Рассказывали также, что на нежном лице Бекетова от солнца появились веснушки и Шувалов якобы предложил ему особые белила, от которых лицо Бекетова покрылось прыщами. В то же время Елизавету предупредили, что эти прыщи происходят от дурной болезни. Она в испуге уехала из Петергофа, запретив молодому человеку следовать за собой. Очень сложно разобраться, где в этих рассказах кончается правда и начинается выдумка, да и нужно ли это?
Бекетов участвовал в Семилетней войне, позже назначен астраханским губернатором. Он успешно трудился на своем новом посту и был награжден орденом Св. Анны I степени, чином генерал-поручика и званием сенатора.
В 1780 году Бекетов вышел в отставку и поселился в пожалованном ему Елизаветой поместье Отрада Саратовской губернии, где в достатке и в почете провел остаток жизни.
* * *
Сергей Михайлович Соловьев посвятил царствованию Елизаветы такие слова: «Царствование, занимающее последнее десятилетие первой половины XVIII века и первое десятилетие второй половины, царствование Елисаветы представляет заметную перемену во внутренней жизни русского общества. Употребляя общепринятое выражение, историк имеет право сказать, что нравы смягчаются, к человеку начинают относиться с большим уважением и умственные интересы начинают находить более доступа в обществе, которое начинает чувствовать потребность высказаться, вследствие чего являются начатки литературы и попытки обработать, облагозвучить орудие выражения пробивающейся мысли, язык. Эта перемена должна была произойти от разных причин: прежде всего от естественного роста, естественного развития русского общества по тому направлению, которое было усвоено в эпоху преобразования; каковы бы ни были препятствия, развитие должно было совершаться в сильном и живом народе; во-вторых, Россия, вошедшая в общую жизнь европейских народов, должна была подчиняться влияниям, среди них господствовавшим. Сильное литературное движение на западе, охватывавшее всю Европу при господстве французского языка, содействовало повсюду возбуждению вопросов о человеке и обществе, соседняя Германия почувствовала это влияние, почувствовала его и Россия; наконец, многое зависело от условий времени и в государстве самодержавном зависело от характера царствующего лица.
Описываемое время оставило по себе приятное воспоминание в народе, несмотря на то что за ним почти непосредственно следовало блестящее екатерининское время. Этому, разумеется, содействовало печальной памяти предшествовавшее царствование Анны, бироновщина и слабое, бестолковое правление Анны Леопольдовны, не дававшее обеспечения ни в чем. Елисавета подняла славное знамя отца своего и успокоила оскорбленное народное чувство ясным для всех стремлением неуклонно следовать главному и самому важному для народа правилу — нисколько не ослабляя связей с Западною Европою, давать первенствующее значение русским людям, в их руках держать судьбу государства. Восстановление учреждений Петра Великого в том виде, в каком он их оставил, постоянное стремление дать силу его указам, поступать в его духе сообщали известную твердость, правильность, систематичность действиям правительства, а подданным — уверенность и спокойствие, тем более что следование правилам и указам Петра не было рабским, мертвым подражанием чему-то отжившему или отживающему, ибо не являлось новых потребностей, которые бы вызывали новый дух и новые формы. Напротив, известная, хотя и бессознательная, реакция, известные уклонения от духа и форм Петровых, сделанные с 1725 года, оказывались вовсе не бесполезными для государства, становились на твердую почву, указавши, какому образцу будут следовать, а между тем это следование по стопам преобразователя было спокойное и легкое, чуждое волнений преобразования, как уже совершившегося. Правительство отличалось миролюбием, а между тем войны, им веденные, ознаменовались блестящими успехами. Это спокойствие, довольство, удовлетворение главным потребностям народным заслужило елисаветинскому времени приятную память, особенно по сравнению со временем предшествовавшим, чему много способствовал, как уже было сказано, характер императрицы, который выразился всего резче в том, что народ должен был отвыкнуть от ужасного зрелища смертной казни. Закона, уничтожавшего смертную казнь, не было издано: вероятно, Елисавета боялась увеличить число преступлений, отнявши страх последнего наказания; суды приговаривали к смерти, но приговоры эти не были приводимы в исполнение, и в народное воспитание вводилось великое начало».
Е. Е. Лансере. «Елизавета Петровна в Царском Селе». 1905 г.
Историк рисует именно тот образ, какой хотела оставить по себе Елизавета в истории и в народной памяти. И по его рассказу мы можем судить, насколько хорошо ей это удалось.
Глава 6
Свет и тени Екатерины
Немецкая принцесса из захолустного княжества, так и не научившаяся толком говорить по-русски, оказалась одной из самых обожаемых народом правительниц России, и это не случайность. К тому, чтобы Екатерину «оценили по заслугам», она сама приложила немало усилий, создавая себе, как сказали бы сейчас, имидж «матушки-императрицы» и наследницы Петра, если не по крови, то по духу. Неслучайно на знаменитом Медном всаднике, установленном во времена Екатерины сделана надпись «Петру Первому — Екатерина Вторая», словно и не было никого между этими правителями. Маска, которую надела на себя Екатерина, чтобы удержаться на престоле, так плотно срослась с ее лицом, история ее царствования так сильно мифологизирована, что впору задаться простыми детскими вопросами: хорошим или плохим человеком она была? чего она сделала больше — добра или зла?
Подозревается в убийстве
Если уж мы задаем детские вопросы, то обратимся прежде всего за ответом к детской книге — уже знакомому нам произведению Александры Осиповны Ишимовой. Что пишет она о Екатерине? А конкретно о том, как она попала на российский трон?
«Чрезвычайны были изменения, произошедшие в России с восшествием на престол Петра III: новый император, казалось, всем отличался от покойной императрицы. Мои читатели уже слышали о его мире с жестоким врагом Елизаветы, Фридрихом II. Но это было еще не все; вслед за известием о мире, которое еще не могло назваться дурным, а, напротив, могло обрадовать многих, Русские услышали вести вовсе не радостные: все рассказывали друг другу, что государь хвалит и награждает только иностранцев; что, не доверяя своим подданным, он окружил себя, вместо гвардии, отрядом Голштинцев, выписанных из его Отечества (корпус Голштинцев, состоящий из 3000 человек, был выписан из Германии спустя несколько лет после приезда принца. Это было любимое войско Петра III. Оно всегда стояло на квартирах там, где великий князь проводил большую часть своего времени: в Ораниенбауме). Наконец, что весь Русский народ стал будто бы подвластен Прусскому королю, потому что Петр Федорович так предан ему, что малейшие желания его считает священными.
