– Нет, Саския, нет. Ты еще очень слаба. Ты потеряла слишком много крови.
– У меня нет выбора. Он собирается использовать кости моей кисти, чтобы изменить прошлое. Я должна его остановить.
– Ты не в том состоянии, чтобы за кем-то гоняться. – Она прикладывает ладонь к моему лбу. – Надо отвести тебя к Врачевателю Болезней. Я сделала, что могла, чтобы облегчить боль, но, похоже, у тебя начинается жар. Боюсь, у тебя инфекция.
Я дергаю головой и стряхиваю ее руку.
– Все это не будет иметь значения, если Лэтам срастит одну из костей моей бабушки.
– Мы обратимся к Верховному Совету, – говорит Тесса. – Расскажем им то, что узнали. У них больше возможностей для того, чтобы решить этот вопрос.
– Это бы ничего не дало. Может статься, кто-то из членов Совета заодно с Лэтамом и Норой. Я могу доверять только вам – больше никому.
– Но почему ты думаешь, что нам повезет? – осторожно осведомляется Джейси. – Мы ведь даже не знаем, куда он пошел, и, даже если бы мы могли его остановить…
– Он вернется в свой магазин. Теперь у него есть все необходимое для того, чтобы изменить прошлое, и он не станет терять время.
Тесса складывает руки на груди.
– Сначала надо попробовать обратиться к Верховному Совету. А уж если они не…
Меня охватывает острая досада.
– Лично я иду туда сейчас, – говорю я. – С вами или без вас.
Они все замолкают.
Затем Брэм говорит:
– Я пойду с тобой.
– Я тоже, – добавляет Тэйлон.
Тесса зарывается руками в свои волосы.
– Я, конечно же, тоже. – Она смотрит на Джейси и Никласа, и они оба кивают. – Мы все пойдем. Но сначала я сменю повязку на твоей руке и облегчу твою боль.
Но она не сможет уврачевать то, что действительно важно, – мое разбитое предательством сердце.
Есть такие раны, которые нельзя исцелить.
* * *
Прежде чем покинуть Челюстное предместье, мы возвращаемся на черный рынок и покупаем ножи, кинжалы и веревки, сплетенные с применением фрагментов костей и затягивающиеся туже, когда человек пытается освободиться от них.
Мы направляемся к магазину Лэтама. Я ослабела от потери крови, и остальные по очереди поддерживают меня. Все, кроме Брэма, который держится сзади.
Я потеряла счет времени, но понимаю, что мы все слишком долго обходились без еды и без сна. Но сейчас у нас нет времени ни для одного, ни для другого.
Меня терзает боль в левой кисти – но тут до меня доходит, что ее у меня больше нет. Это фантомная боль, но она ужасна. Она так же реальна, как другой мой путь, который я видела, гадая по сращенной кости бабули. Как моя тоска по несбывшемуся, по тому, что я могла бы иметь.
И я стараюсь сосредоточиться на своем гневе, раздуть его. Мой отец как-то сказал, что гнев подобен краске на стене – это первое, что привлекает твое внимание, но на самом деле это всегда только прикрывает что-то еще. Из гнева, как и из краски, ничего не построишь.
Но сейчас мне кажется, что отец был неправ.
Если гнев достаточно велик, из него можно сотворить целый мир. Иное будущее.
На восточной части горизонта появляется тонкая розовая полоска. Когда мы приближаемся к магазину Лэтама, Брэм подходит ко мне сзади и дотрагивается до моего плеча.
– Мы можем поговорить?
Я отшатываюсь, но он сжимает мои пальцы.
– Саския, пожалуйста, дай мне сказать.
Я останавливаюсь, поворачиваюсь к нему:
– Что ты вообще можешь мне сказать?
Остальные нервно переглядываются и отходят в сторону, не желая мешать.
Брэм судорожно вздыхает:
– Когда Лэтам попросил меня помочь ему, я не знал, что он собой представляет. Если бы тогда мог представить себе, что он воспользуется этими навыками, чтобы причинить тебе вред… Причинить зло другим… – Он запускает руку в волосы. – Мне вообще не следовало ему доверять. Но я был польщен тем, что один из Наставников считает меня одаренным. Когда я узнал, что он сделал, я был в ужасе. Это уже давно мучает меня. Я пытался тебе сказать, но ты не стала меня слушать. Мне надо было тогда настоять и сказать тебе об этом все равно.
Я растерянна, недоумеваю. Он никогда не пытался сказать мне об этом – но тут я вспоминаю. Вспоминаю тот вечер на территории Замка Слоновой Кости, когда мне на мгновение показалось, что сейчас он поцелует меня.
«Саския, мне надо сказать тебе кое-что.
И это разобьет мне сердце?
Боюсь, что это может тебя огорчить».
– Я тогда подумала, ты хочешь сказать мне, что все еще находишь забавной мысль о том, чтобы быть вместе со мной.
Он качает головой:
– Я уже давно перестал находить ее забавной. И не могу позволить тебе войти в магазин Лэтама, не сказав о том, что я чувствую.
– И что же ты чувствуешь? – Мое сердце сейчас как открытая рана – оно не выдержит новых ударов, новых мук.
– Я не хочу тебя потерять. Не хочу, чтобы это произошло еще раз.
Но ведь он может и лгать. Как лгал Деклан, который делал вид, будто любит меня, по наущению Лэтама. А затем, в конце завел меня прямиком в ловушку.
Мой взгляд падает на запястье Брэма. Там по-прежнему ничего нет.
– У тебя нет метки.
Он тяжело вздыхает и ерошит руками свои волосы.
– Иногда ты так выводишь меня из себя. Я же только и делаю, что стараюсь помочь тебе сокрушить Лэтама, я все время поддерживал тебя. Я хранил все твои секреты. Неужели, если бы я делал все это, имея на запястье красную линию, я был бы более достоин твоего доверия?
– Ты помог Лэтаму погубить мою семью.
– Я же тогда не понимал, что делаю. – Глаза Брэма вспыхивают, и я отвожу взгляд.
Он нежно приподнимает мой подбородок, заглядывает мне в глаза, и я чувствую себя так, будто тону.
– Прости меня. Я ошибся, доверился не тому человеку. Это не повторится.
Я так долго желала услышать от него то, что он говорит сейчас. Чтобы он посмотрел на меня так, как смотрит в эту минуту, – мне казалось, что все остальное было бы неважно, если бы он меня любил. Но теперь, когда это происходит, я не знаю, верить ему или нет.
Но я так и не успеваю разобраться в своих чувствах, потому что к нам подходит Тэйлон.
– Мне не хочется вас прерывать, но, по-моему, нам нужно разработать какой-то план.
Я отрываю глаза от Брэма, мотаю головой, чтобы избавиться от тумана в мыслях.
– Да, конечно, ты прав.
– Что именно мы должны делать? – спрашивает Джейси.
