— То есть это всё даже не войска, а лишь восстановленные роботы-инженеры?
— Верно. Построенные из местного сырья.
— Где у оригинала карта доступа?
— На него подействовать не могу, он автономен, но ненадолго отключить можно. Твоими усилиями. Прежде чем начать обратную вивисекцию, надо разобраться с ним. Он единственный, кто может запустить тревогу, если конвейеры начнут работать иначе.
— Но и убрать его надо так, чтобы он не поднял тревогу?
— Именно.
Неубиваемый киборг-скелет, плюс хранящий ключ, который может убить всю идею обратной вивисекции на корню.
— А ничего что я тут брожу? Он не заметит?
— Пока нет. Он внутри корабля и занят другими вещами.
— Если просто украсть ключ, поднимет тревогу. Как ты сказала, одолеть его невозможно. Как же я его отключу?
— Я не говорила, что одолеть его невозможно. Просто дала понять, что в прямой схватке шансов его одолеть нет. Надо отключить.
— Сколько требуется времени на обратную вивисекцию?
— Не знаю. Но больных надо будет срочно доставить в лазарет и подключить капельницу с глюкозой. Внутри них много веществ, которые замедляют разложение. А также, таких опасных веществ, которые работают только с катализатором, обманывая мозг. Без катализатора, они начнут умирать. Так что, сможешь ли ты их спасти, тот ещё вопрос.
— Понял. Надо выключить главного инженера, взять ключ, запустить процесс, и всех готовых сразу отправлять, и подключать к капельницам, как минимум.
— Да.
Выполнение задачи представлялось невозможным. Эсхельмада нет, связи с ним нет, лазарет подготовить ещё как-то можно было бы, если контакт Геи с руководством Тесио уже состоялся. Хотя, у него и не было особых надежд на то, что тесионцы будут помогать. Но когда посреди площади твоего города вываливаются горы умирающих людей, деваться будет некуда. Пан или пропал.
— До отправки партии в Нерон менее трёх суток.
— Сколько примерно требуется времени на обратный процесс?
— Максимум двадцать часов. Но вообще, могу ошибиться. Не я отвечаю за эти системы.
Капец. Просто капец. Менее трёх суток, восемь тысяч человек, двадцать часов, под носом у неприятеля. Ровальд запомнит эти сутки надолго.
— На перепрограммирование оценочной системы сколько уйдет времени?
— Час.
— Хорошо. Надежда на тебя.
Но для старта нужна связь с кораблём. Хорошо, что он не согласился на изоляцию затыльной части сразу. Вспоминая то, что видел в лесу, его передёрнуло. Хохочущий брат Геи. В пещерах мальчик с косым лицом, сшитым наспех. Если таков каждый прошедший вивисекцию, то будет просто цирк уродов, у которых появится шанс вернуться к нормальной жизни. Но, лучше так, чем быть игрушкой в руках больного ИИ.
— Здесь есть место повыше?
— Есть выход на поверхность через расщелину.
Стараясь не смотреть на последнюю партию людей, которые, тем не менее, с удивлением смотрели на него, он шёл вглубь, чтобы подняться к расщелине. Чем дальше по конвейеру, тем более собранными были люди, а их глаза менее замутнёнными, более наполненные смыслом, горечью, молчаливым согласием с неизбежностью. Они уже отринулись от жизни.
Прекрасные юные создания лежали четвертованными, а их руки и ноги напичкивались тем, что должно было служить чужой воле. Ровальд больше никогда не сможет спать спокойно. Эти ужасы, наверно, с ним останутся на всю жизнь.
Многие из лежащих что-то говорили, губами еле слышно разделяя свою участь с соседом. Кто-то прощался с близким, кто-то просил Бога о чуде.
Дальше, в самом начале, он увидел очередь в кандалах. Ещё живые, не подверженные вивисекции! Им впрыскивалось нечто, и они сами ложились на конвейер. Приходили в себя уже в разобранном виде. Врагу не пожелаешь.
Толпа обречённых взглядом уставились на него из очередей. Киборги периодически подходили, впрыскивая очередную дозу в шею.
— Дядя! — Крикнул какой-то ребёнок, и новая порция в шею заставила его замолчать.
Ровальду стало так плохо, как никогда в жизни. И в страшном сне, и в фильме ужасов он не мог представить, что такое возможно воичию. В какой-то момент, изображение перед глазами дрогнула, доспех на мгновение отключился, и Ровальд упал на четвереньки.
— Вы недавно внутри Стража? Это заметно. Такое бывает. Вы привыкнете.
— Не хочу я… — Новая порция псевдо-блевоты овладела им. — Привыкать. — Поднявшись, по привычке вытер рот. Но вместо этого услышал, как гладкий метал ударяется о другой.
Стараясь не смотреть на жертв Ровальд сосредоточился на моменте. Опираясь на выступы, перемещаясь короткими прыжками, стал подниматься вверх, к расщелине, внутри которой зияла луна. На поверхности ночь. Загорелся значок связи с Эсхельмадом.
— Седьмой, как слышно?
— Слышно отлично.
— Давай сюда. Будешь забирать партии, отвозить в Тесио. Туда же, к Гее. Проконтролируй, чтобы всем, кого я принесу, давали мед помощь. Запомни, нужна капельница глюкозы, как минимум.
— Я оставлю дроида. У него есть голосовой датчик, буду координировать.
— Разберёшься.
— Понял.
— Сколько ожидается людей?
— Восемь тысяч. Перевози максимально быстро. У них не очень много времени. Всех надо будет подключить к капельнице как можно скорее.
— Тогда надо вылетать сейчас, чтобы там была готова принимающая сторона. Сколько у меня времени?
— Не знаю, думаю, через час начнём.
— Принял.
Ночной воздух разорвала точка. Одно кольцо, второе, третье и точка скрылась на сверхзвуковой скорости.
Эсхельмад гарантировано вернётся через час. На него можно положиться. Активировав датчик, Ровальд позвонил Гее, но гудок не проходил. Она словно, как и он, скрылась. Чтож, в Тесио могло быть что угодно, и он не предупреждал её о том, что не надо уходить глубоко под землю. Надо будет проведать девушку.
* * *
Тесио. Стража спокойно курсировала, пока неожиданно не подул пронзительный свист ветра, а земля завибрировала от приземления чего-то в центре площади. Проявился тот самый чёрный корабль Эсхельмад, который привёз дипломатического посла.
Солдаты уже не были настроены враждебно. Один из них убежал, чтобы известить руководство о начале транспортировки.
Люк корабля открылся, выехал трап, и оттуда вышел боевой дроид с длинным восьмиствольным пулемётом. Безликое лицо с полоской вместо рта произнесло:
— Здравствуйте. С вами говорит Эсхельмад. Высадка беженцев начнётся в ближайшие несколько часов. Пожалуйста, приготовьте лазарет, капельницы с глюкозой на восемь тысяч человек.
