– Я имел в виду, что знаю, что ничего не совершал.
Она ничего не ответила.
– По крайней мере, ничего с тех пор, как… Ну вы сами знаете.
– С тех пор, как в электронной переписке выразили предположение о том, что ваш – и мой – начальник Ингрид Тирни завербована «Аль-Каидой»?
– Это все из-за того наряда, в котором она появилась на «Времени вопросов», помните? Ну, типа бедуинского…
Она ничего не ответила.
– Я же просто пошутил.
– У нас тоже есть чувство юмора. Иначе вы моментально оказались бы тогда за решеткой и сидели бы по сей день.
Лой сморгнул.
– Я просто пошутила, – сказала она.
Он неуверенно кивнул, словно только что осознал, насколько несмешными бывают некоторые шутки.
Диана Тавернер посмотрела на часы, не скрывая этого от собеседника. Ему сейчас будет предоставлен один-единственный шанс выкарабкаться из опалы. И решение ему предстояло принять незамедлительно. О том, чтобы хорошенько все обдумать и продолжить разговор наутро, речи быть не могло.
– Значит, вы теперь в Слау-башне, – сказала она. – Ну и как вам там?
– Знаете…
– И как вам там?
– Не очень.
– Тем не менее вы не уволились.
– Нет. Ну…
Она ждала.
– В общем, если честно, я просто не знаю, чем еще смогу заняться.
– И все еще надеетесь, что однажды вас снова пустят наверх.
– Наверх?
– То есть в Парк. А хотите услышать одну действительно смешную вещь, Струан? Угадайте, сколько человек сумело вернуться из Слау-башни обратно в Риджентс-Парк?
Он сморгнул. Ответ ему был известен. Ответ был всем известен.
Тем не менее она его озвучила:
– Ровно ноль. Такого никогда не случалось.
Он снова сморгнул.
– Это, однако, не означает, что такое невозможно в принципе. Всякое может случиться.
Теперь он смотрел на нее не моргая, и в его глазах словно бы завертелись шестеренки, ловко укладывая различные перспективы в надлежащие пазы.
Он ничего не ответил, но поза его слегка изменилась. Он чуть подался вперед, будто стал участником беседы, а не сидел на допросе.
– Замечали ли вы что-либо необычное в Слау-башне в последнее время?
– Нет, – ответил он с твердой уверенностью в голосе.
Она молчала.
– Во всяком случае, мне так кажется, – добавил он.
Она снова взглянула на часы.
– А в каком смысле – необычное?
– Активность. Активность, выходящая за рамки обычной повседневной деятельности.
Он задумался. Пока он думал, Диана Тавернер взяла сумочку, висевшую на спинке стула. Из сумочки она достала черно-белую фотографию три дюйма на пять и положила в центре стола. Повернула ее к Лою:
– Узнаете?
– Алан Блэк.
– Ваш бывший коллега.
– Да.
– Видели его в последнее время?
– Нет.
– Вы уверены?
– Да.
– Вы точно не видели его в последнее время в компании Джексона Лэма?
– Точно.
– Что ж, тогда у нас возникает некоторая проблема.
Она откинулась назад и ждала.
– Проблема? – переспросил он наконец.
– Именно, – подтвердила она. – Проблема. Скажите мне, Струан, как вы смотрите на то, чтобы помочь нам эту проблему решить?
В глазах Струана Лоя снова завертелись шестеренки.
* * *
– Может, лучше зайти сзади?
– А как зайти сзади?
– Может, там есть проход.
Мин Харпер и Луиза Гай сидели в машине у дома Хо. Едва они припарковались на единственном свободном месте у тротуара, как появилась еще одна машина, сбавила ход, проехала мимо и остановилась в глубине улицы. Оба молча наблюдали, как из машины вышел человек.
Они находились в Балеме, в двух шагах от железнодорожной ветки. Поездка в Брикстон за Струаном Лоем оказалась пустой тратой времени: Лой либо не ночевал сегодня дома, либо умер во сне. Как и все остальные слабаки, Лой жил один. Эта закономерность показалась Мину Харперу поразительной; он удивился, почему раньше никогда не обращал на нее внимания. Он понятия не имел, жил Лой в одиночку по собственному желанию или же волей обстоятельств: развод, разрыв-разъезд или еще что. Такая плохая осведомленность о личной жизни коллег представлялась ему просчетом, и он хотел обсудить это обстоятельство с Луизой, но она была за рулем. Принимая во внимание количество употребленного ими спиртного, лучше было не отвлекать ее от дороги. Если уж на то пошло, то у них сейчас есть темы для разговоров поважнее, но их лучше обсудить потом. Сейчас ни с того ни с сего их отправили на оперативное задание. Как это произошло?
– Ну что…
Человек, за которым они наблюдали, скрылся из виду.
– Ладно. Давай попробуем.
Пересекая дорогу, Мин почувствовал, как пола пиджака тяжело постукивает в бедро. Пресс-папье. В кармане до сих пор лежало пресс-папье, которым он вооружился, готовясь отразить атаку неизвестного, оказавшегося Джедом Моди. Не вынимая орудия из кармана, большим пальцем он потер гладкую поверхность. Воспользоваться пресс-папье так и не пришлось. Нужды не было. Оба кувырком слетели по лестнице, но на ноги поднялся лишь Мин. Этот факт, наверное, подлежит занесению в какой-то гроссбух, в колонку напротив той, где записано, как он однажды вышел из вагона метро, оставив позади компакт-диск, и как вслед за диском его служебные перспективы со свистом унеслись в черную дыру туннеля.
Джеда Моди он не любил, однако было не особо приятно ощущать себя непосредственно причастным к его смерти. Наверное, он еще не до конца разобрался в своих чувствах по этому поводу. С того момента все завертелось так быстро, что не было времени как следует все обдумать.
Потом разберемся, решил он. На этой мантре можно долго-долго плыть по течению. «Потом разберемся».
– Как думаешь?
– Можно попробовать.
На задах они обнаружили узкую немощеную тропку между двумя рядами заборов. Тропка была неосвещенная и заросшая кустарником с обеих сторон, а фонаря у них при себе не было. До дома Хо нужно было пробраться всего мимо трех других. Луиза пошла вперед. Ветки кустов были мокрые и все в паутине. Под ногами хлюпала грязь. Они шли так близко друг за другом, что, если бы один из них поскользнулся, навернулись бы оба. В любой другой ситуации это было бы уморительно.
– Этот?
– По-моему, да.
