Но вид, который открылся взору разведчика, нельзя было назвать радостным. Сожжённые дома, высокие статуи. Запёкшаяся кровь на уцелевших стенах, часто деревянных. Следы борьбы, взрывов, глубоких борозд посреди стен и на дорогах. Вместо фонтана расколотые толстые чаши. Когда-то они стояли одна на другой, гармонично выливая чистейшую воду наружу. Теперь просто напоминали о былом.
Тот самый мир Незванных. Воскрешённый и вновь разрушенный. Беженцы, которые должны были проживать здесь, отсутствовали. На полу валялись сгнившие пальцы, вырезанные части головы. Невольно он отвернулся, закрыв глаза. Такого ужаса он не видел со времён учебников истории. Фотографии Красной Войны воочию. Как же он устал от этого.
— Что там? Почему мы встали?
— Разруха. Ничего нового. Мир пожирает зараза, под названием Нерон. Сейчас, смирюсь, и пойдем.
— Что такое Нерон?
Так они шли, проходя улицу за улицей. Дыма уже давно не было, но копоть отпечаталась везде. В некоторых домах ещё оставался хлеб, который превратился в черствый сухарь. Перевёрнутые блюда с заплесневелыми овощами и засохшими фруктами. Но Гаст набирал в попавшийся мешок всё более-менее, что пригодно. Как только он нашёл уцелевший дом, было решено остаться в нём. Уложив нового знакомо на кровать, которая, на удивление, была аккуратно убрана. Он поставил картошку с морковью вариться в кастрюле, воду из которой набрал из крана. У бежавших перуноградцев оказался отличный трубопровод. Вода на вкус чистая, почти сладкая. Фильтры тоже хорошо работали, даже с учетом того, что обслуживающего персонала давно нет.
На полках полно книг. Музыкальные инструменты. Красивая резная мебель. Всё, каждый миллиметр сделан вручную. Душа радовалась с каждого взгляда. Узоры сложные, чарующие. Только одного вида этого достаточно, чтобы часами любоваться, не задумываясь. Табуретки, кресла, скамьи, столы, деревянные стены. Рунные письмена тянулись и тянулись. Как же называется это искусство?
Руны были вырезаны по контуру дверных проёмов. Вдоль ручек, на уровне пола. Это хотелось трогать. Чувствовать. Какая-то мудрость в каждом изгибе. Нечто непонятное и глубокое. Гаст любовался, и не услышал, как Ганнибал уже долго завал его по имени.
— Что?
— Еда разварится!
И действительно. Подойдя к котлу, Гаст убедился, что овощи почти превратились в кашу. Но, так даже лучше. Легче есть Ганнибалу. Он наверняка вырвет, будь там хоть что-то твёрдое. Наполнил миску, а в резную кружку налил бульона. Довольный, подошёл к Ганнибалу. Но Ганнибал лежал, не шевелясь. В здоровой руке зажата записка, ручка на полу. Гаст вытащил записку.
Читая с трудом нацарапанные каракули, Гаст выронил миску.
«Ты не виноват. Никто не виноват. Система не совершенна. Мой желудок не может переваривать. Я это знаю. Организм разлагается. Через два дня от меня останется один скелет. Спасибо тебе за всё. Я бы пожил ещё, но, если честно, не вижу смысла. Это не тот мир, в котором я бы хотел жить. Передай ему. Кажется, тот человек, которого ты ищешь, занимается именно этим. Прошли сотни тысяч лет, а кому-то не всё равно. Слава Богу»
Гаст перевёл взгляд на постель, смочил два пальца и поднёс их к носу. Ганнибал не дышал. Скупая слеза скатилась по щеке рыцаря-разведчика. Слишком много событий за последние дни. Слишком.
Глава 25
Гаст насыпал последнюю горку земли, воткнул лопату и вытер пот со лба. Сверху он положил браслет, которым активировал капсулу сна. На обратной стороне записки было написано повторно: «Отдай ищущему. Оно в моей руке». В руке у Ганнибала оказался маленький квадратный носитель памяти. Совершенно незнакомый.
— Наша встреча предрешена, Независимый.
Сожжённые, раскуроченные, не потерявшие власть над красотой дома. Чем дальше разведчик шёл, тем более цветистыми они становились. Проведя рукой по несущей балке, Гаст ещё раз поковырял рунные символы пальцем и вышел из поселения. Дорога резко шла под склон. Петляла по горной тропе Гаст размышлял над существующими обстоятельствами. Если Независимый был тем самым ищущим, то это означает, что он выполняет миссию тех самых древних первооснователей, которые даровали жизнь всему, что он видел.
В таком случае, его поиски не закончатся одной планетой. Он полетит дальше. За пределы и дальше. Ему придётся побывать во множестве миров. У него есть для этого все возможности. Но, если родина Гаста всего лишь промежуточное звено, тогда, сколько материнских кораблей, великих Колыбелей первооснователей Независимый уже повидал? Что такое космос, вон там? Его мир, Тесио, Отелен, Нерон, Незванные, это всего лишь… Крупица одного длинного путешествия. Глубокие думы овладели Гастом. Он каждый раз доставал карту памяти Ганнибала, изучающе вертя в пальцах. Внутри разгоралось новое желание, которое он пока не осознавал.
На пол пути Гаста встретили бескрайние луга. Вдалеке, на горизонте мерцала синева. Вероятно, океан или озеро. Но верхушки гор там неестественно обрезанные. Хотя, наверно, только кажется.
Гаст встречал множество зверей. Высокая трава по грудь, в которой мог затаиться хищник, был Гасту не страшен. Звери не могли прокусить броню.
Расталкивая колосья, он изучал место, в котором находился. Земли Незванных. Здесь жили те самые люди, которые откололись от Нерона, не приняли ЧёрноБога. Это всегда было интересно, смотреть на сильных духом людей, которые обладают своей волей. В мире рабства наличие воли было самым большим сокровищем для Гаста, которое он ценил превыше всего.
Трава зашевелилась, и рыцарь нажал кнопку. Шлем собрался вокруг головы. Но это оказались просто муравьи, которые разделывали саблезубого хищника. Что? Муравьи? О нет. Это были не муравьи. Насекомые с хищными жвалами. Увидев Гаста они стали собираться в кучу, но в какой-то момент, словно, рассмотрев его, тут же кинулись врассыпную и забились в землю.
Гаст пожал плечами. Нагнулся над зверем, от которого мало что не осталось. Да, саблезубый то ли лев, то ли тигр. Несколько метров сплошных мускулов. Мощный зверь.
Идя дальше, Гаст отметил, что не только насекомые, но и местная фауна в принципе, в целом, очень его остерегается. Некоторые, убегали в страхе смерти, а некоторые стояли как вкопанные, замирали. Глядя в глаза, Гаст встречался с безразличием, в котором отчётливо читалось, что для него, ты что камень под копытом, что трава, которую он жуёт.
Небо здесь было ближе. Он и представить не мог, что облака могут пролетать так низко.
Но где искать Независимого? Это же целый материк, пускай и небольшой, а Независимый, песчинка посреди этого стога сена. Гаст шёл туда, куда смотрели глаза. По наитию. Единственное что оставалось, это последняя точка координат, которая была даже не точкой, а целой областью, где в последний раз был замечен Эсхельмад. Он один, такой маленький, посреди просторов и пустых городов, внутри которых ничего.
Система подачи питательных веществ справлялась, но времени её работы оставалось не много. Всего двенадцать дней без подзарядки. Если так и дальше пойдет, он превратится в обычного бродягу, который не сможет пересечь пыстуню обратным ходом. На это не хватит заряда. Но, это не важно. Неделя, месяц, год, десять лет. Он его найдет. Гаст был убеждён, что тот будет ждать его, если потребуется, ровно столько, сколько он будет искать его.
