ты меня нашла?
– О-о-о-о, это было очень непросто, ты уж мне поверь. Найти нимфу – та еще задачка. За поиски я взялась рьяно и поначалу даже не сомневалась, что нимфа найдется где-нибудь в Ньюфаундленде. Но, как сама знаешь, в конце концов поиски привели меня в Европу. Удивительно, правда?
– Но как тебе удалось меня отыскать?
На губах Тиффани заиграла загадочная улыбка.
– С помощью звездных пылинок.
– Что, снова какие-то пылинки?!
Улыбка Тиффани с каждой секундой становилась все шире и шире. Подмигнув, она огляделась по сторонам – убедиться, что за нами никто не наблюдает, – и сказала:
– Смотри внимательно.
С этими словами Тиффани моргнула, и… вот оно, снова. Ее волосы заблестели, и некоторые прядки приподнялись.
Эванджелина у меня под свитером зашевелилась, словно тоже увидев эту картину.
– Как красиво… – прошептала я. – Но что это такое? У тебя вместо волос щупальцы?
Это казалось единственным логическим объяснением.
Тиффани покатилась со смеху, и ее волосы тут же вернулись на место – и хорошо, потому что дежурящие в гардеробе девушки с любопытством посмотрели в нашу сторону. Тиффани схватила меня за руку и крепко сжала.
– Не злись! Я смеюсь не над тобой. Понимаешь, это было самое странное и изобретательное предположение из всех, что я когда-либо слышала.
Конечно же, я не злилась. Тиффани смеялась так искренне, что я ни на секунду не подумала, что она хочет меня задеть.
– Пожалуй, не буду томить тебя в неведении. – Тиффани смахнула что-то с волос и, мельком взглянув на барную стойку, протянула мне руку. Она держала ее так, чтобы со стороны нельзя было увидеть, что внутри.
Меня распирало от любопытства.
Тиффани медленно разжала пальцы. У нее на ладони лежало какое-то насекомое, похожее на светящуюся голубую гусеницу. По крайней мере, на первый взгляд. Тиффани коснулась гусеницы, и та вдруг озарилась светом – ярким, как прожектор. Из нее исходил холодный голубоватый свет невиданной мощности. Тиффани торопливо коснулась гусеницы во второй раз, и свет тут же погас. Гусеница с любопытством подняла голову и по очереди посмотрела на нас.
– Молодец, – пробормотала Тиффани.
Сидящая у меня под свитером Эванджелина твердо вознамерилась поздороваться с этим созданием. Я почувствовала, как она заелозила своими многочисленными ножками по моей коже, и мысленно велела ей успокоиться.
– У твоего телефона офигенно яркий дисплей! – сказала одна из дежурящих в гардеробе девушек. – Это какая-то новая модель? Как называется? Я тоже такой хочу.
Засмеявшись, Тиффани продемонстрировала свой телефон, и я только тогда заметила, что она все это время предусмотрительно держала его в другой руке.
– На самом деле это довольно старая модель, но мой парень – настоящий кудесник. Он увлекается электротехникой и любит на досуге апгрейдить наши телефоны. – Тиффани пренебрежительно пожала плечами, словно в этом не было ничего особенного. – Он – настоящий ботан, это его хобби. Но я не против, пока у него остается время на меня.
Девушка понимающе кивнула.
– Знакомая история. Мой копается в тачках. Ох уж эти парни с их суперважными увлечениями! Но дисплей классный. Твоему парню стоит подумать о массовом производстве.
Тиффани улыбнулась шире.
– Спасибо! Я ему передам.
Девушки отвернулись, и Тиффани снова разжала кулак.
– Ну и как она тебе? Классная, правда?
– Это и есть «звездная пылинка»? – спросила я. – Так ее зовут? Или его? Что это вообще? Гусеничка?
Тиффани ласково погладила гусеницу.
– Они называются звездными пылинками и водятся только в Храме обители Ночи. Считается, что эти создания живут на астероидах, которые, попав в нашу атмосферу, становятся такими горячими, что их обитатели умирают. Но Храм обители Ночи находится в небе, то есть за пределами земной атмосферы, поэтому они могут там жить. Мы зовем их звездными пылинками, потому что они сверкают так же ярко, как звезды. На небе они считаются распространенными домашними животными. У меня таких пять.
Я уставилась на Тиффани во все глаза.
– И все живут у тебя на голове?
Тиффани кивнула:
– Им там нравится. Не слишком тепло, не слишком холодно, к тому же в волосах их никто не увидит.
– Значит, они… – Я неопределенно помахала рукой над головой. – Это их надо благодарить за такие спецэффекты?
– Да, – сказала Тиффани, широко улыбнувшись. – Круто, правда?
Я решила умолчать о том, как перепугалась, увидев ее впервые, – в том числе из-за волос.
– Круто – не то слово.
Гусеница тем временем решила, что ей не помешает немного самостоятельности, и со впечатляющим проворством поползла по руке Тиффани. Остановилась на кончике указательного пальца, и показалось, она посмотрела мне прямо в глаза. Я попыталась выдавить из себя улыбку. Гусеничка подпрыгнула, взлетела – хотя у нее не было крыльев! – и приземлилась мне на колени, где начала мигать, подобно крошечной сигнальной лампочке.
– Да, да, знаю, – заворковала Тиффани. – Это нимфа. Ты молодец, но мы ее уже нашли. Ты что, забыла?
Гусеница повернулась к Тиффани, после чего снова посмотрела на меня. Ее глазки были не больше булавочных головок, но мне показалось, что я разглядела в них разочарование. Эванджелина у меня под свитером снова нетерпеливо заерзала.
– Как видишь, они чувствуют нимф. Номер Два сейчас это наглядно продемонстрировала.
– Ты зовешь их по номерам? – поинтересовалась я, чувствуя легкое удивление.
Тиффани небрежно передернула плечами.
– У меня их пять, так что это кажется мне логичным. Видишь крошечные точки между усиками? У Номера Два две точки, у Номера Три их три, у Номера Четыре – четыре. Ну и так далее.
Я кивнула. Будь у меня пять зверюшек, я бы несколько недель мучилась творческими изысками, придумывая каждой особенное имя. Тиффани, судя по всему, была куда практичнее меня.
– Значит, они чувствуют нимф?
Тиффани кивнула:
– И умеют летать. Да ты и сама видела. Если выпустить их в городе, через несколько часов они сами вернутся. Пылинки такие быстрые, что люди принимают их за вспышку света или какой-нибудь отблеск. У меня их пять, но, несмотря на их помощь, у меня ушло несколько месяцев, чтобы тебя найти.
