Лицо Дрейка потемнело.
– Нет, ты уж ответь, что ты имеешь в виду? – потребовал он.
– Ну-у… – Опустив глаза на свои сапоги, Девон пробормотал: – Я имею в виду, что тебя это слишком волнует.
Дрейк наградил брата долгим уничтожающим взглядом.
– Что меня слишком волнует?
– Не что, а кто, – едва слышно произнес Девон.
– Так ты предполагаешь… – Оттолкнувшись спиной от перил, Дрейк стал наступать на Девона, прожигая его взглядом, а тот старательно избегал смотреть на него. – Бога молю о том, чтобы ты не предполагал того, что, кажется мне, ты предполагаешь.
Девон наконец-то поднял глаза на Дрейка.
– Вообще-то я ничего не предполагаю, – сказал он. – Мне и в голову не приходит, что тебя может волновать предмет нашего разговора.
Глаза Дрейка запылали, как горящие угли.
– А предмет нашего разговора – это?..
– Мне кажется, – промолвил Девон, отважно взглянув Дрейку в глаза, – что предметом нашего разговора может быть та самая женщина, которую ты мне сегодня представил.
– Это не так, – быстро проговорил Дрейк.
– Что не так? – улыбнулся Девон. – То, что она составляет предмет нашего разговора, или то, что она тебя интересует?
Дрейк приложил ладонь к глазам.
– Считаю до пяти, – сказал он. – Если на счет «пять» я открою глаза и увижу, что ты стоишь там, где стоял, я спущу тебя с лестницы.
Дрейк громко сосчитал до пяти. Убрав руку, он не увидел перед собой Девона. И если бы Дрейк не был в дурном расположении духа, он подумал бы, что на него напало настоящее затмение.
Спустившись вниз, Дрейк зашел в кабинет Грейсона, где, как и рассчитывал, он нашел в шкафу бутылку французского бренди. Мальчиком он часто бывал в этой комнате, рассчитывая услышать слова одобрения от своего отца. И никогда не слышал их. Ни единого доброго слова. Ни улыбки, ни похлопывания по плечу.
Дрейк всегда знал, что из всех детей он у отца самый нелюбимый. С братьями он часто дрался, и у него вечно были неприятности из-за этих драк или непослушания. Он все еще помнил, как однажды, после особенно позорного нагоняя от отца, мать прошептала ему на ухо:
– Он наказывает тебя, потому что вы очень похожи. Отец всю жизнь борется со своими собственными демонами. И мне кажется, что он пытается изгнать их из тебя.
«У него ничего не получилось, – подумал Дрейк. – Демоны уцелели».
Его отец, Ройден Боскасл, был страстным и угрюмым, он защищал и тиранил одновременно. До этого дня Дрейку казалось, что он так и не узнал этого человека и понимал его не больше, чем понимал самого себя. Но они были действительно очень похожи. Все родные утверждали это. Не слишком обнадеживающая мысль.
Дрейк вышел из особняка Грейсона.
Он шел и думал о том, что ему следовало бы навестить Марибеллу Сент-Айвз этой ночью. Он намеревался, глядя ей в глаза, сказать, что не хочет вступать с нею в сексуальные отношения. А ведь еще совсем недавно он был готов следовать за ней куда угодно, лишь бы развеять свое депрессивное настроение. Про мысли о необходимости свидеться с Марибеллой Дрейку стало еще хуже.
Не останавливаясь, он дошел до дома на Хилл-стрит. На мостовых поблескивали лужи. Мимо него, громыхая, проехала пустая карета. Он не хотел приходить сюда и, возможно, если бы в гостиной не горел свет, он бы не остановился.
Дрейк постучал в переднюю дверь дома. Он еще не подумал о том, что будет делать, если дверь откроет не Элоиза, а кто-то другой. Он даже не знал еще, как объяснит свое появление в доме в столь поздний час, и это при том, что он пообещал Элоизе подождать, пока она примет решение.
– Кто здесь? – раздался из глубины дома тихий голос.
Ее голос. Слава Богу, это Элоиза.
– Это я, – ответил он, – Дрейк.
Она отвориладверь и посмотрела Дрейку в глаза. И вновь Боскасл подумал о том, какая она необыкновенная. Элоиза даже не удивилась его приходу.
Она замерла в темноте, жемчуг поблескивал на ее шее, в руке Элоиза держала книгу.
– Что-нибудь случилось? – задумчиво спросила она.
– Я могу войти?
Элоиза огляделась по сторонам, словно не зная, что ответить. В холле за ее спиной никого не было.
– Да, – наконец кивнула она.
Боскасл прошел следом за ней в гостиную. Сбросив с себя сюртук, он посмотрел Элоизе в глаза, даже не пытаясь скрыть под вежливым разговором пылающее в нем желание. Она должна с самого начала знать, что он за человек.
Если Дрейк станет ее любовником, она должна принять его темную сторону, его переменчивый характер, – одним словом, всю ту дьявольскую смесь, которую он собой представляет.
Глава 16
Элоиза забрала сюртук у Дрейка. Он схватил ее за запястье, не дав ей даже повернуться. На его лице застыло такое нетерпеливое выражение, что ее сердце затрепетало. Боскасл привлек ее к себе. Она не стала сопротивляться и прижалась к нему, выронив сюртук на пол. Его рука крепко обняла ее – казалось, Боскасл чувствовал, что Элоиза ждала его прикосновений, не думала ни о чем другом с момента их последней встречи.
Его губы накрыли ее рот требовательным поцелуем. Элоиза прижалась к Дрейку всем телом и тут же ощутила, как отвердела его плоть. Когда его язык скользнул в теплую сладость ее рта, Элоиза почувствовала, что по ее телу с головы до пят пробежала блаженная дрожь.
– Что случилось? – шепотом спросила Элоиза, прервав поцелуй. – Почему ты здесь в столь поздний час?
– Из-за тебя, – ответил Дрейк. – Другой причины нет.
– Хочешь чего-нибудь выпить?
– Нет. – Боскасл поднес руку к ее шее, в его глазах мелькнуло торжествующее выражение. – Ты надела ожерелье, которое я тебе послал. Означает ли это, что ты решила стать моей?
Ее любовник и покровитель… При мысли об этом у Элоизы ноги подкашивались. Она глубоко вздохнула, чтобы взять себя в руки, но с сожалением покачала головой.
– Это означает лишь то, что я не смогла расстегнуть замок, – промолвила Элоиза.
На губах Дрейка появилась улыбка.
– Элоиза, неужели ты считаешь, что я в это поверю?
– Но это правда, – проговорила Элоиза, чувствуя, как краска заливает ей щеки.
В его глазах заплясали искорки смеха.
– Значит, это судьба, не так ли?
– Нет. – Элоиза закинула назад голову, чтобы посмотреть на него. – Ты специально заказал такой замок?
Рука Дрейка лениво пробежала по ее спине.
– Дорогая, в таком случае я был бы чересчур хитроумным, тебе не кажется?
– Хитроумным или предусмотрительным, – промолвила она с лукавой улыбкой, почувствовав, как рука Дрейка, скользнув под ее платье, стала медленно продвигаться вниз.
