Коря себя за слабость, Резано отправился к воротам, ведущим в город. По пути он увидел стойбище, заглянул туда и, заплатив золотыми урсами, раздобыл себе коня.
***
— Опоздали, — выдохнул я, когда увидел разрушенную телегу и убитых солдат.
— Не вижу тел Резано и Халы. Они могли уйти. Да и будь иначе, если бы их убили, мой поводырь развеялся бы.
Сказала Кая это на ходу. Задерживаться мы не стали. След Резано вёл в сторону от города. Плохо, потому что, будь у них фора, они бы двинулись к нам навстречу, а не от нас. Значит, за ними погоня, и их прижимают.
Чувствуя, как время заканчивается, я постарался ускориться ещё больше, не теряя бдительности. Сейчас нарваться на засаду было проще простого.
Звуки битвы услышали минут через десять. А следом и дороманцев увидели. Они рассредоточились вокруг подъёма на скалу. Грохот же порождал падающие сверху камни. Узнаю почерк Халы. Именно она отламывала куски породы и швыряла их вниз.
— Кажется, успели, — сказала Кая. — Что делать будем?
— Убьем всех.
Как будто есть другие варианты.
Всего я заметил восьмерых дороманцев. Обычно они группами по десять человек ходят, и либо двое погибли, либо заходят с другой стороны.
Когда мы подошли, вся восьмерка находилась внизу. Но долго ждать они не стали, четверо остались, а остальные разделились и разошлись в стороны. Хала с Резано находились на высоте где-то двадцати метров почти отвесной, крепкой скалы. Такая не осыплется, по ней бегать одно удовольствие. Позицию они заняли не идеальную, но достаточно хорошую. Будь ты хоть сто раз практик, но если поймаешь булыжник грудью при подъеме, то полетишь вместе с ним, и мало какой покров от этого спасёт.
Каю долго упрашивать не пришлось. Она создала копье из темноты, усилила эмоциями, а я призвал силу оружия и добавил внешних энергий. Раньше мне такой трюк давался с трудом, но сейчас я даже не задумался, что это ненастоящее и чужое копье. Просто сделал, потому что так надо было.
Ни у кого из дороманцев проявления внешних сил я не заметил, что внушало надежду. Наш снаряд они так до последнего и не заметили. Копье угодило в спину тому, кто больше всего походил на офицера.
На этом его жизнь и закончилось. Сначала разнесло покров, а за ним и тело. Взорвавшись, общее таинство раскидало и остальных.
— Ух, хорошо зашло, — возликовала Кая.
Когда видишь подобное, понимаешь, ради чего были все эти изматывающие тренировки. Исключительно ради того, чтобы безжалостно доминировать на поле боя.
Успехом Кая упивалась, сорвавшись с места. Она двинулась в сторону троицы… А нет, уже двоицы. Сверху прилетел камень, да так удачно, что расплющил дороманца. Остальные двое, пока вставали, дали Кае время приблизиться. С ними она сама разберется, а я побежал вслед за правой двойкой.
Нападение они разглядеть успели, но всё равно продолжили путь наверх. Того, что был снизу, я подбил темным лезвием. А второго снял броском копья. И если темное лезвие воин пережил, лишь сорвался и проскользил вниз, то копье пробило дороманца насквозь.
Не перестаю удивляться тому, насколько внешние таинства сильнее обычных.
Потянув копье волей, атаковал оставшегося бойца. Он отпрыгнул в сторону, увернулся, но замедлился и дал мне время добраться до скалы. После этого он подставлять спину не рискнул и замер, стоя параллельно земле.
Стоило мне запрыгнуть на скалу, как он топнул ногой, и камень подо мной пошёл волной. Если бы я чего-то такого не ожидал, упал бы и подставился. А так прыгнул в сторону и побежал прыжками, заранее чувствуя, куда будет нанесен удар.
Мимо дороманца я промчался, не сбавляя скорости. Чиркнул его копьем по шее, пробил покров и побежал дальше. Раненый же полетел вниз. Ему метров десять падать. Если не убьется, то в бой вступить точно не сможет.
Наверх я забрался секунд на десять позже, чем последняя двойка дороманцев, что бежала по левой стороне скалы.
Застал я развязку боя. Хала применила выброс силы и отправила дороманца в далёкий полёт. Резано же схватил своего противника призрачной рукой, но до того, как успел убить его, дороманец пропорол его покров, а следом и тело мечом.
Я сам не понял, как оказался рядом. Снёс голову противнику, вытащил меч из раны и прижал к ней ладонь.
— Ты как раз вовремя, — улыбнулся Резано и осел на землю.
— Аристократов не учат не давать пробивать себя мечом? — зло спросил я, помогая другу опуститься на землю.
— Резано! — Хала заметила, что случилась, и подбежала к нам. — У тебя рана!
Иногда Хала бывает до жути наблюдательна.
— Травы не взял с собой? — спросил я, не увидев привычной сумки.
— Позабыл.
— Тоже мне, воин.
Я оторвал край рубахи и перевязал ему рану. К этому моменту и Кая подоспела.
— Не знаю, сколько вы тут прохлаждаться собираетесь, но к нам спешат ещё два отряда дороманцев.
Беда не приходит одна.
То, что Резано не сможет бежать, было ясно как день.
***
Великой битвы не случилось.
Дороманцам потребовалось около минуты, чтобы добраться до нас. Мы втроем, пока Резано отлёживался и в себя приходил, ещё минут на пять их задержали.
А там два десятка наших пожаловали, с Галадом во главе. Он, конечно, не Кристиан, но тоже показал, что на голову выше элитных солдат.
Бой вышел коротким и яростным. В смысле избиение. Урсувайцы прошлись по дороманцам, да так, что на нашу группы врагов не осталось.
— Эрано! — прокричал Галад. — Спускайтесь!
— У нас раненый! — предупредил я, разглядывая то, как солдаты споро обыскивают убитых. Галад привёл с собой защитников, и мародерством они не гнушались.
— Сами спустите, или помощь нужна? — прокричал в ответ офицер.
— Сами.
Никто к нам не спешил и не было видно, что солдаты внизу беспокоятся о том, что мы сбежим.
— Ты уверен в них? — спросила Кая, почувствовав мои сомнения.
— Нет, но выбор отсутствует.
Хала на это не обратила внимания. Кружила вокруг Резано, который слабо улыбался, пытаясь её успокоить.
Парня я спустил лично, держа на руках и шагая по стене задом наперед.
— Не думал, что наши отношения зайдут так далеко, — попытался он пошутить.
— Я ведь и уронить могу.
— Молчу.
Как спустились, Резано погрузили на лошадь. Тех оставили недалеко от места битвы и к нашему появлению привели. Мы же трое пошли пешком. Галад позвал меня и отвёл в сторону.
— Рассказывай, — приказал он.
Я изложил ту часть истории, что знал. В этом деле мне скрывать было нечего.
