— А нам-то что делать, ваше высочество?
— Что делать? — переспросил Бодуэн с преувеличенным удивлением. — Отправляться на мессу, а потом вернуться сюда к завтраку и выпить вдвое больше эля за успех нашей миссии.
Широкая ленивая улыбка подсказала, что миссия эта — скорее, захватывающее приключение, от которого исполнители получат огромное удовольствие, превышающее даже двойную порцию выпивки. Предложение регента встретили одобрительными выкриками и свистом. Толпа начала медленно разбредаться. Не дожидаясь, пока она окончательно рассеется, Бодуэн подтолкнул меня в зал, где ждала «проклятая» семья, Тесий и надутые лорды, и закрыл обе створки двери.
***
Когда он повернулся, шутливое веселье уже исчезло без следа, уступив место серьезной сосредоточенности.
— Когда выезжаем, ваше высочество? — спросил Тесий.
— Немедленно, и не «выезжаем», а «выезжаете». Ты остаешься.
— Но…
— Никаких «но». По возвращении я хочу найти замок и все королевство на прежнем месте. В тебе достаточно благоразумия, чтобы удержать Годфрика от необдуманных поступков, буде таковые придут в его светлую голову. В этом могу полагаться лишь на тебя. — Бодуэн положил ладонь на плечо юноши и добавил с легким поклоном в сторону напыщенных лордов. — И на уважаемых членов Совета, разумеется. Мой племянник, вне всякого сомнения, ещё проявит себя достойным правителем, однако он молод, а потому нуждается в наставлениях старших товарищей и крепкой руке.
Тесию ничего не оставалось, как поклониться и бросить на меня обеспокоенный взгляд, от которого недавние подозрения относительно желания Бодуэна отвезти меня к бывшему алтарю для человеческих жертвоприношений всколыхнулись с новой силой.
— Но леди Лорелея не может ехать одна. Нужна другая дама для соблюдения приличий и чтобы помогать с младенцем.
— С каким ещё младенцем? — удивилась я.
Теперь уже все без исключения повернулись ко мне. Бодуэн хмыкнул.
— Я же сказал: нам понадобится женщина, которая будет везти ребенка. Нужно удостовериться, что заклинание, если и сработало, то не повредило ему. А если повредило, то снять порчу.
При этих словах Мората с горестным стенанием уткнулась в плечо мужа. Тот крепился, гладя её по голове, но тоже выглядел как в воду опущенным и растерянным, что особенно угнетает в таких здоровяках. Я в ужасе воззрилась на их сына, который положил конец краткой передышке и зашелся в истошных воплях, от которых мои кости крошились, подгибая колени. Судя по гримасам на лицах, не только мои.
— Но я… не умею обращаться с младенцами, ваше высочество, никогда не имела с ними дела!
— Ерунда, у женщин это врожденное.
— Только не у меня! Я даже не знаю, каким концом его держать!
— Я уже имел случай убедиться в вашей храбрости и смекалке — качества, за которые вы и были выбраны среди десятков других жаждущих претенденток. Уверен, с концом вы скоро разберетесь.
Мората взвыла и бросилась к Бодуэну, схватив его за руку и с надеждой заглядывая в глаза.
— Дозвольте мне ехать, ваше высочество. Я не буду чинить помехи!
— Нет, — он мягко накрыл её руку своей, — ты нужна здесь, другим своим детям. Я лично клянусь тебе, что привезу младенца в целости. Ты мне веришь? — Вопрос задавал ей, а смотрел на меня.
— Да, ваше высочество, вестимо, верю, — пробормотала Мората со слезами в голосе и поцеловала его руку. — Акромя вас никому и не верю.
Я с трудом удержалась, чтобы не покривиться.
Бодуэн вновь опустил на неё взгляд, ободряюще улыбнулся и кивнул её мужу, чтобы забрал супружницу. Старший псарь шагнул вперед и обнял Морату за плечи, грубовато буркнув:
— Прекрати лить воду, женщина. Его высочество обещался, стало быть, сделает все возможное.
— Покажи леди Лорелее, как держать младенца, и как с ним обращаться, — велел ей Бодуэн, а сам отвернулся о чем-то посовещаться с остальными лордами.
Мората покорно приблизилась.
— Вот так, миледи, и придерживайте головку. Нет, вторую руку ложьте вот сюда, не бойтесь, пальцы можно сгинать.
Я застыла, напрягшись всем телом и расширенными глазами глядя на орущее создание у меня на руках. Почувствовав чужой запах, младенец на мгновение смолк, недоуменно уставился на меня зареванными голубыми глазами и принялся голосить с утроенной силой. Крошечное сморщенное личико побагровело от натуги, маленькое тело извивалось червяком, пытаясь запрокинуть головку и взглянуть на мать.
Праматерь, дай мне сил…
— Сколько ехать до Камня, ваше высочество? — позвала я.
Бодуэн обернулся.
— Полдня пути.
Значит, полдня туда, какое-то время там и полдня обратно. Я мысленно застонала.
— Можно мой брат тоже поедет?
— Он умеет обращаться с грудными детьми?
— Нет, но…
— Тогда ему нечего там делать. Нам не нужен караван в пути. — Он снова отвернулся.
Подошедший Тесий сочувственно мне улыбнулся.
— У вас отлично получается, — деликатно заметил он.
— Отлично получается расстраивать младенцев?
— Скоро младенец к вам привыкнет.
— Вы это по собственному опыту знаете?
— Нет, но вы же женщина.
Я бросила на него свирепый взгляд и неуверенно качнула ребенка. Кажется, они от этого успокаиваются?
Нет, не успокаиваются.
— Когда-нибудь крик у него закончится, и он заснет, — вымученно улыбнулась я.
— У неё, — поправил, приблизившись, Бодуэн.
— Что?
— Это девочка, — невозмутимо сообщил он и одним движением развернул пеленку.
***
Мы ещё не успели выехать, а голова у меня уже раскалывалась. Я ошиблась: запасы крика у маленькой воинственной Зои оказались поистине неисчерпаемыми, а сна ни в одном глазу, поэтому перед отъездом её напоили маковым настоем. Воцарившаяся тишина показалась мне чем-то полузабытым и непривычным.
Мората повязала на ножку дочери красную нить от кровотечений и прочих напастей и дала мне в дорогу бурдюк с козьим молоком и марлю.
— Просто смачивайте тряпочку и капайте ей в рот, когда запросит сись… грудь, стало быть, вашу.
Я с сомнением посмотрела на крошечный рот, в котором, как я уже знала, пробивалось два зуба. Попасть бы…
Ещё меня обеспечили запасными пеленками, пестрой погремушкой и научили изображать кукушку. Выслушав последние наставления молодой матери, я оглянулась по сторонам и придвинулась к ней:
— Скажи, а что это было? Ну, предмет, из-за которого ты к его высочеству за помощью обратилась.
