Деревянный дворец (как и бóльшую часть деревянных зданий XVIII в.) не пощадило время. Сейчас о нем напоминает только цветочный партер в Летнем саду.
На зиму же Анна перебиралась в Зимний дворец на Дворцовой площади, также возведенный по проекту Растрелли. Сам архитектор составил такое описание своего творения: «В этом здании был большой зал, галерея и театр, также и парадная лестница, большая капелла, все богато украшенное скульптурой и живописью, как и вообще во всех парадных апартаментах. Число комнат, которые были устроены в большом дворце, превышало двести, кроме нескольких служебных помещений, лестниц и большого помещения для караула, дворцовой канцелярии и прочего». А Феофан Прокопович писал о зимнем дворце: «Дом сей… столь чюдного дела, что такого Россия до днесь не имела».
Парадные залы дворца имели «штучные ромбоидные, с звездами полы» и были украшены живописными плафонами. Одно время во дворце находилась и знаменитая Янтарная комната, позже перевезенная в Царское Село.
Впервые Анна переехала туда на зиму в 1735 году. Газета «Санкт-Петербургские ведомости» так рассказывала об одном из придворных праздников: «…изволила Ея Императорское Величество подняться в новопостроенную 60 шагов длины имеющую и богато украшенную Салу, к убранному золотым сервизом столу… После чего того часу начался в золотом, великими зеркалами и картинами убранном Сале, бал».
Позже, при постройке дворца для Елизаветы Петровны, дворец Анны Иоанновны уничтожили, от него сохранился только фундамент флигеля, обнаруженный во время раскопок на Дворцовой площади и вновь засыпанный землей. Сохранилось и тронное кресло Анны Иоанновны — оно находится в Георгиевском зале Зимнего дворца.
* * *
В 1740 году Анна Иоанновна повелела организовать государственные торжества по случаю окончания войны с Турцией и десятилетия ее восхождения на престол. Одним из главных «аттракционов» стала «потешная свадьба» двух шутов: Михаила Голицына — опального князя, разжалованного в шуты за женитьбу на итальянке незнатного происхождения, и калмычки Авдотьи Бужениновой. С. Н. Шубинский рассказывает, как возникла эта идея: «Князь Михаил Алексеевич Голицын, внук знаменитого боярина и любимца царевны Софии, Василья Васильевича, и сын пермскаго наместника, князя Алексея Васильевича, родился в 1679 году, за несколько дней до того, как дед и отец его, лишенные чинов и поместий, были отправлены в ссылку в Пинегу. Когда князь Михаил Алексеевич достиг совершеннолетия, Петр Великий определил его солдатом в полевые полки, где он, на сороковом году от рождения, с трудом достиг чина майора. Потеряв в 1729 году первую жену — Марфу Максимовну, рожденную Хвостову, от которой имел сына князя Алексея, умершаго бездетным в 1758 году, и дочь Елену, вышедшую замуж за графа Апраксина, Голицын испросил себе позволение ехать путешествовать за границу. Во время пребывания своего во Флоренции он влюбился в одну итальянку низкаго происхождения, женился на ней и, по ея внушению, перешел в католическую веру. По приезде в Россию князь Михаил Алексеевич жил в Москве, тщательно скрывая от всех жену и перемену религии; но обстоятельство это скоро обнаружилось и дошло до сведения императрицы. Голицын был привезен в Петербург и посажен в Тайную канцелярию. По приказанию Анны Иоанновны, брак его был расторгнут, жена выслана за границу а сам он разжалован в „пажи“ и назначен придворным шутом. Несчастный не имел настолько твердости характера, чтоб предпочесть смерть позору, — и сел в лукошко у дверей того самаго царскаго кабинета, в который родственники его гордо входили без доклада. Голицыну, в числе прочих шутовских обязанностей, было поручено подавать императрице квас, вследствие чего придворные прозвали его „квасником“. Прозвищем этим он именовался даже в официальных бумагах того времени.
В. Якоби. „Шуты при Дворе императрицы Анны Иоанновны“. 1872 г.
В числе приживалок Анны Иоанновны находилась одна калмычка, Авдотья Ивановна, пользовавшаяся особенным благоволением императрицы и носившая, в честь ея любимаго блюда, фамилию „Бужениновой“. Калмычка эта, уже не молодая и очень некрасивая собой, как-то в разговоре выразила Анне Иоанновне охоту выйдти замуж. Посмеявшись над таким желанием, императрица спросила Буженинову, есть ли у нея в виду жених, и, получив отрицательный ответ, сказала, что берет на себя устройство ея судьбы. На другой же день Голицыну было объявлено, что государыня нашла для него невесту и чтоб он готовился к свадьбе, все расходы которой ея величество принимает на свой счет. Мысль императрицы — женить шута на шутихе — встретила полное сочувствие в кругу ея приближенных. Камергер Татищев подал идею — построить для этой цели на Неве дом изо льда и обвенчать в нем молодых „курьезным образом“. Немедленно была составлена, под председательством кабинет-министра Волынскаго, особая „маскерадная комиссия“, которой поручен высший надзор и скорейшее исполнение предложения Татищева».
В. Якоби. «Свадьба в Ледяном доме». 1878 г.
Именно для этой свадьбы бедный, избитый Тредиаковский в буквальном смысле слова «из-под палки» написал такие стихи:
Здравствуйте, женившись, дурак и дурка.
Еще ж… — то та и фигурка!
Теперь-то прямо время нам повеселиться,
Теперь-то всячески поезжанам должно беситься.
Кваснин дурак и Буженинова б… ка
Сошлись любовно, но любовь их гадка.
Ну мордва, ну чуваши, ну самоеды!
Начните веселье, молодые деды!
Балалайки, гудки, рожки и волынки!
Сверите и вы бурлацки рынки,
Плешницы, волочайки и скверные б… и!
Ах, вижу, как вы теперь ради!
Гремите, гудите, брянчите, скачите,
Шалите, кричите, пляшите!
Свищи, весна, свищи, красна!
Не можно вам иметь лучшее время,
Спрягся ханский сын, взял ханское племя:
Ханский сын Кваснин, Буженинова ханка.
Кому то не видно, кажет их осанка.
О пара, о нестара!
Не жить они станут, но зоблют сахар;
А как он устанет, то другой будет пахарь,
Ей двоих иметь диковинки нету,
Знает она и десять для привету.
Итак, надлежит новобрачным приветствовать ныне,
Дабы они во все свое время жили в благостыне:
Спалось бы им, да вралось, пилось бы, да елось.
Здравствуйте, женившись, дурак и дурка,
Еще ж… — то та и фигурка!
Ледяной дворец построили по проекту Петра Еропкина (около 16 метров в длину, пять метров в ширину и около шести метров в высоту). Крышу украшала галерея со столбами и статуями. В доме было четыре комнаты: гостиная, буфет, туалет и спальня.
