Доминик улыбнулся, подумав об этом.
– Где она? – спросил он Грейсона.
– Отдыхает у себя в комнате, – ответил маркиз.
– Когда я смогу ее увидеть?
Грейсон пожал плечами:
– Как только подпишем контракт. Вас все равно не остановить.
Глава 28
Хлоя, не раздеваясь, задремала на кровати. Прошлой ночью она так и не смогла уснуть. Не теряла надежды, что Доминик в последний момент придумает что-нибудь, найдет способ не объясняться с ее семьей.
На рассвете она выбралась из кровати, свернулась калачиком в кресле и стала прислушиваться к звукам пробуждающегося Лондона. Телеги и наемные кареты грохотали колесами по булыжной мостовой, уличные торговцы болтали, расставляя свой товар, купцы перекликались друг с другом. Что может быть прекраснее этих звуков? Однако Хлоя, к немалому ее удивлению, скучала по деревенской жизни.
Хлоя оделась. Горничная принесла ей чай и целую груду писем от старых друзей и поклонников. Она начала их просматривать и не заметила, как уснула. Примерно через час открыла глаза и увидела сидевших у ее постели Хита, Дрейка, Девона и Грейсона. Братья терпеливо ожидали ее пробуждения.
Хлоя села, прислонившись к подушкам, и переводила взгляд с одного на другого.
– «Вот моя кровать о четырех столбах. Вот четыре беса у меня в головах».
Хит засмеялся:
– Бесы, которые любят тебя, следовало бы добавить.
– И вот этот конкретный бес очень огорчен, что ты перестала ему доверять, – мягко произнес Девон.
Хлоя уткнулась лицом в подушку.
– Бесы или ангелы, не все ли равно? Вас было пятеро.
Она имела в виду Брэндона, юного искателя приключений, которого оставалось только оплакивать. Семья гордилась мужеством Брэндона. Теперь они знали, при каких обстоятельствах погиб юноша. И кто в этом виноват. Вчера ночью они все вместе обсудили шифрованное послание Брэндона и его миссию, которой он был до конца предан, и поклялись, что подвиг его никогда не будет забыт.
– Я хочу вернуться в Чизлбери, – сказала Хлоя.
Дрейк покачал головой:
– Чизлбери никогда уже не будет прежним. Газеты успели раструбить об этой истории.
– Я тоже никогда не буду прежней, – сказала Хлоя и спросила: – Доминик еще не приехал?
– Думаю, – осторожно заговорил Грейсон, – тебе не стоит встречаться с ним в ближайший месяц или… – он осекся на полуслове, увидев выражение ужаса в глазах сестры, – или стоит. Я и не подозревал, что ты так сильно влюбилась.
– Разве страстная любовь не фамильная черта? – с вызовом произнесла Хлоя.
Грейсон покачал головой:
– Не стану отрицать, что фамильная. Но не думаешь ли ты, что тебе следовало бы прислушиваться к нашим советам?
– В прошлом тебе уже случалось делать довольно неудачный выбор, – добавил Дрейк, весело блестя глазами.
– Ну да, в самый первый раз она влюбилась, помнится, в старшего лакея, – сообщил Девон. – Стоило бедняге взяться за чистку столового серебра, к примеру, как Хлоя тут же цеплялась за его штаны.
– Эмма хотела бы, чтобы ты вышла в сад, где тебя будет ждать один из самых пылких твоих поклонников, – снова заговорил Грейсон. – Это…
Хлоя села в постели.
– Ни за что на свете. Никаких поклонников, – перебила его Хлоя.
– Это старый друг семьи, – договорил Грейсон. – Мы знаем, что тебе больше по нраву душка Стрэтфилдский Призрак, но этот человек…
– Старик. – Снова перебила его Хлоя. – Вы хотите выдать меня за старую развалину.
Дрейк ухмыльнулся:
– Древний старик.
– Точь-в-точь египетская мумия, – добавил Девон с ехидной ухмылкой. – Все свои жизненно важные органы носит в баночке.
Хлоя хмуро уставилась на ухмыляющихся братьев:
– А какого цвета у него глаза?
Хит передернул плечами:
– Затрудняюсь сказать, за толстыми линзами очков глаз не видно.
– Зато у него есть все зубы, – заметил Грейсон.
Дрейк кивнул:
– Точно, зубы у него есть. Он жаловался, что их изготовление встало ему в копеечку.
– Ну что, Хлоя, ты готова к встрече? – спросила появившаяся в дверях Джейн.
Хпоя поднялась с кровати.
– Ты не поможешь мне уложить багаж, Джейн? Я собираюсь бежать отсюда. Адрес свой сообщу. Если Доминик сочтет нужным меня искать, я согласна немного повременить, подожду, пока он за мной заедет.
Джейн быстро вошла в комнату. Ее ничуть не смутили находившиеся там ухмылявшиеся мужчины, в том числе и ее супруг.
– О чем она говорит?! – с гневом спросила Джейн. – Что тут произошло?
– Объявился пожилой поклонник в саду, – сообщил Дрейк с притворной серьезностью.
– Какой еще пожилой поклонник? – спросила озадаченная Джейн.
– Тот, которому я помог расположиться на садовой скамейке. – Грейсон подмигнул жене. – Чью руку пожал после подписания брачного контракта.
Джейн в недоумении уставилась на мужа.
– Ах, Грейсон! Когда наконец ты перестанешь вести себя как ребенок!
Джейн взяла Хлою за руку.
– Помнишь, как все случилось в Брайтоне?
– Когда мой чудовищно безнравственный братец Грейсон решил пошутить и заявил, что собирается сделать тебя своей любовницей? Конечно, помню! Такое разве забудешь!
– Зато ты не побоялась пойти против семьи и сказала мне правду.
Хлоя вздохнула.
– И сейчас я хочу отплатить тебе добром за добро. Нет никакого пожилого жениха, поджидающего тебя в саду. Там твой Доминик.
– Доминик? В саду? – Хлоя подбежала к окну и отдернула тяжелую штору. – Там никого нет. Он жив? – Хлоя повернулась к братьям: – Что вы с ним сделали?
Хит поднялся с кресла.
– Скажем так – он больше не причинит неприятностей нашей семье.
– Хватит и тех, которые ты нам устроила, – без обиняков заявил Грейсон. – Мы сыты по горло.
На губах Хлои появилась торжествующая улыбка. Ее Доминик здесь, внизу! Она едва не зарыдала от счастья.
– Кто бы говорил! – бросила она братьям.
Быстро оглядела себя в зеркале и надела туфли. Она чувствовала себя слишком счастливой, чтобы беспокоиться о том, что подумают братья, и слишком была занята мыслями о Доминике, чтобы сердиться на них за глупый розыгрыш. Братья на то и братья, чтобы дразнить ее. Бедняга Доминик! Теперь и он вкусил мучений, которые она вынуждена была терпеть долгие годы.
