Обошедший сзади успешно схватил Ровальда за воротник, и налетел коленями на плечи и сдавив Ровальду шею.
— Падай сука!
И Ровальд упал на колени, придавливаемый весом. Казалось, спина сейчас хрустнет, а шея оборвётся.
Чувствуя, как на него натягивают пластиковые космо-наручники, сказал:
— Неживой низверг.
— Ты?!.. — Он знал. Но это не спасёт.
На секунду Ровальд ослеп, но тут же пришел в себя. Руки уже стянули. Вены вздулись по всему телу, добрались до лица. Из носа пошла кровь.
— Шокер! Быстрее! Это психея! Он военный! Ослы!
Кости напряглись, кожа натянулась. Пара капель крови стекло по подбородку и разбились о пол. Наручники лопнули, противники, держащие по сторонам, разлетелись. Ровальд восстановил равновесие и кинулся бежать.
— Шокер ослы гнилые! — Вопил поваливший. Объект преследования быстро удалялся с нечеловеческой скоростью.
Но были ещё. Они бежали на встречу, выпрыгивая из челноков, и прочих кораблей. Первого Ровальд оттолкнул, впечатав его с прозрачную стену. Оттолкнувшись от пола, наступил на лицо другому.
— Хер с ним, палите!
Ровальд сносил всех, словно шар для боулинга. Противников становилось всё больше. Может быть, это уже были не они, а другие посетители. Ровальд не различал. Во время психеи трудно разбираться в людях. Что-то больно прожгло лопатку, запахло жаренным. Но он даже не повернулся, вместо этого, стал перемещаться массивными прыжками вместо шагов. Толпы бегущих следом отставала, расстояние неумолимо увеличивалось.
Выстрелы впивались в прозрачные стены, пытаясь прожечь космо-стекло. Гражданские, кто выглядывал из ближайших кораблей, тут же прятались обратно.
Очередного бегущего на встречу Ровальд сбил плечом, кажется, насмерть.
Нужный поворот туннеля, консоль с зелёной лампочкой, открытие. Через стеклянную длинную трубу к Эсхельмаду. Последняя прямая. Сверху десятки кораблей перемещались по своим делам, как свора мошек.
— Стой гнида!
Свет стал гаснуть. Но вот он до зеркальности чёрный ястреб. Терминальные двери схлопнулись позади, пропрыгнул барокамеру, звук аварийного отключения завыл по всей станции.
— Данный стыковочный шлюз заморожен. — Запел женский голос. — Данный…
Приземлился в кресло и пристёгиваясь, скомандовал:
— Курс на Эксцельсиор седьмой. Выход на гипер через двадцать метров.
ИИ стал разгонять двигатель. Первая ступень раскрутки, вторая, жар позади Эсхельмада пыхнул сверхсильно, опаляя соседей, третья скорость разгона, мощный толчок о грави-якоря, четвёртая, на пятой луч огненного света растянулся на целый ряд чужих кораблей. Шестая. Ровальд увидел, как противники ломились в закрытые двери, но узнав мощный залп двигателей перед седьмой скоростью, тут же отшатнулись, убегая обратно. Верфь постепенно разрушалась. Шлюз верви оплавился, запела очередная тревога разгерметизации. Что происходило с соседними кораблями Ровальд не видел, и молил людей простить ему эту дерзость.
На седьмой раскрутке Ровальд отключил грави-якоря, и стыковочный шлюз оторвало полностью, а древний Эсхельмад медленно поднялся мимо оторванных проводов и заправочных труб. Пролетел над обслуживающим дройдом, облизал огненной струёй прозрачный лабиринт, который местами, тут же разорвало на куски.
— Прощай, цивилизованный мир.
Мощный толчок, корабль тряхануло, приближалась стена станции и в последний момент всё исчезло, растворившись во встречных линиях гиперпространства.
* * *
Спустя несколько часов и десятки парсек за спиной, гиперпространство закончилось и глазам открылась Долина-В9, место нового освоения. Прямо на глазах десятки искусственных спутников опыляли пурпурно-фиолетовым порошком несколько планет. Пылевые облака захватывались в суровые вихри, перерастали в бураны, облизывали поверхность. Скопища торнадо преобразовывали планеты. Еще несколько недель, и здесь можно будет жить.
Но почему забросили его родину? Почему стали заниматься другими планетами?
Вдалеке от нео-технологий еле виднелась планета Экцсельсиор, синий гигант, на котором механические города удачно сочетались с голубизной океанов. Волнорезы величиной с небоскрёбы по краям куполов.
Мир военных торгашей, ухмыльнулся Ровальд. Здесь собираются те, кто хочет войны по-крупному. Ожог на лопатке ожог успешно заживал, ускоренный спец-раствором. Благодаря тому, что Ровальд не стал пользоваться возможностями психеи на полную, ресурсы организма не исчерпались. Последствия минимальны, и он даже не постарел. Легкая головная боль не считается. Обычно, если психею приходится применять то, как правило, один раз в жизни, перед смертью. Поэтому действует всего один раз. Впрочем, не важно. В его жизни, появилось слишком много внимания.
Пираты, правительство, тайна, корни которой до конца не видны. И он, совершенно один, наедине со своими мыслями. Дополнительная боевая единица — суровая необходимость.
* * *
Плавающий торговый центр внутри города был прекрасен. На первом этаже продавались протезы киборгизации, на которые требовалось разрешение, так просто часть своего тела не поменяешь. На втором андроиды, выставленные за витринами в разных эпичных позах, на третьем специализированные роботы. Невольно залюбовавшись, Ровальд всё же остановился возле нескольких моделей. Но страх погони давил, и он не стал задерживаться.
Покупки совершил почти по наитию, быстро. Автопогрузчики быстро доставили пару громадных коробов в ангар Эсхельмада.
Смущало, что по координатам чёрное ядро на самом кончике освоенного космоса. Если классические пираты и должны были существовать, то только в местах вроде этих.
Запустив автоматический полёт, Ровальд переключил компьютер на резервный ИИ Эсхельмада и выяснил, что попасть в незавершённый карман Чёрной Дыры так просто не получится. Для этого нужно выйти из гиперпространства ровно в том месте, где находится карман. Слава Богу, координаты были.
Навигация представляла собой объёмную карту космоса на 500 парсек от Земли. Ровальд выбрал одну из звёздочек, под названием WASP-101, в созвездии большого Пса, расстояние 202 парсека. Там находилась последняя станция дозаправки, затем 394 парсека к звезде HATS-51. Вот уж точно у чёрта на куличках. Ровальд не мог и представить, что однажды заберётся так далеко от цивилизации. Настолько дикие места, что даже у единственной экзопланеты официального названия не было, оно отличалось от звезды всего на одну букву: HATS-51 b.
Между WASP и HATS, судя по навигации, совершенно пустой космос. Бог знает, что там водилось. Единственная остановка на дозаправку— числилась последней живой системой. Население в количестве одного человека, обслуживающего станцию. Кто-то говорил, что неизвестность самое страшное чувство для человека, потому что логика отказывается работать. Предсказать что-либо не достаёт даже фантазии. В этот момент, понимаешь, что такое настоящий страх. Страх неизведанного космоса. Чарующе беспощадного.
