— Сеньор Ромарио, вам отсюда не очень хорошо видно, но там, на севере, все лучшие земли распаханы. Те, что остались, могут дать доход, но для этого нужно вложить много труда. Да и без гарантии — есть постоянный риск, что твои начинания кто-то возьмёт и уничтожит.
— Народу у вас в королевстве стало слишком много, — честно ответил Томбо, усмехнувшись в усы. Это оказался постоянно недовольный всем весельчак — такое необычное сочетание. Ирония из него так и пёрла, по любому поводу. Но дядька оказался умный и грамотный. Единственный из всех имел грузное тело и животик, но всё же толстым я бы его не назвал. Не выживают тут толстые. — Новые рождаются, а прокормить-то чем?
— Вот и воюют, закончил мысль Луидор. — Война списывает лишнее население, лишних людей. А заодно приводит власть к порядку.
— Это как? — не понял я.
— Власть, юный сеньор, она не просто так, ниоткуда не взялась, — назидательно, как лектор в универе, поднял палец валенсиец. — Власть она от бога. И задача её — регулировать жизнь тех, кто её кормит. Ведь ресурсы не бесконечны, и от того, как ты их внутри страны распределишь, будет зависеть, как ты будешь жить.
Думаешь, у нас в Валенсии железо бесконечное? — перескочил он на мысль, которую я пока не понял, а потому старательно замотал головой. — Нет же. Мы каждый год уходим всё глубже и глубже. Пока его хватит ещё на сотни лет, но когда-то уйдём так глубоко, что проще будет шахты бросить и искать новые.
Так и ресурсы… Пусть будет любого графства. Не бесконечны они. И крестьяне могут прокормить столько людей, сколько могут, не больше. Чтобы прокормить больше, нужно уходить на всё более бедные земли, распахивать холмы, осушать болота… И с имеющейся системой власти проще бросить это, чем делать — больше потратишь средств, а выхода и нет. И у соседей этого графства также. И у соседей соседей. Вот сколько воинов кормят одного рыцаря? — задал он прямой вопрос.
Я пожал плечами — не считал. Ансельмо, прилежно стоящий за моей спиной — не по статусу ему теперь со свободными сидеть — нахмурился, что-то в уме прикидывая, но махнул рукой.
— А зачем власти, вашей, Мериды, Бетиса, Алькантары и других — зачем им воины? Ну, кроме как границу держать? — продолжал Луидор. — А если сделать чтобы воинов было меньше, тогда и людей может больше прожить. И если податей меньше, и никто не нападает — а почему бы и правда за болота не взяться? А всего-то этого можно достичь, если не тратить ресурсы на содержание рыцарей! На них можно будет новые поля распахать, да новые мастерские открыть, да новые шахты заложить…
— Понял, — закивал я. — Но тогда эти герцогства должны быть единым… Чем-то. Провинциями империи, как в древности. Тогда и воевать друг с другом не надо, тогда и хлеба больше будет людям идти. И людей больше будет. Так?
— Правильно, молодой человек! — поднял палец Луидор. — Вот почему у нас постоянные войны. Система власти не-оп-ти-маль-на. Слишком много ресурсов на воинов идёт.
— Но и без воинов никуда, — покровительственно усмехнулся Никодим.
— Конечно, — кивнул Луидор. — А потому решить вопрос можно только одним способом — сделать так, чтобы не было усобиц владетелей. Чтобы все люди одному владыке подчинялись. Тогда и налоги меньше будут, и в армии порядка больше, и земли новые люди быстро распашут при том, что подати будут ниже.
— Вот только этот владыка должен будет СМОЧЬ удержать эти провинции… Провинциями, — ядовито выдавил Томбо. — А это возможно, только если сломать герцогам хребет, в самой банальной войне. И ликвидировать их как герцогства, повесив самих высокородных в бойницах собственных замков. Только так!
Опасные у нас разговоры. Но мы вроде как имён не называем, абстрактно философствуем. А Томбо мне всё больше импонирует, «гражданин мира», блин.
— Я вот думаю, — взял слово аквилеец Никодим, — рано или поздно этим и кончится. Кто-то более могучий поглотит более маленьких. Силой. Создаст большие провинции, которым нужно меньше армии. И возродит древнюю Империю. Но пока этого не случилось — нас ждут большие войны.
— Нас… — потянул я.
— Всех нас, — усмехнулся гражданин мира Томбо. — В других королевствах не лучше, сеньор Ясен Пень. — Просто вы — большие, у вас много герцогов и много рыцарей, вас дальше всех видно.
— А я добавлю, — продолжил Лукреций Варон, — что миру всё равно, кто победит. Король — герцогов, или кто-то из герцогов — короля. Кто бы ни победил, он обречён прийти к власти, реальной власти, затем уничтожить мешающих герцогов и… Построить империю. Возродить заново. И все эти местечковые заговоры по разным королевствам… — Он противно скривился. — Это суета мышек в норке. Всё равно мы обречены на возвращение императора. Вопрос только «как», «когда» и «сколько потребуется пролить для этого крови».
— У вас так же? — спросил я, с лёгкой иронией. — Войны, заговоры и противостояния?
— Почти, — кивнул таррагонец. — Мы слишком богаты, и пока держимся, у нас лучше, чем у других. Наш легат, если прямо честно, пока будет смута, планирует отсидеться за стенами города. И лишь когда император вернётся — подарить ему город, вернуть власть над ним, мирным путём. Мы не боимся драться, — закачал головой Лукреций Варон на скептически хмыкающих купцов, — но не хотим этого делать. Ибо нет никакого смысла поддерживать тех, кто завтра будет сокрушён кем-то более сильным. Лучше подождать, истинного наследника Древних.
— То есть сдаться наиболее сильному из возможных, — «перевёл» Никодим.
— Нет! — вспыхнул таррагонский патриций. Задело. Кажется, он искренне верил в то, что говорил. Во всяком случае, про возвращение владыки. — Таррагона всегда была верна своему императору! И то, что его не было полторы тысячи лет, не значит, что мы его не дождёмся. И когда он явится — станем его самыми верными слугами.
— Император… Мне кажется это прогиб под самого удачливого и сильного, — не сдавался и иронизировал Никодим.
— Императоров посылает бог, — совершенно искренне ответил таррагонец. — Без его помощи сильный не станет сильным. А раз стал — то это и есть Божья Воля. Разве нет?
Над столом воцарилось молчание. Интересная мысль. Спорить как минимум сложно.
— А раз так, то зачем нам противиться божьей воле? — продолжил свою логику таррагонец.
Звучало красиво. Но я по опыту истории прошлого мира знаю, что это — лишь слова. Официальная пропаганда. Приди истинный император — и Флавии потеряют всё. Они никогда не отдадут власть просто так. Не после полутора тысяч лет правления. Они хорошо устроились, формально находясь в подвешенном состоянии, и это состояние нужно поддерживать как можно дольше. А значит деньги, подкуп, интриги — и хрен там, а не единый император с соседних земель! Скорее бесконечная война всех со всеми ради интересов Флавиев. Вот кстати почему они в заговоре против нашего рекса — его отец, Карлос Пятый, сделал королевскую власть слишком сильной для влияния Флавиев. Это опасно. Отсюда поддержка Солано, который, наверняка, получает солиды таррагонского происхождения при вербовке сторонников.
