Оба они типичны для психологии маленького германского городка, на который свалилось буквально, как снег на голову, «стихийное бедствие» – город с населением в три тысячи человек, на две недели стал бивуаком чужой армии, которая в одном людском составе превышала население более чем в десять раз. Мудрено ли, что все воспоминания, которые удалось обнаружить в городском архиве, относившиеся – одно к 1799 году, а другое к несколько более позднему периоду, – говорили почти исключительно об одном – разорении и убытках, выпавших на долю городка!
Вот эти два документа:
Выписка из рукописной хроники гор. Линдау (Манускрипт городского архива от 1799 года)
16-го октября Князь Суворов, после своего отхода из Швейцарии, который явился следствием победоносно проведенной Массеной в ночь с 24-го на 25-ое сентября операции против Корсакова у Гоца, расположил свою главную квартиру в Лангешевском доме и перевел всю русскую армию на северный берег Боденского озера. Этот генерал прорвался от Хура и следовал через Фельдкирх и Брегенц, где он соединился с Корсаковым, и, таким образом, вся русская армия соединилась в Верхней Швабии, и 30 000 человек пробыли 14 дней в городе и его окрестностях.
Когда предполагали, что он с отдохнувшими силами предпримет новую операцию через швейцарскую границу, он перевел 6-го ноября свою главную квартиру из Линдау в Аугсбург и расположил свою армию на широких квартирах между Иллером, Дунаем и Лехом.
В последние дни этого месяца главная квартира перешла в Аугсбург и армия, силою в 43 463 человека и 25 825 лошадей двинулась двумя колоннами через г. Лех в Баварию, открыто объявив, что она следует домой.
20-го декабря главная квартира Суворова перешла в Прагу, где армия имела остановку до конца января 1800 года. Опять говорили об обратном марше русских, как о деле решенном, но движение пошло действительно через Моравию и Галицию домой, в доказательство, что горячность, с которой Император Павел принял сторону врагов Франции – сильно охладела.
Дополнение о русских:
Штаб, в состав которого входили русский великий князь. Константин, молодой князь Суворов, австрийский министр граф фон Штакельберг, а также многие генералы и офицеры, расположился в городских гостиницах. Также расположились австрийский генерал фон Хиллер и разные австрийские офицеры Генерального штаба. Кавалерия, состоявшая из кирасир, драгун и полевых егерей, фюзелиры и артиллеристы расположились в гражданских имениях, недалеко от города, так же как и на площадях. Большинство амбаров было взломано, и находившийся там фураж взят. Много деревьев было срублено, все подпорные колья, палки, указатели и заборы сорваны, многие виноградники лишены подпорных палок, а частью также и самых лоз, так что примерно подсчитанный убыток доходил до 80.000 флоринов.
Тотчас по приходе армии должно было быть доставлено 800 центнеров мяса и 40 центнеров риса. Поставка эта была оплачена не без труда и по сильно пониженным ценам.
При прибытии командующего князя Суворова, он был приветствован городской депутацией в составе: тайного советника доктора Вебера, городского консультанта Хуммлера и сенатора Пфистера. Депутация эта была принята благосклонно.
Во время обременительного нахождения этой армии, произошли некоторые неприятные выступления. Президент квартирного управления, бюргермейстер Фельс, был грубо оскорблен русским офицером. У министра, графа Штакельберга, одним из обслуживающих его была ограблена казна, что было еще во время открыто и ограбленное возвращено владельцу.
На всех улицах и плошадях города расположились казаки с их лошадьми и развели большие костры. При их уходе было затребовано и использовано более ста повозок и запряжек, возчики которых затратили труд и деньги, чтобы освободиться в Исни, Меммингене и Лейткирхе.
Вместе с этой армией сражался пфальцко-баварский корпус в составе примерно 2000 человек. Но он прибыл ранее русских в Вассербург, и потом отправился далее, оплатив часть взятого им.
Выписка из истории города Линдау на Боденском озере (Издана доктором К. Вольфарт (1-й том, 2-й отдел, стр. 208–209)
Поход начался счастливо в области озер. Эрцгерцог Карл принудил к отступлению Журдана своими победами у Острах (21-го марта) и Стоках (25-го марта), в то время как Массена, разбитый у Фельдкирха, тоже принужден был очистить поле сражения.
Но Гофкригсрат в Вене испортил все.
Таким образом русский главнокомандующий Суворов, когда он оставил очищенную от противника Верхнюю Италию, после страшных боев у Чертова моста и в долине Рейсса, нашел дорогу через долину, занятую Массеной, и вынужден был совершить отчаянный марш через Шехенскую и Муттальскую долины и через перевал Панике, что было опасно и требовало большого напряжения даже от отдельных путников и казалось совершенно непроходимо для войск. И как выглядели те, которые спаслись! Неизвестный хроникер говорит, что они были оборваны, часто без обуви и изголодавшись до того, что они употребляли в пищу овощи и т. п. в сыром виде. Отбросы от убоя скота съедались без долгих приготовлений, но самым излюбленным была водка, которую они, не пьянея, пили пивными стаканами.
С этой армией Суворов вошел в Линдау 16-го октября и 43 463 человека и 25 825 лошадей оставались до 4-го ноября в городе и его окрестностях! От отведенной ему в теперешнем Лошнерском доме квартиры он отказался, «так как озеро слишком блестит для него», и занял помещение в Лангензееском доме, теперешнем убежище английских девушек.
Русские вели себя, как враги. Срывали двери и окна, ломали ставни, срубали деревья. Но наибольший вред принесли они тем, что срывали виноградники, уничтожив 200.000 лоз. На всех площадях города расположились казаки и готовили пищу на кострах. В лучшую сторону отличались от них, находившиеся при армии 2.000 баварцев, которые вели себя хорошо и за все платили. Во время этого пребывания у графа Штакельберга была украдена его частная казна. К счастью вор был обнаружен в лице его слуги и, таким образом, избегнуто было дальнейшее.
Суворов был настолько недоволен австрийцами, что он резко отклонил присланное в Линдау предложение эрцгерцога Карла о встрече. Он заявил, что он переведет армию для отдыха за р. Лех, и на самом деле выступил в Швабию. Деревни тяжело пострадали, осенний урожай фруктов и сбор винограда был потерян. Многие виноградники были разрушены на годы и госпитальные леса, на которых дано было разрешение восстановить уничтоженное дерево – едва могли его пополнить.
В сущности говоря, можно вполне поверить в то, что перенесшие невероятные трудности, оборванные, босые и полуголодные солдаты Суворова, герои незабываемого Швейцарского похода, были гостями мало желательными для населения, и что воспоминание о них городок сохранил не слишком приятное! Думается, однако, что и баварские солдаты, правда не испытавшие тяжелого похода, тоже не были столь скромны и приятны, как это представляет летопись. Но… свой своему поневоле брат… Русские же, испытав предательство, неблагодарность и коварство австрийцев, едва ли могли учесть разницу между ними и населением городка, кстати сказать, в течение своей истории входившего то в состав Австрии, то попадавшего в Германию, а то и в руки… шведов, следы пребывания которых в городке тоже имеются!
[177]
