1974 г. Справка Архива Сахарова в Москве:
Сахаров:
Август – сентябрь.
8 августа. Отправляет телеграмму председателю Президиума ВС СССР Н. Подгорному и письма канцлеру ФРГ В. Бранту и Конгрессу США в защиту немцев из Эстонии, осужденных за участие в мирной демонстрации за право выезда в ФРГ.
Из рассекреченных документов: 13 августа. Н. Подгорный просит секретаря президиума ВС СССР М. Георгадзе ознакомить с текстом телеграммы Сахарова Генерального прокурора Р. Руденко и председателя Верховного суда СССР Л. Смирнова.
Обращается к Т. Живкову в защиту экономиста Шпеттера, приговоренного в Болгарии к смертной казни.
Отправляет открытое письмо Всемирному Совету церквей в защиту баптиста П. Винса.
Обращается к ветеранам Второй мировой войны Европы и Америки в защиту советского ветерана Е. Давидовича.
24 сентября. Дает согласие на использование денежной премии Фонда Чина дель Дюка для организации помощи детям советских политзаключенных.
Октябрь – декабрь. Обращается к Католической Церкви в Риме в защиту арестованных за религиозные убеждения литовских священников. Обращается к Генеральному секретарю ООН К. Вальдхайму о прекращении геноцида в Иракском Курдистане.
Отправляет письма председателю Верховного суда Л. Смирнову в защиту крымских татар и Генеральному секретарю ЦК КПСС Л. Брежневу по поводу положения политзаключенных в СССР.
Передает канцлеру ФРГ список 6000 советских немцев, желающих эмигрировать.
Обращается (вместе с С. Ковалевым) с призывом к всеобщей амнистии политзаключенных
30 октября. Впервые состоялся День политзаключенного, который становится традиционным. На квартире Сахарова проходит пресс-конференция.
БА:
С 1974 г. по инициативе Кронида Любарского и Алексея Мурженко, бывших тогда в Мордовских лагерях, 30 октября стал отмечаться День политзаключенного СССР. С 1988 г. власти перестали мешать проводить его. В октябре 1991 г. Верховный Совет России объявил 30 октября Днем памяти жертв политических репрессий.
Сахаров:
«30 октября 1974 года по инициативе многих политзаключенных впервые состоялся “День политзаключенного”, ставший в последующие годы традиционным.
В этот день политзаключенные лагерей и тюрем СССР проводят однодневную голодовку, требуя осуществления своих прав, а правозащитники в Москве устраивают пресс-конференцию, на которой сообщают иностранным корреспондентам факты нарушения прав заключенных, сообщают о репрессиях, голодовках и требованиях политзаключенных.
В 1974 году и всегда потом, может за одним исключением, эта пресс-конференция проходила на нашей квартире (написано в 1983 году). Пресс-конференция 1974 года была организована Сергеем Ковалевым, Таней Ходорович, Таней Великановой, Мальвой Ланда, Сашей Лавутом – все они, кроме эмигрировавшей Ходорович, теперь (т. е. в 1983 г.) сами политзаключенные.
Я сделал на конференции вступительное заявление, а также зачитал свое обращение. Затем с сообщениями и документами (многие из них были тайно, с большими трудностями и опасностями переправлены из тюрем и лагерей) выступили Сергей Ковалев и другие инициаторы конференции…
В места заключения СССР – лагеря, тюрьмы, специальные психиатрические больницы – никогда не допускались представители беспристрастных международных организаций, таких как Красный Крест и Всемирная организация здравоохранения и другие. А ведь большинство стран, подвергающихся самой острой критике в советской печати за нарушения прав человека, многократно допускали комиссии беспристрастных международных организаций для посещения мест заключения. Сам факт недопущения постороннего глаза свидетельствует, что есть что скрывать! Никакие голословные опровержения советских официальных лиц не могут убедить в обратном.
Вместе с тем я должен отметить, что современные советские лагеря, в отличие от сталинских и гитлеровских, все же не являются лагерями уничтожения. Известные нам случаи гибели политзаключенных (Дан-дарон, Галансков, Кукк, Шелков и некоторые другие) – каждый является огромной трагедией, часто это преступление властей, но все же они – исключение. (Добавление 1987 г. Хочу добавить следующие имена: Тихий, Стус, Валерий Марченко, Литвин, Анатолий Марченко.)
Я еще буду возвращаться в этой книге к положению заключенных, в особенности в связи с личными впечатлениями во время поездки в Мордовию (в 1977 году).
На пресс-конференцию 30 октября пришло много иностранных корреспондентов (большинство с магнитофонами и фотоаппаратами). Мы с трудом поместили их в маленькой комнате Руфи Григорьевны – большей из наших двух, из которой была вынесена мебель: шкаф и кровати – и заменена стульями. Часть из наших стояли в дверях и в коридорчике. Пресс-конференция вызвала заметный отклик в прессе. Что касается КГБ, то он тоже оценил ее по достоинству: организация и участие в этой и других пресс-конференциях «Дня политзаключенного» неизменно инкриминировались в обвинительных заключениях и приговорах».
Угрозы близким, арест Сергея Ковалева: «Дай напоследок щец похлебать»
Сахаров:
«В 1974–1975 гг. в связи с моей общественной деятельностью вновь имели место угрозы моим родным – детям, зятю, внукам. В конце 1974 года в Конгрессе США происходило обсуждение поправки Джексона – Вэника. Примерно 20 декабря в нашем почтовом ящике мы обнаружили письмо. В конверт была вложена вырезка из газеты “Известия” с сообщением об обсуждении поправки в Конгрессе США и следующий напечатанный на машинке текст:
“Эти обсуждения связаны с Вашей деятельностью. Если Вы ее не прекратите, мы примем свои меры. Начнем мы, как Вы понимаете, с Янкелевичей – старшего и младшего.
ЦК Русской Христианской партии”.
Младшему Янкелевичу, моему внуку Матвею, было в это время немногим больше года (15 месяцев)! Не было никакого сомнения, что эта бандитская угроза исходит от КГБ. Мы не могли относиться к ней иначе, как с самой большой серьезностью…
Однажды, когда Ефрем выносил помойное ведро, к нему подошли двое, перегородив дорогу. Один из них сказал:
– Имей в виду: если твой тесть не прекратит свою так называемую деятельность, ты и твой сын будете валяться где-нибудь на помойке!
……………
27 декабря был арестован Сергей Ковалев, наш друг, замечательный человек, сыгравший очень большую роль в защите прав человека в СССР…
В конце декабря Сергей был вызван на очередной допрос, проходивший в острых, угрожающих тонах. После допроса следователь не вернул ему паспорт, сказав, что Ковалев должен зайти за ним через два дня, утром 27 декабря. Это, по-видимому, означало арест (так и получилось).
Вечер 26 декабря Сережа провел у нас, на улице Чкалова. До него пришли Саша Лавут, Таня Великанова, Рема. Сережа подошел, когда все уже кончили пить чай, голодный. Он попросил Люсю:
