– Вероятно, Элетея рассказала вам о человеке, который владел Хелбурном три года назад?
Гейбриел покачал головой.
– А что с ним случилось? – осторожно спросил он.
– Никто не знает, – ответила Элетея. – Видели, как он бежит по холмам в ночной рубашке, а больше его никогда не видели.
– Но с сэром Гейбриелом такого не произойдет, – сказала миссис Брайант с ободряющей улыбкой.
Элетея с любопытством выгнула брови.
– Почему же?
– Потому что я, как правило, не ношу ночных рубашек, – дерзко ответил он. – И потому, что никто не сможет изгнать меня из этого дома, пока я не уеду по собственному желанию.
– Значит, все в порядке, – сказала миссис Брайант, с удовлетворением кивнув. – В Хелбурне появился новый хозяин, и это не размазня, который позволит выжить себя отсюда.
Глава 9
«Да, уж он не размазня», – думала Элетея.
Даже в детские годы его нельзя было так назвать. Скорее, он был в ущерб себе груб, дерзок и вызывающе упрям. Эти неистребимые недостатки она не могла отрицать, да и он сам не стал бы. Насколько она могла судить, он не был бессовестным распутником. Сохраняя самообладание, она села на своего мерина и проехала мимо разрушенной ограды пастбища.
Гейбриел стоял, прислонившись к двери конюшни, его мятый черный плащ висел у него на плече. На лице его было выражение вежливого удовольствия, когда он смотрел на нее. Миссис Брайант уехала наносить свои ежедневные визиты и молиться за прихожан.
– Изгородь нужно починить! – крикнула ему, не удержавшись, Элетея.
Он кивнул:
– Вижу. Но на вид она еще крепка.
Она пренебрежительно покачала головой. Он вовсе не смотрел на изгородь. Он смотрел прямо на… Она выпрямилась. Она никогда не считала себя красивой. Нос у нее с шишечкой. Ростом она почти со своего брата. Но она гордилась своей осанкой, результатом ношения в школьные годы корсета из китового уса – корсет должен был приучить ее держать спину прямо.
Она нахмурилась:
– Надеюсь, вам понравится фиалковое желе. Оно очень вкусное с поджаренным хлебом.
Он улыбнулся:
– И молитвенник тоже.
Единственное, о чем могла бы помолиться в данный момент Элетея, – это о том, чтобы благополучно уехать и не ступить на неверный путь. Или, что еще хуже, не сделать круг и не вернуться к этому высокому страстному человеку с худощавым насмешливым лицом. Она никак не могла поверить в то, что его нежданный поцелуй смог так приятно вывести ее из равновесия после того, что сделал Джереми. Она думала, что будет чувствовать себя замаранной и оскорбленной. А вместо этого что-то трепетало у нее внутри, и ощущения эти были вовсе не неприятны.
Когда он целовал ее, она не пыталась сопротивляться. Все то время, когда он прижимался губами к ее губам, она мысленно смеялась и плакала; ей хотелось сказать ему, что она такая же скверная, как и он, но она ни за что не расскажет ему об этом.
Она поедет прямо домой и выпьет полпинты настойки одуванчика и лопуха. И тут она выпрямилась в седле. Дерзкий человек. Положил руки ей на ягодицы, словно проверял их мягкость.
Разумеется, сам он не отличался мягкостью. Короткое прикосновение к его мускулистому телу показало, насколько оно сильное и каменно твердое. Было бы куда хуже, если бы он не остановился в тот же миг, как только она дала понять, что он должен вести себя прилично. А ведь Джереми она умоляла прекратить, молила до тех пор, пока не охрипла, но это его не остановило, и он сделал ей больно. Она удивилась, что поцелуй Гейбриела оказался порочно сладким и не обидел ее, если не считать обидным то, что ей самой, как это ни странно, хотелось просить его о продолжении.
Она ехала медленно, размышляя всуе, брал ли он когда-нибудь женщину силой, и понимала, что этого не бывало. Скорее, он подставил бы себя под удар в каком-нибудь рискованном предприятии. Но все же он казался человеком грубым, который может стать и опасным, если его спровоцировать. Гувернантка Элетеи утверждала, что он и его братья унаследовали от матери и от ее предков Бурбонов склонность к заговорам и интригам. А от Боскаслов он унаследовал свою потрясающую внешность и привлекательность.
Она не знала, что ей о нем думать. Он не упомянул трех старших братьев, которые исчезли из этих мест прежде, чем исчез он сам. Однажды мать Элетеи призналась, что с облегчением узнала об их исчезновении. Графиня была уверена, что любые жизненные невзгоды, с какими могли бы столкнуться пропавшие братья, не идут ни в какое сравнение с тем злом, которое им пришлось бы вынести в четырех стенах их дома.
Но Гейбриел остался с матерью, чтобы защищать ее от отчима. Только в последние годы Элетея начала понимать, какую жалкую жизнь вел юноша, который потерял грубого, но любящего отца, а взамен получил враждебного чужака. Защищая себя, он, что вполне понятно, ожесточился сердцем.
А из этого следовало, что он и вправду способен принести благо Хелбурну, стать грозным, за всем надзирающим хозяином, но при этом он непременно нарушит душевное спокойствие Элетеи.
Слишком трудно совсем не обращать внимание на своего соседа. И вдвойне сложно, если ты питаешь необъяснимый и давнишний интерес к его судьбе. Они знали друг друга еще до того, как он потерял своего отца, до того, как она потеряла свое достоинство и все, что могло бы дать ей положение замужней женщины. Ей оставались только надеяться, что те два человека, которыми они были когда-то, вполне могут согласиться на вежливое общение. У нее нет оснований бояться его.
В некотором смысле это такое облегчение – быть падшей. Нет нужды притворяться, что тебе стыдно, что ты испытываешь нетерпение и что ты не можешь встретиться с человеком, подобным Гейбриелу, в его стихии.
Глава 10
Едва Элетея скрылась из виду, как начал моросить легкий дождик. Гейбриел смотрел ей вслед не стесняясь. Он и не думал притворяться, будто жаждет стать именно тем прекрасным джентльменом, которого она желает иметь своим соседом. Он не собирался ее обманывать. И он овладел бы ею, если бы она поощрила его. Но он никогда не обесчестит женщину, если это не будет частью их взаимной любовной игры. Честно говоря, ему никоим образом не хотелось огорчать Элетею. Она, вне всяких сомнений, все еще пытается пробуждать в людях только хорошее. Вероятно, ей удается делать это, но с ним у нее ничего не получится.
Капли дождя упали ему на лицо с крыши конюшни, и он скривился. Потом повернулся и чуть не упал, споткнувшись о корзину, привезенную миссис Брайант. Рядом с корзиной лежал хлыст Элетеи. Он с усмешкой взял корзину и хлыст.
– Фиалковое желе и…
Мысли его прервало ржание лошади в глубине конюшни. Он резко обернулся и заметил тень, мелькнувшую за охапками соломы, из которой соорудил себе постель. Нечеткая фигура тут же исчезла из поля его зрения, но Гейбриел успел узнать дорогую уздечку и кавалерийскую шпагу, которую вор нес под мышкой.
