Это заставило его мысли устремиться в другом направлении.
— Здравый смысл, не говоря уже о правилах приличия, — нравоучительным тоном начал он, — должен был подсказать тебе, что нужно хотя бы поддеть под платье корсет. Прежде чем усаживаться с моим кузеном на диван!
— Ну, надо же! Ты читаешь мне мораль! — фыркнула она. — Да, конечно, мне следовало выглядеть иначе, но я ведь уже говорила тебе, что никого не ждала. Мне пришлось бежать вниз, чтобы открыть дверь…
— Можешь считать, что на этот раз тебе повезло. А в дальнейшем, будь добра, подожди, пока дверь откроет слуга.
— Договорились. — Джоселин подбоченилась. — Подать тебе ночную пижаму?
Девон слегка растерялся. И только потом сообразил, что отчитывает жену за неподобающие вольности в ее туалете, а сам стоит перед ней в одной рубашке.
— Я всю жизнь расхаживал у себя в спальне голый! — рявкнул он. — И не возражаю, если и ты будешь делать то же самое. Более того, я собираюсь отправиться в постель. И при этом я был бы весьма признателен, если бы ты объяснила мне, о чем ты думала, спускаясь вниз в наряде, который столь щедро демонстрирует твои прелести!
Джоселин молча расшнуровала платье, позволив ему соскользнуть с ее плеч. Потом немного помолчала, чтобы дать ему возможность хорошенько рассмотреть ее. И только потом потрудилась ответить.
— Я думала о тебе, — опустив глаза, прошептала она.
Девон растерялся. Господи, она сводит его с ума!
Любой мужчина может только мечтать о таком. Он смотрел, как она, полностью обнаженная, идет к постели, чувственно покачивая бедрами, и едва сдерживался, чтобы не наброситься на нее.
Он даже не сразу понял, что Джоселин ждет его реакции на свои слова.
Глаза его потемнели.
— Что ты имеешь в виду? — с вызовом бросил он.
— Ты бросил меня и ушел. Я не знала, куда ты отправился, но хотела встретить тебя у дверей, когда ты вернешься домой.
Девон растерянно уставился на нее во все глаза. Только сейчас до него, наконец, дошло, что она пыталась ему сказать.
— Ты хотела… выглядеть соблазнительной в моих глазах? — внезапно охрипшим голосом спросил он.
Джоселин с трудом спрятала улыбку.
— А ты находишь меня соблазнительной, признавайся? Синие глаза Девона блеснули.
— Так, значит, ты намеревалась соблазнить меня? Джоселин облизнула пересохшие губы.
— Возможно, мне приходила в голову такая мысль… Девон широко ухмыльнулся. А потом вдруг, легко подхватив жену на руки, бросил ее на постель.
— Мне кажется, я знаю, как решить дело миром, — прошептал он.
У Джоселин перехватило дыхание.
— А разве мы ссорились?
Девон убрал волосы с ее лица. И почувствовал, какая она горячая. Его пылкая, чувственная жена.
— Повтори, что ты ждала меня, чтобы соблазнить, — потребовал он.
— Ладно, твоя взяла! Да, я пыталась тебя соблазнить!
— Не возражаешь, если я попробую первый?
— По-моему, тебе уже это удалось.
Склонившись к ней, Девон припал к ее губам. Неужели она поняла? Неужели почувствовала, как страстно он хочет ее? Конечно, он изо всех сил пытался сохранить невозмутимый вид, но… его тело выдало его. Бессмысленно было скрывать, с какой неистовой силой он желает ее… как ему хочется изведать наслаждение, которое могла подарить ему только она.
Он вновь окинул жадным взглядом распростертое перед ним прелестное обнаженное тело жены, потом вскинул на нее глаза, и на губах его мелькнула самодовольная ухмылка.
— Моя, — едва слышно выдохнул он. Он успел заметить ответный огонь, вспыхнувший в ее глазах. Она уже соблазнила его, промелькнуло у него в голове. Если так пойдет и дальше, то вскоре ему придется на коленях молить, чтобы она снизошла до него.
Что ж, возможно, когда-нибудь он унизится и до этого, но сейчас, по крайней мере, он знал, как заставить ее умолять. Девон неторопливо ласкал ее грудь до тех пор, пока она не задрожала под ним.
— Зачем ты мучаешь меня? — всхлипнула Джоселин.
— Нет, милая, я мучаю не тебя, а себя, — хрипло прошептал он. Широко раздвинув ей ноги, он припал губами к шелковистому треугольнику волос.
На мгновение Джоселин застыла. Потом приподнялась на локте и уставилась на него, не веря собственным глазам.
— Ради всего святого, что ты делаешь?! Он осторожно опрокинул ее на постель.
— Ты хочешь меня соблазнить или нет?
— Я…
Она так и не смогла потом вспомнить, что она собиралась сказать. Прикосновение его языка заставило ее забыть обо всем. Джоселин только беспомощно стонала, не в силах противиться захлестнувшей ее волне наслаждения.
Она извивалась. Она всхлипывала. Однако Девон и не думал останавливаться. Его язык изощренно ласкал ее тело, пока она не стала содрогаться в конвульсиях.
Припав головой к ее шелковистым бедрам, Девон с наслаждением вдохнул терпкий аромат страсти.
— Ты спишь? — спустя какое-то время прошептал он. Джоселин гибким движением вывернулась из-под него.
— Девон? — окликнула она.
Он вскинул глаза на ее побледневшее лицо, обрамленное спутанными темными волосами.
— Что?
— Я сказала, что хочу соблазнить тебя, — напомнила она.
— Прекрасная идея!
Теперь уже она опрокинула его на спину. А потом, оседлав, спустилась ниже, раздвинула ему ноги и зарылась лицом между его бедер. Сердце Девона глухо забилось.
— Что ты делаешь? — просипел он.
— То же, что ты только что делал со мной. Он внезапно напрягся.
— Ты действительно этого хочешь?
— Да. Только научи меня.
— Ляг так, чтобы оказаться у меня между ногами. Джоселин послушалась. Сердце у нее испуганно екнуло. Она не сразу поняла, что он имеет в виду, но заранее настроилась сделать все, чтобы доставить ему удовольствие. Ей уже не раз приходилось слышать о том, что все мужчины обожают, когда женщина удовлетворяет их таким способом, однако ходили слухи, что этим искусством владеют только профессиональные кокотки.
— Что теперь? — неуверенно спросила она.
— Твои губы должны двигаться так, чтобы имитировать акт любви, — пробормотал он. Мускулистые бедра его напряглись, стиснув ей плечи.
Вот как? Джоселин уже знала, что их тела должны двигаться в определенном ритме, доставляющем наслаждение им обоим. Одной рукой приподняв свою напряженную плоть, он осторожно направил острие копья, чтобы она могла взять его в рот. Джоселин, зажмурившись, обхватила его губами и пососала, словно пробуя на вкус. Смущение ее росло — и одновременно росло возбуждение. Его плоть оказалась чуть солоноватой, с острым привкусом страсти и вновь пробуждающегося желания. Приподнявшись на локтях, Джоселин осторожно обвела его кончиком языка.
