Семен Кириллович Нарышкин
Ординарцем при Елизавете служил прапорщик Семеновского полка Алексей Яковлевич Шубин, также отличавшийся высоким ростом и редкой красотой. Энциклопедия Брокгауза и Эфрона рассказывает о его судьбе следующее: «Анна Иоанновна удалила Шубина от двора цесаревны сперва в Ревель, а потом и в Сибирь, на Камчатку, где он был насильно обвенчан с местной жительницей. В 1741 году императрица Елизавета Петровна приказала отыскать Шубина; „за невинное претерпение“ он был произведен прямо в генерал-майоры и в майоры лейб-гвардии Семеновского полка и пожалован богатыми вотчинами во Владимирской губернии. В следующем году Шубин, недовольный предпочтением, оказываемым императрицей Разумовскому, вышел в отставку и поселился в своем имении».
Об еще одном фаворите императрицы, о котором мы знаем очень мало. Пимен Васильевич Лялин служил камер-юнкером герцога Шлезвиг-Голштинского, затем камер-юнкером при Елизавете Петровне. Немецкий историк конца XVIII века Георг Адольф Вильгельм фон Гельбиг писал о нем в своей книге «Русские избранники»: «Лялин, молодой русский красавец из низшего класса народа, понравился царевне Елизавете, увидевшей его однажды на улице, и так сильно, что она тотчас же взяла его к себе в услужение. Он оставался у нее в услужении, пока она не вступила на трон. Через два дня после этого она сделала его камергером, подарила ему поместья и предоставила ему еще значительные доходы. Он ежедневно бывал в обществе этой государыни».
Попав в «случай», Лялин получил поместья во Владимирской губернии, стал московским домовладельцем, дослужился до подполковника, получил придворный чин действительного камергера и стал кавалером ордена Св. Александра Невского. Потомства не оставил.
* * *
Алексей Григорьевич Разумовский при Елизавете несомненно занимал совершенно особое место.
Алексей Григорьевич Разумовский
Гельбиг рассказывает о нем: «Алексей Разумовский был сын украинского крестьянина. Из-за своего прекрасного голоса он был принят певчим в церковь какого-то маленького городка. Полковник Вишневский взял его оттуда к себе в услужение. Он рекомендовал его потом обер-гофмаршалу графу Левенвольде, который дал ему место в хоре Императорских певчих. Здесь увидала его царевна Елизавета и была поражена его красивым лицом. Хотя в это время ее избранником был Шубин, которого она боялась, тем не менее Елизавета засматривалась уже на расцветавшего Разумовского. Под предлогом, что ее очень пленяет музыкальный талант Разумовского, она упросила графа Левенвольде уступить ей этого молодого человека.
Алексей стал сперва певчим и, когда начал терять голос, бандуристом при царевне Елизавете. Около этого же времени один из ее приближенных, Шубин, по приказанию императрицы Анны был сослан в Сибирь. Его место при Елизавете стало вакантным. Подруга цесаревны, г-жа Измайлова, сделала, по ее настоянию, предложения молодому Разумовскому, которые и были приняты. Он появился теперь в числе придворных слуг Елизаветы и вскоре стал известен как ее открытый любовник. Цесаревна Елизавета повышала Разумовского как могла и вскоре сделала его главным интендантом всего своего Двора. По смерти императрицы Анны Елизавета, получившая тогда уже более свободы, назначила его незадолго до своего восшествия на престол своим камер-юнкером.
Еще до получения этого звания небольшой Двор цесаревны чтил уже Разумовского как тайного супруга своей государыни. Все это не было секретом для императрицы Анны; но она видела, что Разумовский пользуется своим счастием скромно и умеренно, и, так как она все еще надеялась при помощи какого-либо брака совсем удалить царевну, которая как дочь Петра I была для нее неудобна, — по этим-то соображениям она признавала необходимым щадить чувствительность Елизаветы и не мешала ее любовным похождениям.
Как только Елизавета взошла на престол, она отбросила в своем обхождении с Разумовским всякое принуждение, даже всякое приличие. Она жила почти открыто с ним как с мужем. Его комнаты были ближайшими к ее апартаментам, и все служители были свидетелями, как императрица и Алексей каждое утро посещали друг друга в халатах».
По воспоминаниям современников, Разумовский отличался красотой и добродушием. Обладая огромной властью, он практически ею не пользовался, лишь иногда выспрашивая у Елизаветы милостей для своей многочисленной украинской родни. Энциклопедия Брокгауза и Эфрона называет его «одним из русских случайных людей». Его влияние на русскую культуру можно усмотреть лишь в том, что он ввел при Елизавете моду на все украинское (украинских бандуристов, певчих и т. д.). Впрочем, будучи большим любителем музыки, Разумовский также покровительствовал и итальянской опере в Петербурге.
Однако при всей своей необразованности и простодушии Разумовский выбирал в друзья людей ученых и талантливых, таких как философ-рационалист, литератор, музыкант и политик Григорий Николаевич Теплов, первый русский адъюнкт (действительный член) Петербургской Академии наук, математик, литератор, переводчик, президент Мануфактур-коллегии Василий Евдокимович Ададуров, поэт и драматург, «отец русского театра» и переводчик «Гамлета» Александр Петрович Сумароков, писатель и директор придворного театра Иван Перфильевич Елагин.
Ходили слухи и том, что Елизавета и Разумовский вступили в тайный брак. Венчание якобы произошло в 1742 году, во время посещения царицей имения Покровское-Рубцово и села Перово, в местной церкви, названной в честь Знамения Пресвятой Богородицы. По иной версии, венчание состоялось в церкви Воскресения в Барашах 15 июля 1748 года. Дочерью Елизаветы и Разумовского слыла известная авантюристка княжна Тараканова, которая умерла в Петропавловской крепости, но так и не отказалась от названного ею имени и титула.
Так или иначе, но в 1747–1751 годах Елизавета поручила архитектору М. Г. Земцову построить на границе города, на набережной Фонтанки у Аничкова моста, роскошный дворец, но Земцов умер, не успев даже завершить проект, работу заканчивали его ученик Г. Д. Дмитриев и Б. Ф. Растрелли.
Аничков дворец. Гравюра 1750 г.
Посреди парадного двора вырыли прямоугольную гавань, связанную с Фонтанкой каналом, по которому гости на шлюпках могли подплыть прямо к ступеням парадного входа. По сторонам канала у реки построили две галереи-колоннады, здесь же располагался обширный висячий сад.
Земли усадьбы простирались до современной Садовой улицы. От Аничкова дворца вдоль Невской першпективы тянулся пруд с высоко насыпанными берегами. Вдоль него устроили крытые аллеи. В саду вокруг пруда росли яблони, вишни, кусты орешника, смородины и крыжовника, а на месте нынешнего Александринского театра стоял павильон, в котором размещалась картинная галерея Разумовского, здесь же ставились итальянские оперы и французские трагедии, устраивались балы, концерты и маскарады. На месте Публичной библиотеки находились конюшни, сараи, погреба, а также теплицы и оранжереи, где росли «заморские априкозовые деревья», сливы и виноград.
