Она-то думала, что только в землях Незванных могло быть что-то столь культурное, а весь остальной мир, за пределами гор и океана, сплошное варварство и разруха.
— Я капитан, если что. — Напомнил девушке провожающий.
— Капитан Гринд?
— Именно. Но сейчас перед вами предстанет сам Верховнокомандующий Вильям. Такие деликатные вопросы за ним.
Высокие двери медленно раскрылись стражниками, которые показались неживыми статуями.
За письменным столом на кресле с высокой спинкой сидел Вильям. С длинными усами, серьезным взглядом, шрамом на щеке до уха. В его глазах читался богатый жизненный опыт.
— Вильям Стэнвис, исполняющий обязанности монарха, на момент отсутствия действующего государя, род которого прервался.
— Спасибо, Гринд. Оставь нас.
— Она безоружна. Я проверил. — Капитан коротко поклонился и покинул комнату.
— Присаживайтесь, пожалуйста.
Вильям дружелюбно махнул рукой, и один из стульев подъехал к девушке. Та от страха дёрнулась, но предложением воспользовалась.
— Так вы от независимого? Меня кратко ввели в курс дела. Чем государство Тесио способно помочь представителю разрозненного государства Перуноград?
— Прошу вашей помощи. Будут люди, которым нужно временное убежище. Многим, скорее всего, потребуется сложная медицинская помощь.
— Я не совсем понял, что вы имеете ввиду. Какую конкретно помощь вы хотите получить, а также, почему мы должны её вам давать? И более того, сможем ли? Здесь много тонких вопросов. Давайте по порядку. Сначала, чисто по-человечески. Да, мы способны принять на определенное время некоторое количество людей. Наше государство не очень велико, но, думаю, тысячу, две, прокормить сможем без особых проблем. На это я вам даю своё полное одобрение. Может быть, многим тут понравится, и они удачно вольются в наше общество. Но мы давно не расширяемся, и ртов у нас больше, чем работы. Это самая большая проблема.
Гея была в безвыходном положении. Она сама не знала, сколько ещё живо, и более того, когда именно Ровальд начнёт перенаправлять людей. Она не знала что говорить.
— А если будет больше?
— Чтож, я вижу, вы и сами не знаете, сколько прибудет людей. Это отягчающее обстоятельство. Здесь уже вопрос в вашей ценности. Что вы можете предложить Тесио? Я уже не говорю про услуги Независимого, которого мы лично не знаем. И который, тем не менее, единолично всё решил за вас, и за меня, и нет никаких гарантий, что он останется с нами, чтобы помочь нам. Он своеволен. Это слишком заметно, а для нас, опасно. Дружба нужна, но такая? Слишком много предполагается от нас, и ничего взамен. Это тяжелый нюанс.
— Информацию. Наш труд. Культуру.
— Культуры нам хватает, этого оставьте себе. Информация. Что именно вы можете предложить?
— Про государство Нерон. — Гея начинала нервничать, так как ей почти нечего было рассказать. От высокой ответственности и растерянности она уже готова была расплакаться.
— Хм. Ладно. Труд, чтож, труд… Остановимся на нём. Вроде бы он всегда нужен, и мы как раз заняты одной постройкой, на которую людей не хватает. Так что, да, труд пригодится. Хоть я и сказал, что ртов нам хватает. Ладно. Давайте, пока остановимся на этом. Если вы расскажите всю информацию, то потеряете свою ценность перед Тесио. Я не хочу, чтобы вы сразу выкладывали все карты. Так вы займёте слабую позицию, что очень невыгодно для долгосрочных отношений. Я человек слова, и мне будет очень неудобно торговать между выгодой для государства и своей совестью. Остановимся.
Но Гея не выдержала. Она встала, её глаза, полные слёз, оставили рот командира полуоткрытым. Он не совсем понимал деликатность ситуации. И, с женщинами, именно поэтому, дела предпочитал не иметь.
Девушка на эмоциях рассказала про брата, про нападение, про то, как те нероны вырвались из-под земли, как пришёл Ровальд, а она, обезумевшая, как дикое животное, скиталась между гор, сама не своя, не знающая, чего хочет.
Рассказала, как независимый крушил горы, тренируясь, что заставило рот командира открыться ещё шире.
О том, как независимый почти играючи расправился с неронами, которых невозможно было увидеть. В глазах командира блеснула личная надежда. Он понял, это тот самый шанс, которого вся цивилизация Тесио ждала. Шанс поквитаться с врагом. Даже при том, что у Независимого слишком своенравный характер и склонность решать за других. На правах сильного, допустимо.
Вильям хорошо разбирался в людях, поэтому поверил каждому её слову как своему собственному. Тем более, Эсхельмад на площади был крепким аргументом в подтверждение всех сказанных слов.
В его глазах сложилась картина. Если подкоп был сделан аж до земель Незванных, то точно так же, очень скоро, могут подкапать под них. Хоть это будет и не столь легко, так как вся канализация, и много глубже, корпус межзвёздного корабля, который так просто не взять. Он разрабатывался с расчётом на столкновение с небесными телами.
Вильям подозвал одного из дежурных, который устроил гостью в гостиницу. То, что раньше было невозможным из-за наличия оригинальных Стражей, потихоньку могло стать реальностью. Если независимый доберётся, то реактивация станет возможной. А это гарантированная победа в войне. Лишь бы он добрался.
Собрав советников, аристократов, = призвав механического человека Освальда, который как раз сам хотел встретиться с Вильямом, в зал по военным вопросам, на стенах которого висели десятки портретов, сильнейших представителей Тесио за всю историю колонии. Каждый человек — совершил подвиг ценою в десятки некросов. Трое из них, бывшие пилоты реплицированных Стражей, которые умерли от старости давным-давно.
Механический человек сказал, что лучше не пытаться идти на силовое столкновение. Хотя с независимым шансы были хороши, но потери так же огромны, ибо существо, которое они называют Богом, это умная, хитрая машина, которая давно сошла с ума, перешла все черты, сломалась, но не перестала развиваться. Это было чудовище, которого не обхитрить. Можно лишь оттянуть кончину. Пока в Тесио думают люди, пытаясь найти общий язык, в Нероны за всех, умами миллионов, думает компьютер. Не та весовая категория для войны.
Освальд, проживший сотни лет, лучше всех понимал это. Эволюционный скачок, который произошёл за этот период внутри монстра, должен был быть огромным. Просто он неявен. В этом самая главная опасность. Незнание врага — опьяняет.
— Дамы и господа. Я против компании за освобождение планеты. Оно нас сомнёт. Здесь нужна флотилия с Земли. С двух Земель. Не мы. — Начал Освальд. — Я всё это пережил лично. Я заю о чём говорю.
— Да, мы, аристократы, так же против. Гиперпространственные врата строятся полным ходом, к чему эти жертвы? Уйдём, и всё.
Некоторые генералы так же высказались против, хотя большая часть военных поддержала инициативу Вильяма.
— Пахнет кровью. — Сказал Верховный Главнокомандующий. — Я чувствую, как многим из вас проще, чтобы я сам здох, чем идти против Нерона. Думаете, я не в курсе, что кто-то из вас имеет с ним договор? Нет. Этот ад пора остановить. Отелен, Перуноград с выжившими, а затем мы, как вишенка на тортике. Думаете, он нас не тронет и позволит достроить врата? Оглянитесь! Выжившая дала информацию, рядом с которой наши страхи ничто! Из нас, людей, сделают покорных машин. Мы следующие. Наши тела изуродуют и напичкают проводами, катушками, хрен знает чем. Вы что, лучше сдадитесь и станете частью сумасшедшего ИИ? Вы хотите, чтобы он проник в ваш мозг под тем или иным предлогом? Жить по его указке в блаженном неведении, что с вами делают на самом деле? О нет, пока я жив, этому не бывать. Мы пойдём до конца, никакой пощады. Никто и никогда не станет на колени перед этим. Голосование закончено. Плевал я на то, что кто-то против. Устал я от вашего ссыканья, жаться как курица под дождём. Кто подумал, что у него был выбор, может покинуть эту комнату, оставить заявление об увольнении, и в бессрочный отпуск, а лучше, нахрен из Тесио. Мы начинаем то, что я сказал. Вопросы?
