Борзеевич все еще лежал в беспамятстве и стонал во сне.
Манька положила руку на его лоб – лоб у старика был горячим. После этого, хромая, подошла к Дьяволу, который смотрел в оконце, опираясь на лук Борзеевича.
– Боже, Дьявол, костерок бы запалить, гори они синим пламенем! Мне не выстоять, – честно призналась она, подсчитывая множественность врага. – Их там тысячи! Против зверей еще куда ни шло, но против этих… а я все, умру скоро… – мученически улыбнулась она и поморщилась от боли.
Дьявол сунул в живот руку и вынул пулю, положил ей в ладонь. Боль сразу начала утихать.
– Обрастать начинаешь раритетами! – усмехнулся он. – Правильно, а нехай горят! Зверей, которые здесь остались, они давно слопали, еще ночью. Рядом река, дальше озеро, с обеих сторон зима, огонь далеко не разлетится. Ну, если что, пригоню тучку, делов-то! От леса что осталось? Заодно мусор сгорит и пеньки, – последние слова Дьявол произнес зловеще. Он уже привязывал на стрелу немного пакли, чтобы зажечь древко, обмакнув его сначала в светлую жидкость, потом в маслянистую черную.
«Технический керосин» – прочитала Манька на бутыли. На второй надписи не было, но она и так знала, что это нефть, которая у них оставалась.
– Если у них есть еще динамит и гранаты, думаю, они нам будут уже не страшны! – Дьявол отложил лук Борзеевича и с любовью взял ее лук в ладони. – Показать ученику не мешает, как из такого лука да такими стрелами дичь в углы загоняют!
Манька никогда не видела Дьявола таким хладнокровным. Он натянул тетиву, и она замерла. Стрела вонзилась в ближайшее дерево.
– И что? – хохотнула она. Да она выпустила в это дерево не одну стрелу, но Дьявол как будто не заметил ее усмешки.
– Подгони-ка мне еще стрел! – попросил он.
Манька намотала паклю на вторую и третью стрелу, обмакнув их по очереди в горючие жидкости. Подожгла их, когда Дьявол натянул тетиву. И они вонзились в ближайшие деревья, но удивить ее Дьяволу все же удалось. Вроде три стрелы в три дерева, а огонь в одно мгновение охватил всю опушку, а ветер подхватил огонь, гоня его в сторону гор по земле и по верху.
Среди оборотней началась паника. Кто-то пытался проскочить к реке, но Манька была наготове, теперь уже стреляя из лука Борзеевича, который оказался не менее удобным.
«Сто пудов, волшебство применил!» – подумала она, любуясь ровнехонькой огненной стеной, отделившую ее от оборотней. Палатки взлетали на воздух, когда взрывался очередной запас пороха и динамита. Выстрелы прекратились. Побросав пожитки, спасаясь от пожара, неприятель отступил к озеру. Оборотни бежали к нему со всех ног, и некоторые занимались огнем, превращаясь в огненные столбы, падали на землю и катались, поджигая сухие ветки и прошлогодние листья.
– А теперь, Мань, положи мне ладонь на руки, вот так… и держи… – Дьявол мягко сжал ее пальцы, и установил ее лук в ее руках, фиксируя положение. – Только точнехонько в то место, где оборотень должен стоять.
– Это как? – удивилась она.
– Помнишь, я учил тебя пространство видеть. А теперь нащупай то место, куда собираешься попасть. О деревьях не думай, ищи оборотней, как я тебя учил, третьим глазом, живой объект, который разбрасывает вокруг себя живые волны. А два глаза лучше закрой, – он поправил ее пальцы, между которыми стрела должна была пролететь.
Манька закрыла глаза, щупая пространство, и вдруг почувствовала, что какой-то оборотень проскочил огненную стену и собирается крикнуть соплеменникам кличь. Выпустила стрелу. И тотчас почувствовала, как с глухим стоном оборотень повалился на землю, пожирая себя.
Она открыла глаза, не веря в происшедшее, но оборотень действительно корчился на земле.
– Вот так, Маня, стреляют моими стрелами. И не надо искать цель, она сама прилипает к моим стрелам. А теперь во-он в те деревья целься, которые у гор стоят, – Дьявол указал на лес, который примыкал к горе. – Надо взять их огнем в кольцо.
Манька закрыла глаза, представила дерево, и как оно должно вспыхнуть.
И спустила стелу, представляя ее полет.
– Мань, полет стрелы не твоя задача, твоя – цель! – прокомментировал Дьявол ее выстрел.
Она открыла глаза и убедилась, что промахнулась, взяла новую стрелу, намотала паклю на наконечник, подожгла и выстрелила, на этот раз не выпуская дерево из ума.
Через секунду двадцать почувствовала, что дерево вспыхнуло – и тут же порадовалась глазами: далеко у самых гор загорелась маленький точечный костерок.
Жить стало веселее…
– Ох, ох, ох… Что со мной было… – старик Борзеевич держался за голову, но на этот раз не ткнулся в стену, а присел рядом, взмахнув руками для равновесия.
Манька обрадовалась, а Дьявол добродушно ухмыльнулся.
– Беспамятный ты мне нравился больше, – поддел он старика. – Ну да ладно, живи, нянчить тебя время нужно, а его ни у меня, ни у Мани нет, – Дьявол покосился в ее сторону.
Манька с усердием отличницы усваивала новый метод военной хитрости.
– О, обагренная светлой памятью Дьявольской Нави, как ты хорошо стрелять научилась! – изумился старик Борзеевич, когда заметил, что Манька стреляет с закрытыми глазами. Он быстро приходил в себя.
– Пойдем, мой неразумный последователь идейного проблеска, которому отсутствие оного скажется еще, посмотрим, что наготовила изба на день грядущий, – с усмешкой позвал он Борзеевича. – Восстановим твои силы, да и мешать нам не след. Хорошему ученику нужна хорошая тренировка, а оборотни нас еще долго не побеспокоят. Разве что ночью прибегут повыть на луну.
Они ушли.
Без Дьявола стрелы так красиво врага не разили. Манька кряхтела, пыхтела, тужилась и пыталась осмыслить, почему иной раз одно выходит, а другой противоположно, но все же через одну – три стрелы долетали до нужного места. Не так красиво, конечно. Видимо, Дьявол каким-то образом подправлял ее мысль и руки, будто придерживал палец на излучине лука. Читать мысли он умел, возможно, умел и подправить. И оставил ее не просто так, скорее всего, решил посмеяться или проверить, справится она без него или нет.
Манька смерила взглядом дыру, в который спустились по чердачной лестнице оба ее боевых товарища. Копоть и сажа, залетевшая с дымом, еще летала по чердаку и оседала на полу, покрыв его черным слоем, но воздух очистился полностью, дышалось легко, и пулевые ранения уже не напоминали о себе. Повезло ей, без Дьявола и живой воды она уже была бы покойником. Даже не верилось, что она выжила. И вообще не верилось, что больше половины оборотней уже нет, а остальные зализывают раны.
«Ну что ж, если с ним получилось, то и без него смогу, – подумала она, прикладывая новую стрелу к луку. – Вот так бы шутя Благодетельницу подстрелить!» – помечтала она, выдохнув через надутые губы.
На сорок пятой выпущенной стреле почувствовала себя уверенней – теперь почти каждая стрела достигала цели. По земле стелился черный дым, пожар быстро охватил обширную территорию, оборотни уже не выли, а метались среди огня, обнаружив, что самострельное оружие иной раз стреляет не хуже изготовленного в производственных условиях. В стане врага началась паника, а Манька вдруг успокоилась, стреляя методично и метко, не чувствуя ни угрызений совести, ни злобы, ни азарта, как на тренировках, когда она училась держать дыхание во время бега.
