Кроме Айлы, в коттедже побывала всего одна женщина. Жена одного министра из греческого правительства, для которой была важна уединенность острова. Но эта короткая интрижка с Катериной случилась несколько лет назад.
Нахмурившись, Андреас достал из тумбочки коробку с презервативами. Но сейчас, проверив их срок годности и обнаружив, что он истек два года назад, понял, что вполне может быть отцом Лукаса.
Андреас выругался. Его жизнь выходила из‑под контроля, и он не знал, что думать или чувствовать. Нравится ему это или нет, но Айла – мать его наследника.
Вернувшись на виллу, Андреас увидел Айлу в гостиной. Она плакала. Оказалось, что в расстроенных чувствах она упала с лестницы и подвернула ногу.
Андреас, не раздумывая, взял ее на руки и понес наверх.
«Она почти ничего не весит», – подумал Андреас, прижимая Айлу к груди.
– Почему ты такая худая? Ты что, сидишь на диете? Разве не было бы разумным хорошо питаться, чтобы было чем кормить ребенка?
Ее глаза гневно вспыхнули.
– Кто‑то внезапно сделался экспертом в уходе за младенцами? Ты когда‑нибудь пробовал готовить и есть нормальную пищу, одновременно держа ребенка, который плачет, как только его кладут в кроватку? Быть молодым родителем – тяжелая работа, а быть одиноким родителем – тяжелая вдвойне.
– Ты должна была позвонить мне, когда он родился, – коротко сказал Андреас. Его мучила совесть из‑за того, что Айла пыталась справиться со всем сама.
– Зачем бы я стала звонить? Чтобы ты снова оскорбил меня? – Она горько рассмеялась, и смех этот был скорее похож на всхлипывания. – В тот момент я была слишком слаба и больна, чтобы вступать с тобой в борьбу. Моя подруга, Джесс, из деревни в Суффолке, где я раньше жила, приехала и забрала нас с Лукасом к себе на ферму.
Андреас напрягся, когда Айла пошевелилась в его руках. Он почувствовал сквозь рубашку возбужденные соски, а когда взглянул на ее лицо, то увидел, что предательский румянец тронул ее щеки.
– Тебе нужно принять душ. Я помогу тебе.
– Я сама справлюсь. И я лучше умру, чем позволю тебе меня раздеть.
Он пристально посмотрел в ее раскрасневшееся лицо и с сардонической усмешкой сказал:
– Мы оба знаем, что это вранье.
Андреас только надеялся, что Айла не заметит, что его руки немного дрожали, когда он расстегивал пуговицу на ее джинсах.
– Я сама. – Она оттолкнула его руку и расстегнула молнию.
От вида ее крошечных черных трусиков Андреаса охватило желание, и потребовалась сила воли, чтобы не прижаться ртом к кружевам между ее ног. Если ад существует, то ему, несомненно, суждено гореть в его огне, мрачно подумал он. Айла села на табурет, и он осторожно стянул джинсы с ее распухшей лодыжки.
– Теперь футболку.
Она покачала головой.
– Если поможешь мне добраться до душа, я закончу раздеваться там. Можешь сходить за Лукасом? Он, наверное, уже проснулся.
Малыш сбросил с себя одеяльце и, увидев Андреаса, замахал пухлыми ручками и ножками.
– Привет, – ласково сказал Андреас, беря Лукаса на руки. – Я твой папа и буду читать сказки на ночь, учить играть в футбол и заботиться о тебе, когда будет страшно.
Когда прижимал Лукаса к своему плечу, он подбородком чувствовал мягкость пушистых темных волос ребенка. Его сын. Но так ли это?
Сомнение охватило Андреаса. Ложь Сэйди, обвинившей его в том, что он отец ее ребенка, еще больше вбила клин между ним и его собственным отцом.
– Ты навлек позор на семью Карелис, – тогда сказал ему Стелиос. – Ты был дураком, не сделав тест на отцовство до того, как твоя подружка продала газетам свою скандальную историю.
Он не будет дураком на этот раз. Совсем недавно вертолет доставил на остров набор для проведения теста ДНК.
Андреас уложил Лукаса обратно в коляску и отвез в кабинет, где оставил этот набор. Это была простая, безболезненная процедура – взять мазок изо рта у ребенка и у себя самого. Образцы будут проанализированы, и результат подтвердит истинность происхождения Лукаса.
Айла сидела на краю кровати, когда он с Лукасом вошел в комнату. Она завернулась в полотенце, и мысль о том, что под ним она совершенно голая, произвела на Андреаса предсказуемый эффект.
– Мне нечего надеть, потому что я собрала всю свою одежду, думая, что уезжаю с Лулуди с Диносом и Тулой. Мой чемодан все еще внизу, в холле.
– Подожди минутку, – сказал Андреас. – Он прошел в свою комнату и взял рубашку из гардеробной. – Сейчас можешь надеть вот это, а потом я принесу твой чемодан.
– Спасибо. – Айла уставилась на него. – Отвернись, пока я ее буду надевать.
Андреас послушно отвернулся и увидел в зеркале ее обнаженное стройное тело, когда она разворачивала полотенце. Во рту у него пересохло, и он отмахнулся от голоса совести, советовавшего закрыть глаза. Влажные волосы Айлы рассыпались по плечам, на совершенной груди блестели капельки влаги. Ему захотелось прижаться к ней губами, прежде чем скользнуть губами ниже, к золотистым завиткам между ее ног. Он издал тихий стон разочарования, когда Айла надела рубашку и застегнула ее на все пуговицы.
– Малыш хочет есть, – сказала Айла. – Обычно в это время я кормлю его из бутылочки, но сегодня я не приготовила смесь. Дай его мне, я его покормлю.
Он осторожно передал Лукаса Айле и не мог понять, что же за чувства переполняют его, когда он смотрел, как мать кормит грудью его сына. Андреас знал своего сына всего несколько часов, и ему казалось, что он вторгается в особые отношения, существующие между матерью и ее ребенком.
Андреас подошел к окну и стал смотреть, как дождь хлещет по стеклу. Впервые в жизни он не знал, что делать дальше. Он был полон решимости оставить сына здесь, но было совершенно очевидно, что Лукасу нужна Айла. Каким‑то образом ему придется ее убедить, что отныне ей нужно будет жить в Греции.
– Почему ты не мог допустить мысли, что я могу быть беременна от тебя?
Андреас тяжело вздохнул.
– Мне казалось это невозможным. – Ему захотелось рассказать Айле о том, что случилось с Сэйди. Но он вспомнил, как чувствовал себя полным идиотом, когда подробности его личной жизни попали в заголовки газет, а в социальных сетях разнесся слух о том, что он сошел с ума. Тот факт, что эта история оказалась неправдой, не имел никакого значения для редакторов бульварных газет.
– Я сама не верила, что у меня будет ребенок, пока не увидела его на первом УЗИ. У меня на телефоне есть несколько фотографий Лукаса, сделанных, когда ему было всего несколько дней от роду, в отделении для новорожденных.
Айла посмотрела на Андреаса, когда он отвернулся от окна.
– Ты стащил мой телефон и паспорт Лукаса из моей сумки. Могу я их получить обратно?
