Сэр Эдгар покосился на Хлою и Памелу и ответил, как предписывала вежливость:
– Как вам будет угодно, леди Дьюхерст.
– К тому же, – продолжала тетя Гвендолин, – псу, похоже, пришлась по душе Хлоя. Не исключено, что собака через нее пытается вступить с нами в контакт.
– Вступить в контакт? – изумилась Хлоя.
Тетя Гвендолин нетерпеливо тряхнула головой. До чего же племянница непонятлива.
– Чтобы сообщить нам о смерти хозяина. Уверена, Стрэтфилд пытается сообщить нам что-то с того света.
– Что? Что ему приглянулась Хлоя?
Сэр Эдгар устремил взгляд на освещенную свечами галерею и процедил сквозь зубы:
– Сейчас прикажу, чтобы с этой проблемой было покончено раз и навсегда.
Тетя Гвендолин так и ахнула:
– Неужели вы и в самом деле собираетесь умертвить это безобидное животное? Сэр Эдгар! Ведь ваш покойный племянник просто обожал этого пса. Сердце радовалось смотреть на них, когда пес бежал за лордом Стрэтфилдом во время их частых прогулок.
Хлоя взглянула на устроившегося подле нее мастифа краешком глаза. Нельзя сказать, что она так уж любила животных, но ни за что не допустила бы, чтобы животному причинили зло.
К тому же, несмотря на сентиментальные рассуждения тети Гвендолин о верности и уме пса, Хлоя опасалась, что пес выведет сэра Эдгара на тайное убежище Доминика. И добром, разумеется, это не кончится.
– Мне всегда хотелось иметь такую собаку, – пролепетала Хлоя, совершенно несвойственным ей тоном легкомысленной светской барышни.
– В самом деле, дорогая? – Тетя Гвендолин уставилась на нее с недоверием, смешанным с восхищением.
Памела прищурилась.
– О да, – выдохнула Хлоя, прижав руки к сердцу. – Папа обещал мне такую собаку незадолго до смерти.
Это было самое наглое вранье в ее жизни! У папы Хлоя выпрашивала диадему с бриллиантами, а вовсе не собаку. Арес уселся на пол рядом с ней.
– Я буду счастлив найти для вас подходящую комнатную собачку, леди Хлоя, – сказал сэр Эдгар, кривя рот в улыбке. Он шагнул к Аресу, пес оскалил зубы. – Разве вы не видите, что это животное непредсказуемо?
– Ошибаетесь, сэр Эдгар, – вмешалась тетя Гвендолин. – Пес просто защищает свою хозяйку. – И дабы окончательно разбить доводы противника, тетя Гвендолин подошла к собаке, опустилась на корточки и принялась чесать ее за ухом.
Арес оставался кротким, словно агнец. Хлоя же думала про себя: что она станет делать с собакой-убийцей?!
Или – с человеком-убийцей.
Она подняла глаза на сэра Эдгара, силясь понять, что может скрываться за маской гостеприимного хозяина, который был сама любезность. Неужели такой благовоспитанный, лощеный джентльмен способен на убийство? Может, Доминик ошибся? Может, плохо разглядел напавшего, ведь в спальне наверняка было темно.
– Ну, что скажете, сэр Хэмфри? – воскликнул сэр Эдгар, обращаясь к своему гостю, маячившему в дверях спальни. – Вам решать, если вы согласны терпеть в своем доме эту псину.
– Ах, сэр Эдгар, я еще ни разу не смог отказать супруге, когда речь шла о том, чтобы взять в дом очередное бездомное животное, – добродушно ответил сэр Хэмфри, пожав плечами. – Было бы глупо с моей стороны воспротивиться сейчас.
Сэр Эдгар покачал головой, признав свое поражение.
– Что же, берите зверюгу, но если она бросится на вас, не говорите, что я не предупреждал.
Сэр Эдгар стоял на каменных ступенях крыльца рядом с Хлоей, в то время как остальные члены семейства рассаживались в карете, собираясь отправиться домой.
– Благодарю вас за удовольствие, которое вы доставили мне своим посещением, леди Хлоя. Жаль, что я не сумел устроить для вас вечер позанимательнее.
Хлоя заставила себя с улыбкой принять этот комплимент. Да, их хозяин был сама галантность, сама утонченность, но ничего, кроме ужаса и отвращения, он Хлое не внушал.
– Благодаря вам, сэр Эдгар, я провела очень интересный вечер, – ответила она.
Боже, а ведь это было чистой правдой. Воспоминание о том, как Доминик целовал ее в темноте, о ласках, которые он дарил ей, заставило ее покраснеть до корней волос. Никогда еще на ее долю не выпадало такого интересного вечера! И теперь она знала, пусть только в общих чертах, всю историю Доминика.
Сэр Эдгар улыбнулся:
– Не знаю, право, надолго ли мы оба задержимся в Чизлбери. Я начал всерьез скучать без упражнений в военном искусстве, вы же, леди Хлоя, совершенно очевидно, принадлежите лондонскому свету, где вам способны воздать должное.
Мгновение Хлоя соображала, уж не намекает ли этот лощеный тип, что ей лучше бы убраться отсюда подобру-поздорову.
– Вы льстите мне, сэр Эдгар. – «И пугаете меня», – добавила она про себя.
Подумать только, такой светский человек и убийца. Неужели и гибель Брэндона на его совести? Возможно ли это? Не ошибается ли Доминик? Но ведь совершил же кто-то это чудовищное покушение на самого Доминика, а сэр Эдгар многое выигрывал в случае смерти своих племянников.
– Ах ты, милый мой малыш, – ворковала тетя Гвендолин над громадным псом, который уселся на замшелых ступенях крыльца Дьюхерст-Мэнор и так и сидел в настороженном молчании. – Вы только посмотрите, до чего он послушный!
– И какой громадный, – проворчал дядя Хэмфри. – Отбивных на этой неделе мне уж точно не достанется.
– Ты столько слопал сегодня у сэра Эдгара, что до Рождества хватит.
Сэр Хэмфри пропустил мимо ушей это замечание. Он смотрел на Памелу и Хлою, которые рука об руку вошли в дом. Арес двинулся за ними. Сэр Хэмфри был тронут готовностью пса охранять девушек.
– Знаешь, Гвенни, что-то не понравился мне наш новый сосед, – обратился сэр Хэмфри к жене.
Он ожидал бурных возражений с ее стороны, но она спокойно ответила:
– Признаться, мне тоже. Человек, который не любит животных, не заслуживает доверия.
Доминик проводил глазами карету, пока она не исчезла за поворотом, в надежде хоть мельком увидеть Хлою. Ему так хотелось унести с собой в темноту ее образ, ее дразнящую улыбку. Когда ему снова станет невыносимо душно во мраке, он будет думать о своей возлюбленной, которая, словно луч солнца, осветила его лишенное света мрачное убежище.
В некотором смысле он был рад, что Арес ушел с Хлоей. Проклятый пес был для него обузой, как и роман с восхитительной Хлоей, узнавшей все тайны.
Доминик, приуныв, отправился в свое логово. Он видел, как долго сэр Эдгар торчал на крыльце, провожая гостей. Безупречный хозяин дома. Безупречный солдат. Предатель, губивший и свою родину, и свою семью ради золота, убивавший без малейших угрызений совести. А как он смотрел на Хлою! При одном воспоминании об этом у Доминика мурашки побежали по спине.
