Я подошел к краю утеса и негромко свистнул.
– Смит! – позвал я. – Фред Смит! Это я, Дасти
Данн!
Я не услышал не только ответа, но даже и эха. Пустыня
поглощает звуки бесследно. За спиной раздавались звуки погони. Они приближались
быстро, ведь у них были фонарики, которые облегчали им путь.
Я знал, что они, вероятно, выстрелят в меня, если заметят. Я
снова позвал Смита, на этот раз тише, и снова ответа не было. Я взобрался на
вершину утеса, растянулся на камне, который еще хранил тепло летнего дня, и
принялся ждать.
Они не заметили моих следов – они просто шли в том же
направлении. Подойдя к подножию гор, преследователи разделились на две группы.
Гарри Фэйн и Ник Крайдер двинулись по моей стороне ущелья. Я слышал, как они
разговаривали между собой.
– Тебе надо получше присмотреть за Дасти Данном, –
раздался голос Фэйна.
– Он ничего не сможет сделать, – возразил Крайдер.
– Сразу видно, что ты не фурычишь, – фыркнул
Фэйн. – Да он обнюхал всю округу и уже выяснил, что кто-то лежал в засаде
за кустами и выстрелил оттуда в Мэнса.
– Откуда ты знаешь?
– Сэм Флинт проболтался кому-то.
– Погоди-ка, нужно обмозговать, – сказал
Крайдер. – Это все здорово осложняет.
– А я тебе про что толкую?
Они остановились, и Фэйн продолжал беззаботно болтать, тогда
как Крайдер впал в мрачное раздумье.
– Нам надо быть очень осторожными, – кончил свои
разглагольствования Фэйн. – Флинт говорит, что Дасти Данн знает, что Мэнс
сорвал маску и…
Послышался грохот упавшего в ущелье камня.
– Там наверху кто-то есть! – закричал Крайдер и
рванулся вперед.
Послышался лай собаки. Крайдер направил фонарик вверх по
краю утеса. Несколько секунд луч фонарика беспомощно обшаривал голый каменный
склон, а потом выхватил из темноты желтые глаза пса. Луч сдвинулся в сторону и
оказался направленным прямо на Фреда Смита.
– Я слышал все, что вы говорили, – сказал
он. – Вы вдвоем ограбили кассира.
Я ущипнул себя за руку. Неужели это Фред Смит вышел из
укрытия ночной тьмы и направился навстречу двум убийцам, которые просто обязаны
убить его, чтобы спасти свою шкуру?
Он шел прямо на них. Крайдер выстрелил. Пуля ударила о
камень в нескольких дюймах от Смита. Смит попытался броситься в сторону,
потерял равновесие и покатился вниз по склону. Пес кинулся вперед – его желтые
клыки, высвеченные лучом фонарика, блестели в злобном оскале.
Когда Фэйн выстрелил во второй раз, я вступил в стычку и
тоже выстрелил в направлении луча фонарика. Я промахнулся, но перекрестный
огонь заставил их скрыться за камнем.
И тут в происходящее вмешался пес. Он бросился на Фэйна с
такой силой, что с гулким стуком ударился о его грудь, и они оба рухнули на
землю.
Фред Смит, нагнувшись, как регбист, бежал на Ника Крайдера.
А Ник Крайдер тем временем тщательно целился. На этот раз ему нельзя было
промахнуться.
Я не хотел вмешиваться, но Смит мчался прямо навстречу пуле.
У меня был отличный шанс попасть Крайдеру в бедро, поскольку его фигура четко
вырисовывалась на фоне луча фонарика, и я выстрелил. Выстрел швырнул Крайдера
на землю в тот самый момент, когда Фред Смит уже должен был получить свою пулю.
Раздались крики, к нам уже подбегали люди. Я выпрямился во
весь рост на вершине утеса и не дал им подойти сюда. Смит и его пес заканчивали
свое ночное представление в ущелье под нами. Через несколько секунд все было
кончено, но эти секунды оказались весьма напряженными. Приятели Крайдера были
настроены отнюдь не дружелюбно, но у меня в каждой руке было по пистолету, и в
конце концов они были вынуждены отправиться в город.
Крайдера пришлось нести на руках, а Фэйн был испуган гораздо
сильнее, чем пострадал. Ему удалось закрыть лицо руками, когда пес прыгнул на
него, и его руки были сильно искусаны.
После того как мы пришли в город, нам оставалось сделать
совсем немного. Мы отыскали украденные деньги, они были зарыты за домом
Крайдера. А пустую сумку, в которой лежали деньги, Крайдер подбросил в хижину
Смита. Городок возбужденно гудел всю ночь. Фэйн сделал чистосердечное
признание, но попытался переложить всю вину на Крайдера.
Однако Крайдер сумел доказать, что именно Фэйн лежал в
западне за кустами. Значит, роковой выстрел в голову потерпевшего был сделан
Фэйном. И произошло это потому, что Мэнс сдернул маску, которая скрывала лицо
Фэйна.
Когда всеобщее возбуждение улеглось, мы поняли, что Фред
Смит стал вроде как героем. Сэм Флинт удвоил вознаграждение за поимку убийцы и
поделил ее между Фредом Смитом и мной. Я вспомнил, что рассказывал Ник Крайдер:
будто настоящее имя Фреда Смита – Фред Гейтс и что он объявлен в розыск
полицией Лос-Анджелеса. Однако я не стал никому ничего говорить. Меня наняли
отыскать бандитов, а уж распространять слухи Флинт, если хочет, может сам.
Фред Смит исчез на следующий день. Он просто исчез из
городка, а с ним исчезли Большая Берта и пес. Никто не знал, когда и куда они
уехали, их просто не было в городе.
Почти два месяца я ничего о них не слышал. А через два
месяца я получил по почте номер «Лос-Анджелес таймс», в котором была отмечена
карандашом небольшая статья.
Сначала статья не показалась мне особенно интересной. На
первой странице рассказывалось о суде над тремя директорами одной корпорации,
которые обвинялись в подделке документов, присвоении чужого имущества и
растрате.
Однако дальше в статье подробно описывалось, как три
директора, сговорившись, возложили вину на заместителя директора, который
бежал, охваченный паникой, несмотря на свою невиновность. Он прекрасно понимал,
что ему никто не поверит, что его слово – ничто против слов трех уважаемых
директоров корпорации. Вернувшись в город, он не побоялся встретиться лицом к
лицу с директорами, теми тремя, которые ранее выдвинули против него фальшивое
обвинение, потребовал дополнительного расследования, довел дело до конца, и суд
разоблачил директоров-мошенников.
Заместителя директора звали Фред Гейтс. В статье
упоминалось, что, сбежав из города, он взял себе имя Фред Смит.
Они больше не вернулись в Армагосу. Старая хижина старателя
стоит пустая. Ветер швыряет пригоршни песка в ее некрашеные доски, а песчинки
неустанно и тихонько шепчутся. Чудится, будто старая хижина и непоседливые
песчинки непрерывно сплетничают о жизни и обитателях пустыни.
Я часто прислушиваюсь к шепоту песка, и мне иногда начинает
казаться, что заброшенная хижина рассказывает песчинкам историю о человеке,
который победил маленький страх и вышел на бой против большого страха.
