Примерно такого ответа он и ожидал. Ровальд, подняв брови, кивнул.
— Видишь ли, уходя отсюда, ты был одним человеком. Я помню. Это случилось почти ровно год назад.
— А теперь?
— Теперь ты мужчина, который знаком с великой силой. Каждый, у кого в руках была сила, чужие жизни, смотрит на мир твоими глазами. Я это вижу, я знаю.
Ровальду эта информация ничего не дало. В нём не осталось юношеского тщеславия, чтобы радоваться подобному. Слишком много прошло сквозь его пальцы.
— О, смотри. Начинается.
— Откуда ты знаешь, старый волк? — Съехидничал Ровальд, но капитан пропустил это мимо ушей.
— Я всё знаю. Давно за вами наблюдаю. И не только я.
— Кто ещё?
— Правительство Земли давно наблюдает за этим местом. Их шпион вылетел отсюда на новеньком скоростном истребителе.
— Как давно?
— Да почти сразу после твоего прилёта.
— Бен… Что же, по крайней мере, с ним всё хорошо.
Капитан кивнул.
— С этими гадами по другому не бывает. О, началось, вон-вон там смотри. — Указал тлеющей папиросой в сторону Михаил Левашов.
Действительно. Одинокая точка медленно, но уверенно росла на фоне синего океана.
— Красавец, каков красавец. Даже больше моего. Намного больше.
Ровальд увидел длинный нос корабля, который блестел, и это было видно даже отсюда, с космических высот. Первое воздушное кольцо разорвалась, за ним атмосфера, облепив корпус и отцепившись от него в самый последний момент.
— Вот это да…
— И не говори, салага. — Дерзко ухмыльнулся капитан. — Не говори.
Корабль был вытянутым, как папироса, обладал тремя двигателями, которые не оставляли за собой ничего, кроме искривлённого пространства. Ровальд впервые видел, как летел древний корабль протославян. Он явно опирался на иные законы физики. Если это можно было назвать законами физики, а не иной науки.
Едва не коснувшись Веги, пролетел над головами двоих крохотных наблюдателей. Ровальд видел каждую выемку, каждый шов, который соединял центральные модули.
— Ну, можно и по домам. — Восхищённо сказал капитан.
— Не хочешь увидеть главный салют?
— Будет что-то ещё? О! Остаюсь.
Планета покрылась чёрными трещинами, которые росли, захватывая всё больше и больше пространства.
— Не боишься? — Спросил капитан.
Но Ровальда уже не было на месте. Он бежал к своему кораблю. Пропускать реманёвр Чёрная Дыра нельзя, можно затянуться внутрь, как это произошло с Восьмой Колыбелью.
— Эх, салага! — Улыбнулся капитан, продолжая наблюдать, как планету разрывает на огромные части, словно арбуз. Как между кусками остаются одни туннели, в виде нитей, которые чудом удерживали это всё. То и дело открывалась какая-то странная чёрная мягкая субстанция, редкими моментами, в самом центре планеты.
Затем, планету начало засасывать внутрь себя самой, словно лист бумаги. Вмятины появлялись одна за другой, утаскивая огромные куски того, что когда-то было известно, как Чёрный Иксодус.
Вегу тоже начало затягивать вглубь.
— Ну наконец. Думал вечность куковать буду. — Обрадовался ИИ, в виде голограммы капитана Михаила Левашова.
Мириады трупов, словно дождевые капли, рванули к центру планеты. За ними увязались обломки, вперемешку. Остатки остовов космических кораблей — раскуроченные объедки.
Когда всё, что находилось на орбите, спрессовалось вместе с Иксодусом в один небольшой чёрный шарик, произошёл взрыв.
Два корабля, маленький и огромный, вылетели из разорвавшегося межпространственного кармана, которому насчитывалось сотни тысяч лет.
Неожиданно взрыв замёрз, и началась всасываться обратно, вместе с обломками. Эсхельмад и древний спасательный корабль арийцев немного боролись с гравитацией, но в итоге вынырнули, прорвавшись.
На месте Чёрного Иксодуса красовалась пустота. Такая, какая и должна была быть.
Ровальд силой мысли откинул шлем Стража, и смахнул скупую слезу.
Конец второй книги
