Он не мог понять, что движет Оклером. Почему тот не хочет спокойно оставаться в Париже? Он что, перессорился с тамошними властями? Да, Хиту удалось от него сбежать, что, по всей вероятности, выставило Оклера в невыгодном свете. Его начальники могли счесть его неумелым и беспечным. Но если бы каждый солдат отправлялся после войны в погоню за своим противником, мир никогда бы не наступил. Согласно сведениям военного министерства и информации Хартуэлла, Оклера вовсе не понизили в должности после Саагуна. В ранних донесениях Хит прочел, что перед выходом в отставку Оклер даже вырос в фаворе у Наполеона. Впервые Хиту захотелось встретиться с Расселом и все обсудить. Они смогли бы вместе поломать головы над тем, как поймать Оклера.
– Хит, это ты прячешься в коридоре?
Грациозная фигурка его невестки Джейн возникла в поле зрения. Положив руку на перила, она стояла у подножия лестницы в дорожном плаще, подбитом рысьим мехом.
Хит улыбнулся ей:
– Как поживает наша ожидающая прибавления маркиза?
– Ношу какого-то дьяволенка. – Она с тревогой всматривалась в освещенное факелом лицо деверя. – Господи, судя по выражению твоего лица, ты уже слышал новость.
Улыбка исчезла с его лица.
– Какую новость?
Джейн положила руку на его плечо.
– Урожденному Боскаслу к скандалам не привыкать.
– О чем ты говоришь, Джейн?
Она нервно глотнула слюну.
– Я уверена, что Джулия не хотела ничего плохого. Этому должно быть разумное объяснение.
Хит прищурился.
– Чему этому?
– Скандал постепенно сойдет на нет, – невнятно продолжала она. – Поверь, я это знаю по себе.
– Какой скандал?
Она поднялась на несколько ступенек, ее плащ волочился по камню лестницы.
– Отнесись к этому как к произведению искусства, Хит, – бросила она через плечо.
Кажется, она ухмылялась… Неужели он услышал смех в ее голосе?
– Джейн, к чему я должен отнестись как к искусству?
Но она уже скрылась из виду, и до него донеслось лишь несколько слов:
– Считай это… комплиментом.
Через несколько минут Хит выяснил, что означали невнятные речи невестки. В официальной золотой гостиной его поджидал Грейсон. Комната эта служила для приемов. Для драматических событий. Для объявлений о помолвках и отцовских наставлений. Для сообщений о смерти. Не зря ее называли официальной гостиной.
Маркиз стоял перед камином, выпрямившись в полный рост, в забрызганных дорожной грязью сапогах. Заложив руки за спину. Любой другой испытал бы страх, глядя на него, но Хит слишком хорошо знал брата.
Он обвел взглядом комнату, оценивая ситуацию. Гермия и Одем напряженно сидели на диване. Джулия спряталась между ними, как между двумя часовыми.
Хит попытался поймать ее взгляд, но она намеренно смотрела в сторону. Это очень плохой признак. Неужто Грейсон и Гермия догадались, что они с Джулией делали в оружейной?
Неожиданно она посмотрела вверх. Хит залюбовался ее чудесными серыми глазами и улыбнулся ей, но она тут же опустила взгляд. Она явно была смущена. Ухмылка Хита стала еще веселее. Он и подумать не мог, что она будет смущаться после всего того, что они творили.
Но тут его внимание привлек громовой голос Грейсона: его брат орал. Конечно, такое бывало и раньше, но… Хит растерянно огляделся.
– Ты кричишь на меня, Грей?
Грейсон смотрел на него мрачный как туча.
– А ты что, видишь здесь другого скандального брата?
Хит выпрямился, ухмылка застыла на губах.
Грейсон вытащил из-за спины какой-то листок и помахал им в воздухе. Хит мог бы не обратить на это особого внимания, если б не видел, как тихо выскользнули из комнаты Джулия, Гермия и Одем. Они сбежали.
– Стряслось что-то неладное, Грейсон? – тихо спросил он.
Грейсон крупными шагами пересек комнату.
– Я считал тебя человеком ответственным.
– Я такой и есть, – произнес Хит. – Разве это было не так?
– Ой ли? – фыркнул Грейсон. – Я думал, что у меня есть хоть один брат, о котором не нужно постоянно тревожиться, не заварит ли он скандала.
Хит недоуменно потряс головой.
– Что теперь обо мне пишут? Я же не могу защищаться, пока не прочту своими глазами.
– Защищаться? Какая может быть защита от этого?
Грейсон сунул в руки Хиту карикатуру. На какой-то миг Хит не понял, что это такое. Ну да, карикатура. Один из этих бесстыжих, похотливых, иногда остроумных, но часто ядовитых памфлетов. Сатира на светское общество, какие постоянно циркулируют в Лондоне.
Это был печатный рисунок голого мужчины с искаженной анатомией. Шагнув ближе к свету, Хит потрясенно разглядел, что смотрит на себя, и впервые в жизни оцепенел.
– Это ведь ты? – требовательно вопросил Грейсон. – Тут сказано, что это ты.
Хит выгнул бровь.
– Я никогда не представлял себя таким, но это я.
Пожалуй, художник ему польстил… Значит, так видит его Джулия?..
– Как ты допустил подобное?
Хит поднял на Грейсона глаза. Неудивительно, что Джулия и Гермия тихо улизнули подальше.
– Я пошел на это ради благотворительных целей.
– Благотворительных?
Хит повернул портрет и этак и так. С какого угла ни смотри, его… мужские достоинства выглядели огромными.
– Это для коллекции изображений греческих богов.
– Ты согласился позировать обнаженным и опубликовать свое изображение ради благотворительности? – язвительно переспросил Грейсон. – Не проще ли было сделать денежный взнос?
– Сколько экземпляров этого напечатано? – тихо поинтересовался Хит.
– Понятия не имею, – резко ответил Грейсон. – Обычно этими чертовыми листками засыпаны все улицы Лондона. Их невозможно сосчитать.
– Понимаю.
– Хотел бы я сказать то же. – Грейсон тяжело опустился на диван. – Что мне теперь делать? Ты был образцом поведения для всей семьи. Я приказывал Дрейку и Девону равняться на тебя. Не подражайте мне, говорил я им. Не грешите, как я. Старайтесь быть похожими на Хита. Грешите скрытно. Чем ты можешь оправдаться?
Грейсон огляделся вокруг и понял, что брат не собирается ему отвечать.
– Хит?
Но комната была пуста.
Грейсон распинался перед четырьмя волкодавами, удобно расположившимися перед камином. Псы дружелюбно помахивали хвостами. Они любили маркиза.
– А родители думали, что я из их детей хуже всех, – вздохнул он.
