– Расклад такой: оборотни в большинстве своем идут понять, что происходит в этом лесу, – оживился Дьявол. – И когда обнаружат труп Бабы Яги, непременно попробуют тебя достать.
– С их-то звериными способностями они все равно меня поймают.
– Если тебя оборотни убьют, зверь засветится на челе Его Величества. Вот уж вампиры-престолонаследники посмеются! В принципе, и ты радуйся, поясок в Аду не помешает.
– Дать им в отместку себя убить? – вскинулась она. – Что-то я тебя не понимаю. То предлагаешь воевать, то умереть… ты уж остановись на чем-то одном.
– Ха! В том-то весь фокус! – криво усмехнулся Дьявол. – Чтобы подставить вампира, надо умереть достойно, чтобы земля тебя славила, а не оборотня, выставляя Его Величество перед людьми заказчиком убийства. И чтобы вампиры про тебя не уразумели, пасть в этой битве безымянным героем. А если заподозрят, что это ты тут с Бабой Ягой и Кикиморой разобралась, убить тебя оборотням они не дадут, через пару часов здесь будут и Благодетельница, и Его Величество, и драконы, и спецподразделения, чтобы не дай бог печати на челе не осталось. только представь, что тебя на государственном уровне отучают любить жизнь… – это будет пострашнее геенны огненной, так что сама на себя руки наложишь, лишь бы не чувствовать издевательств. А вампиры только этого и ждут!
– Ужас! – содрогнулась Манька, представив, как с нее сдирают кожу.
– Ну, ты еще не погибла, а вдруг победа будет за тобой? Если не раскроешься, вампиры еще долго не рискнут сюда сунуться, пока не исследуют, кто и зачем выступил против них, и будут не тебя искать, а раскрывать заговор. А это тебе на руку, мы за это время в цивилизованной части государства среди толпы затеряемся. Как докажут, что это ты? Сейчас лучше подумать, как с бедой справиться.
– Думаю! – раздосадовано проговорила Манька, устремив унылый взгляд сквозь деревья. – Только в голову ничего не приходит. Кто они, а кто я!
Дьявол озадачено потер лоб.
– Что может остановить человека-оборотня и зверя-оборотня?
– Мешок, набитый деньгами, – уверенно ответила Манька. – Они сразу к себе его потащат. Прятать. За это время можно далеко убежать. Только не я, ни ты, денег не печатаем. Ну, если ты знаешь, где тут клад зарыт… – развела она руками.
– Оборотней вампир поведет, благосостояние оборотней его вряд ли интересует.
– Я думала оборотни зверем по лесу рыщут, кого нашли, того и съели, – Манька перебирала в уме все случаи из жизни, когда могла столкнуться с оборотнем.
– По грибы что ли жертва ночью в лес пошла? – скривился Дьявол. – Оборотень, обычно, далеко от дома не отходит, то собаку порвет, то припозднившимся человеком закусит, но чаще поизмывается над кем-нибудь. Зачем искать пропитание, если еду можно в магазине купить? Лес – самое безопасное место от любой нечисти, мы сами по себе, они сами по себе. Но сейчас на это рассчитывать не приходится, у наших будут определенные намерения и четкие инструкции. И днем это будут люди, управляемые зверем, а ночью звери, управляемые вампиром. Некоторым, конечно, нравится оставаться зверями, но обычно они на строгом учете, цены немалой, так что вряд ли мы их увидим.
– Ужас! – ответила Манька с содроганием, понимая, что рука у нее на человека не поднимется. Да она и убиение зверей плохо себе представляла. Говорить ей с Дьяволом ни о чем больше не хотелось. Сердце болело, обнажая муку предстоящего сражения. Она уже решила, что пожертвует собой, и мысленно прощалась и с Дьяволом, и с избами, и со всеми жителями своей деревни. Впрочем, у нее еще был месяц, чтобы привести дела в порядок. Никаких особенных дел у нее, как оказалось, не было, но созрел свой план спасения: если подняться чуть выше по реке, и часть проплыть по воде, то можно было бы найти такое укрытие в земле, которое схоронило бы ее на время полнолуния. Дьявол мог бы помочь, жаль, избы в землю не спрячешь. Но вряд ли избы оборотней испугаются, вон у них ноги какие, побегают по лесу, пока суть да дело. И еще проблема: речка скована льдом, а там, где не замерзла, течение такое, что сразу под лед затянет.
– А вот скажи мне, почему не каждый укушенный становится оборотнем? Почему одних убивают, а других делают себе подобными? – нарушил Дьявол молчание через некоторое время.
– Понятия не имею и знать не хочу! – буркнула она.
– Не будь меня, – Дьявол хмыкнул, – тебя бы уже три раза развенчали, три раза растерзали и трижды съели, – и с грустью проворчал: – Я, в общем-то, не должен тебе помогать. Мне бы дождаться, когда поймешь, что они идеальные, но пока все получается наоборот: совершенно идеальные свои творения начинаю рассматривать с объективной стороны. Какой-то неправильный сценарий!
– Ты наплодил, а я должна объяснить? – от возмущения Манька задохнулась. – Я вообще о твоей любимой нечисти от тебя узнала! Скорей б это все закончилось.
– Ну ладно, ладно! – примирительно проворчал Дьявол. – Не так много времени осталось, когда о тебе уже никто ни вспомнит. Ближнего твоего будут помнить чуть дольше, Царям ведут строгий учет. Но кто помнит царей Атлантиды, которые поднимали Ваала? – он стал высматривать место для остановки, а потом просто взял и исчез, как будто сквозь землю провалился.
Манька опустилась на санки, давая уставшему телу отдых. Она вдруг подумала, что не надо ей строить никаких шалашей, не надо собирать валежник, а просто зайдет сейчас в избу и согреется, еду себе приготовит, как нормальный человек. Запасов сделали немало: насолили грибы, накоптили рыбу, насушили и закатали в банки разной травы, избы охотничий домик нашли, в котором забрали соль, сахар, спички, сухари, крупы и муку. На душе сразу стало теплее. Она уже представляла, как снимет с себя застывшую коробом одежду, попарится в баньке, а после почитает одну из тех книжек, которые нашла на чердаке, и уснет в нормальной кровати, с одеялом и белыми простынями, но все как всегда испортил Дьявол.
Он вернулся минут через десять с радостным видом.
– Там впереди есть прекрасное место, давай-ка мы, пожалуй, пустим там корни, – предложил он, подошел к ней сзади, закрыл глаза рукой, и Манька вдруг почувствовала, будто на мгновение оторвалась от земли, но, когда пришла в себя, она уже снова стояла на земле твердо, чуть провалившись в снег.
Манька открыла глаза и потеряла дар речи. Место выглядело совсем не так. Следов не было нигде, и поднималась к небу, совсем недалеко огромная высокая гора, а рядом от нее возвышались другие горы, будто исполинские великаны. И только когда Дьявол стянул с нее котомку и вязанку с посохами и неугасимыми ветвями, которые перед самым их отправлением в поход он срезал на месте захоронения, где они проросли и окрепли во множестве, она пришла в себя окончательно, поверив в то, что дьявол так легко и быстро перенес ее на полторы сотни километров от того места, где они только что были.
Дьявол наступил на край плаща, сунул два пальца в рот и свистнул.
– Там избы понять не могут, куда мы помчались, – объяснил он. – Будут тут только к глубокой ночи. У них хоть и длинные ноги, и бегают быстро, как страусы, но путь неблизкий. Раз уж готовиться к битве, сотня километров погоды железу не сделают, догонишь летним снашиванием. Ну, – он потер ладони, – пора приниматься за дело!
