Англичане манипулировали информационным пространством военных лет, перерезая немецкие подводные кабели в США. Их действия вынудили Германию использовать американский кабель с европейским подключением в Корнуолле, который тайно прослушивался Адмиралтейством. Это было чрезвычайно полезно для сбора разведданных, но в январе 1917 года начальник военно-морской разведки контр-адмирал Блинкер Холл внезапно понял, что содержание некоей перехваченной телеграммы также может быть «вооружено», то есть преднамеренно искажено или вообще придумано во вред врагу. В данном случае желаемой целью было не что иное, как вступление Соединенных Штатов в войну на стороне Англии, Франции и их союзников. Проблема, с которой столкнулся Холл, заключалась в следующем: как обнародовать считанную с кабеля компрометирующую немецкую телеграмму, не выдавая ее происхождения. Немцы не должны знать, что их шифрованные сообщения читаются, а Соединенным Штатам не должна была быть доступна информация о том, что американские кабельные телеграммы регулярно перехватываются англичанами.
В январе 1917 года Артур Циммерман, немецкий Государственный секретарь по иностранным делам, предложил Мексике военный союз в случае вступления Соединенных Штатов в войну против Германии. Идея состояла в том, что если мексиканское правительство объявит войну Соединенным Штатам, то этот факт скует американские силы и замедлит экспорт американского оружия в Великобританию. Это предложение содержалось в строго секретной телеграмме, которая должна была быть отправлена по американскому трансатлантическому кабелю в немецкое посольство в Вашингтоне, а оттуда в Мехико. Немцы полагали, что их шифр был надежным. Но работавший в Комнате 40 замечательный криптограф Найджел де Грей приступил к его расшифровке. На следующий день уже были расшифрованы первые несколько удивительных предложений, в которых излагалась сделка, которую Германия предлагала Мексике в обмен на ее поддержку в войне:
Мы намерены начать неограниченную подводную войну с 1 февраля. Несмотря на это, мы постараемся сохранить нейтралитет Соединенных Штатов Америки. В случае, если это не удастся, мы предлагаем Мексике союз на следующей основе: вместе воевать, вместе заключать мир, щедрая финансовая поддержка и понимание с нашей стороны в том, что Мексика должна вновь завоевать потерянные ею территории в штатах Техас, Нью-Мексико и Аризона.
Холл и де Грей сразу же оценили потенциал антинемецкого влияния на американское общественное мнение германского предложения Мексике о возвращении ей территорий, которые были аннексированы США, либо захвачены в ходе войны с Мексикой 1894–1896 годов. Ни при каких обстоятельствах американская общественность не согласилась бы отдать эти земли Мексике. Само по себе подобное предложение настроило бы ее против Германии.
С этого момента данная история становится идеальным примером для изучения уроков ведения скрытой информационной деятельности. У Холла был четкий план операции и он верил, что его цель будет достигнута посредством этого сообщения. Но если он собирался открыть президенту Вильсону существование телеграммы в надежде, что она станет достоянием общественности, ему предстояло решить три проблемы: немцы не должны понять, что их нынешний надежный шифр мог быть взломан; США не должны понимать, что британцы прослушивают их трансатлантические кабели, и все же президенту США нужно было сообщить достаточно информации, чтобы убедить его в подлинности немецкой телеграммы.
Холл и его команда ждали три недели, прежде чем сообщили данную информацию кому-либо за пределами Комнаты 40 – за это время они завершили полную расшифровку немецкой телеграммы и подготовили свой план. В интересах дезинформации Германии англичане могли публично заявить, что их агенты украли расшифрованный текст телеграммы из немецкого посольства в Мексике. Это прикрытие согласились поддержать США, как только американские представители убедились в подлинности телеграммы.
Чтобы обмануть США, англичане могли утверждать, что телеграмма была отправлена тремя способами – по радио и двум трансатлантическим кабелям, эксплуатируемым нейтральными правительствами для использования их дипломатических служб, что затрудняло любой возможный поиск первоисточника информации американцами и немцами. Холл подозревал, что германскому посольству в Вашингтоне придется отправить ноту из Вашингтона в Мексику по американскому коммерческому телеграфу, для чего будут использоваться более старый и менее надежный шифр. Следовательно, копия этого зашифрованного сообщения должна была иметься на мексиканском телеграфе. Холл организовал подкуп служащего мексиканского телеграфа, чтобы получить копию сообщения. Затем они могли бы продемонстрировать США расшифрованную версию этой копии. Это означало раскрытие США способности британской разведки читать менее надежный немецкий шифр, но защищало глубокую тайну расшифровки современного дипломатического шифра Германии.
Наконец, чтобы убедить американские власти в подлинности перехвата, им можно было бы предложить, чтобы они получили текст телеграммы самостоятельно. Для этого нужно было бы сравнить зашифрованный текст, предоставленный англичанами из Мексики, с копией этой шифровки, которая сохранилась бы в архиве американского коммерческого телеграфа в Вашингтоне, и расшифровать его, применив менее надежный немецкий шифр, ключи к которому предоставили бы англичане.
1 февраля 1917 года Германия объявила о возобновлении неограниченной подводной войны, что привело к разрыву дипломатических отношений с Соединенными Штатами. Холл, вероятно, почувствовал, что условия для его операции созрели, и 5 февраля он показал немецкую телеграмму в Министерстве иностранных дел и сообщил своему контакту в посольстве США в Лондоне, который договорился о визите посла США к министру иностранных дел Великобритании. Ему передали зашифрованный текст, а также расшифрованный текст на английском и немецком. Посол доложил об этой истории президенту Вильсону с должным возмущением по поводу германского предложения Мексике, включая подробности, которые следовало уточнить у телеграфной компании. Вильсон обнародовал текст 28 февраля. Понятный скептицизм сторонников Германии в США, естественно подозревавших британский заговор, был развеян самим Циммерманом, который, отвечая на вопрос о телеграмме на пресс-конференции 3 марта, ответил американскому журналисту: «Я не могу этого отрицать. Это правда».
Министерство иностранных дел Германии отказалось признать возможность ненадежности своих шрифтов и вместо этого начало охоту на предателя в посольстве в Мексике. 6 апреля 1917 года Конгресс США объявил войну Германии. Разведка имела необходимую информацию, и это произвело желаемый эффект. А источники этой информации остались в секрете.
Дезинформация на основе подлинного источника (малинформация)
Телеграмма Циммермана была подлинной, но она должна была остаться тайной. Такое преднамеренное использование секретно полученной истинной информации, которая никогда не предназначалась для обнародования, теперь имеет свое собственное название. Это и есть малинформация
[126]. «Вооружить» такой подлинный, но малопочтенный или компрометирующий материал, раскрыв его публично с целью повлиять на избранную аудиторию, – это все более распространенная тактика тайных операций, не говоря уже о форме политической подрывной деятельности. Недавние примеры включают взлом Россией электронных писем председателя Национального комитета Демократической партии США и их обнародование через сайт Wikileaks во время президентской кампании 2016 года в Америке. Аналогичная операция против партии «Вперед, Республика!» президента Эммануэля Макрона была проведена во время президентских выборов во Франции в 2017 году.
