Вдалеке земля поднималась скалой. Верхушку окружали грязные облака, в которых пропадали две трубы-трассы. Бесхозные транспортные артерии закончились.
В любом случае, ему нужно идти дальше.
Подобравшись вплотную к скале, увидел серебряные нити, которые курчевались внутри плотной земли, удерживая её по подобию кореньев. Микроскопическая проводка, напоминающая корни маленьких растений. Из такой вот ваты и состояло это. Облака рассеялись, в просвете на мгновение показались две трубы-трассы, которые погружались внутрь земляно-ватной скалы.
Странное место. Чтож, на Иксодусе странное всё. Другой мир, другие правила. Направившись во обход Ровальд заметил, что с верхушки земляной скалы расходились и другие трубо-трассы. Они пересекались между собой, уходили ещё выше, в самую глубь грязевых облаков. Другие тянулись во все стороны вокруг верхушки скалы. Во многих кишел и тёк транспорт. Один быстрее другого. Внутри каждого транспорта нерон, целая семья, влюблённая пара, друзья, партия рабочих. Очень похожие на людей, и, тем не менее, нет. Вместо кожи, металлический гибкий покров, отсвечивающий наполированностью.
Такие земляные скалы встречались и впоследствии. Безжизненная земля, посреди неё, столбом, вот это. Такие башни связывались друг с другом десятками высоких труботрасс.
Там кипела жизнь. Невольно Ровальд замечал, как маленькие железные человечки показывают на него пальцем, удивлялись, толкали друг друга. Махали руками. Кого-то одёргивают, сажают на место, иные пытались кричать, другие молча смотрели, не отличая один объект мёртвой земли от другого.
Это не могло кончиться добром, к нему должны вылететь. Он нарушитель. Ровальд это понимал. Но никто не вылетал. Человечки всё так же указывали пальцами, весело переговаривались. Трудно поверить, что ещё полторы сотни километров назад, или две, умирают нероны, делая из детей батарейки.
Земля стала вязкой, Ровальд провалился по колено.
— Чёртово болото.
Вой ветра разнёс слова Ровальда, и откуда-то донёсся хохот.
Ровальд выругался вновь. Хохот повторился. Но стоило замолчать, всё прекращалось. Некий пересмешник преследовал. Ровальд крикнул в пространство, а хохот повторился.
Впереди увидел пень. Обычный пень от спиленного дерева. Старый, грязный, как всё вокруг. Невольно присел на один такой. Посмотрел на земляные башни с туннелями, которые росли как грибы посреди пустыни. Вспомнил свою родину, как живёт его поколение, и тем, что он узнал о жизни первых колонистов славян, посетив земли Незванных.
— Человечество в этой вселенной гниёт.
Факт, с которым трудно воевать. Каждый славянский род действительно гнил по-своему, умирая от недостатка того, чего наверняка хватало там, откуда они на самом деле пришли. В первую очередь, гнили морально, затем физически.
Пень, на котором сидел, зашевелился. Ровальд отпрыгнул, пред глазами раскрылась кривая пасть, которая попыталась откусить кусок. Пень улыбнулся и захохотал. Вдалеке ему ответил точно такой же древесный хохот. Ровальд присмотрелся. Да, точно такой же пень.
Настолько измучили пространство, что мутировали даже остатки сруба. Ровальд заглянул в пасть, увидел коренья, которые шевелились внутри пасти, как множество маленьких червей. Вот чем оно питается? Такими железными жопами, как его? Ровальд задумался, ещё раз окинул взглядом живые транспортные артерии в небе. Не исключено.
Чертыхнулся прямо в пасть, что нарушала законы известной логики, получил внеочередной хохот. Хохотнув на манер пня, Ровальд услышал деревянный хохот другой интонации. Возможно, они даже общаются.
Земляные башни с ватой из мелких проводков, пни-хохотуны. Место навевало жуткую апатию. Через сутки, выбравшись на нечто напоминающее траву, Ровальд облегчённо выдохнул. Даже без тела, хотелось спать и ничего не делать. Лежать как эти пни, смотреть на трубы, в которых мелкие человечки смотрят с удивлением на тебя и куда-то текут.
Каждый следующий километр обогащался растительностью. Температура окружающей среды постепенно падала. Он углубляется на север без космического корабля, на Богом забытой планете, которая должна была стать спасением. Костюм-доспех Страж мог дать осечку в любую секунду и пролетит множество дней, стоит моргнуть. Если он когда-нибудь выберется из этого ада, ему никто не поверит. Признаться, он и сам себе не поверит. С легкостью примет пережитое за страшный за сон. К чёрту эту миссию. С него хватит. Вернётся, и всё. Завяжет с археологией.
Крик падальщиков. Стервятники кружили над головой. Но скорее он их заморит голодом. Птицы кружили много дней, прежде чем отстали. Голые медведи с горящими в темноте глазами следили за ним. Один напал посреди ночи, терзал Ровальда из стороны в сторону, как собака. Было даже весело. Давно его так не болтало. Когда медведь, смирившись с невозможностью прокусить, бросил добычу. Ровальд, лёжа на спине хихикнул. Медведь, услышав звук, вновь кинулся терзать из стороны в сторону. Посреди тряски Ровальд не выдержал и раздался весёлым хохотом, как те пни. Медведь разозлился ещё сильнее. Один из клыков треснул и отломался. С пасти медведя капнула кровь. Он, болезненно замычал, отпустил и удалился, болтая разболевшейся мордой. Ровальд приподнялся на локтях:
— Ну что ты, Миха! Вернись! Михалыч! Ау! Эх ты.
Медведь печально оглянулся, и пошёл дальше. Больше он не клюнет на это.
Несколько недель Ровальд скитался, опираясь лишь на компас, пока однажды датчик в кармане, который дал Освальд, не запищал.
— Слушаю. — Поднёс к голове коммуникатор.
— Ты как там? В порядке? — Раздался голос Хопса.
— Рад вас слышать, генерал-лейтенант, кто вы там. Всё как обычно.
— Добрался?
— Не знаю. Тут всё однообразно. Может быть, прошёл мимо.
— Через две недели с земель проклятых снимают изоляцию.
— Механоиды выйдут. — Подчеркнул факт Ровальд.
— Именно. Нерон собирает вещи и сматывается. С городов снимают электрофикацию. Если есть возможность взять тетра-цикл, найди. В скором времени всё, что содержит небольшой запас электричества, будет кем-то использовано.
— Давно не встречал городов. Последние их подобия позади черти знает насколько. Да и как подняться к ним? Там сплошная земля и хлипкая вата.
— А, поздравляю, ты близок. То зоны обитания самых богатых. Их тоже скоро отключат. Но там будет проще всего. Найди туннельные опоры. Там лифты.
— Понял.
— Конец связи.
Ровальд откинул апатию, поднялся. Земля вырвалась из под пяток. Перед экраном замелькали растущие цифры скоростного режима.
День за днём, он бежал не покладая ног. Один медведь, побежал на перерез, но был встречен коленом. Удар выбил челюсть и животное, воя от боли, замотало головой, приходя в себя.
Прыжок, пропасть под ногами, приземление. Нарастающий вой ветра. 90, 105, 120 км в час. Скорость восстановлена.
