– Не знаю, может быть. Твоя мать привезёт Безымянную с собой. Если хочешь – езжай. Но я бы на твоём месте держалась от обеих подальше.
Дашка положила ладони на стол. Тут рядом стояла сахарница и конфетница, руки бездумно схватили карамельку и принялись крутить её, мять бумажку.
Пазл неожиданно сложился.
– Может ли… Может ли Безымянная знать, как помочь Игорю? Как сделать, чтобы он не умер? Чтобы прожил долгую полноценную жизнь?
– Опять ты за старое! – Раиса разозлилась, её кудри задрожали, словно живые. – Зачем ты опять начинаешь? Я же говорила, не раз говорила – способа нет! Я сделала, что могла, приготовила ему настой, он его хорошо держит. Но ты словно назло в больной ране ковыряешься! Мы не всесильны! Нельзя изменить человеческую плоть! Он умрёт, хоть ты тресни!
Дашка вздрагивала, как от ударов. Она не раз заводила этот тяжкий разговор, не раз получала один и тот же ответ. Ни Раиса, ни Катя не могли помочь. Если человек родился со слабым сердцем, это всё равно что, если бы он родился без ноги – ногу не приделаешь, плоть не изменишь. Только слегка помочь зельем, укрепить на время – вот и всё, что может ведьма.
Дашка знала, но не могла не пробовать снова и снова.
На днях, перед тем, как Игоря увезла скорая, они гуляли в городском парке – обычном куске леса, нетронутом при строительстве домов. Там была детская площадка и накатанные тропинки для колясок и велосипедов.
Дашка сказала что-то бездумное, а Игорь рассмеялся. Он повернулся к ней – на мягком осеннем солнце сверкнули серыми мазками его глаза, а волосы мягко засветились, как нимб зажегся. Он был так красив той бесценной внутренней открытостью, которая так редко встречается в людях. Чистый и добрый. За всё время она ни о ком слова дурного от него не слыхала! Никого он не обидел, никому не сделал плохо. Раисе за короткое время знакомства уже дважды чинил кран и приклеил отлетевшие плитки на кухне. Смотреть, как он работает, было настоящим удовольствием – размеренно, спокойно, точно. Такому не страшно довериться, за таким хоть на край света можно пойти!
Дашка отказывалась верить, что вскоре он умрёт!
Раиса тем временем замолчала, подошла, опустив Дашке руку на плечо. Устало покачала головой.
– Если бы я могла… ты же знаешь.
– Знаю.
Раиса сглотнула.
– Так… так мой брат умирал. Я знала. Мама знала, но мы обе молчали. И ничего не смогли сделать. Мне жаль.
Раиса вышла, Катя сидела, повесив голову и ковыряла ногтем зарубину в столе.
Вот, значит, как. У Раисы был брат?
Ведьмы не рожают сыновей. Обычно. Они ведь могут выбирать пол своему ребёнку. И выбирают девочек, дочерей, который станут такими же, примут знание, продолжат его. Которые поймут.
Но дело-то не в этом, верно? Раиса не смогла спасти собственного брата. Её мать не смогла спасти собственного сына! Значит, выхода и правда нет.
Дашку стали душить злые слёзы. Если бы она могла рыдать, вероятно, потом стало бы проще. Но они душили, докатываясь до горла, а потом отступали, а после снова возвращались, ещё сильнее, чем были. Бесконечный процесс на грани.
– Ты его любишь? – Прошептала Катя.
– Что? – Дашка сморгнула слёзы.
– Ты любишь Игоря?
Она открыла рот, чтобы ответить… Выдохнула:
– Да.
Катя с жалостью покачала головой.
– Нет. Тебе его жалко.
– И что? – Слёзы снова набежали, Дашка снова их вытерла. – И что?! Какая разница, люблю или нет? Так люблю или иначе? Неважно! Я не могу его спасти!
Катя отодвинулась, вцепилась в стол руками.
– Не встречайся с Безымянной, прошу.
Дашке было не до этого. Какое ей дело до старой ведьмы? Даже приезд матери был неважен.
Игоря вскоре не станет.
Глава седьмая
Три дня спустя Игорь вернулся из больницы в свою старую комнату в квартире родителей. Все уже знали, что он серьёзно болен, правда, родные всё же надеялись на поправку. На самом деле они считали, что врачи преувеличивают опасность, что отдых его укрепит, а там как-нибудь всё наладится.
Раиса навестила Игоря по просьбе Дашки и вечером сказала ей то, что поняла при встрече:
– Не больше месяца.
Дашка вышла тогда из дому, села на велосипед и умотала по дороге прочь из города и от людей. Ей нужно было побыть одной. Очнулась она только у остановки, на которой её когда-то высадил автобус, той самой, с которой началась всё её знакомство с Раисой и Катей, её жизнь на новом месте в Тайгорске. И вот она вернулась на точку приезда, как будто хотела сбежать, уехать прочь и никогда не возвращаться.
Никто не виноват, – повторяла Дашка. Раиса не виновата. Катя не виновата. Игорь не виноват.
И всё же он умрёт.
Что оставалось делать? Сбежать она не могла, сама бы себе трусости не простила. Помочь не могла… Могла разве что быть рядом до последнего, стараясь не пугать его своей болью, не отнимать последнего времени, отравляя его страхом перед неминуемым.
Дашка развернула велосипед и покатила обратно. Она спешила, ведь надо было успеть зайти к Игорю, поцеловать и пожелать спокойной ночи.
Она собиралась делать так каждый вечер.
Через пару дней по дороге на склад они с Катей встретили знакомых девушек. Хотели быстро сбежать, но тут попробуй сбеги, дорога как на ладони, если тебя поймали, разговора не избежать.
Людка и Оксана из всех местных сплетниц были не первыми, но и не последними. Конечно, перед началом любой беседы они подчёркивали, что ни за что не станут лезть в жизнь других и уж точно не станут никого осуждать, не то что те-то и те-то, которые лезут и осуждают, но на деле именно этим и занимались. А ещё, конечно, любили ошарашить человека новостями.
Поэтому почти сразу не сдержались. Почти в один голос, с любопытством глядя на Дашку, запричитали:
– А ты, Даша, слышь, не переживай понапрасну. Мало ли что люди болтают! Ну приехала краля эта из города, невеста его бывшая, ну забежала навестить, и что? Может, врут вовсе! А то, что они с детства вместе, Игорь с четырнадцати за ней ходил, как привязанный, дрался ради неё с малолетства, так это ж проходит!
– А даже если он того… – перебила вторая. – Решил простить бывшую свою и снова с ней спутаться. Ну и нужен тебе такой кабачок? Мы, девки, должны себя уважать! Послать его, и с концами! Пусть идёт, в неё кунается, там в городе поди в неё каждый второй кунался!
Дашка смотрела на них, и почему-то на губы лезла улыбка. Потом она не сдержалась и расхохоталась в полный голос. Сплетницам такое дело не понравилось, они отчего-то поспешили распрощаться и уйти.
– Олька, значит, вернулась. – Задумчиво проговорила Катя.
