Дьявол прощения не просил, но Манька простила: мало ли что случается между товарищами в дороге. Если от конца польза, надо полагать, было сделано доброе дело. Она была благодарна ему, но молча, а он как будто понимал и не напоминал о прошлом.
Глава 6. Оборотный колодец
Перед грядой горного хребта река делала крутой изгиб. На карте это место выглядело, как округлая загибулина. По весне река затопляла низину, оставляя песок и камни, и жить здесь Посредница никак не могла. И Манька решила сократить расстояние, чтоб не карабкаться по размытым талыми водами крутым и скалистым ущельям, оврагам и крутым склонам гор.
Немало добра здесь лежало под землей…
Переход предполагался на день, к вечеру уже должны были выйти на реку, там, где начиналась гористая местность. До перевала оставалось всего ничего.
И только она отошла от реки, как обнаружила, что земля изнемогает от засухи. Земля потрескалась, трава выгорела и пожелтела, покрытая пылью и пеплом.
Не иначе, был пожар…
Но после пожара что-то оставалось: корни, обгоревшие сучья, угли, а тут… – пустыня смотрелась бы краше. И чем дальше, тем страшнее становился пейзаж: вонь, смрад, гарь, пепел…
Действительно, вспомнила Манька, уже месяц не было большого дождя, а если были, то местами и короткие. Но не настолько долго стояла хорошая погода, чтобы пересохли все ручьи и начали погибать деревья. Недоумение вызывал и тот факт, что землю как будто палили огнем. Редкие кустики стояли без листьев, с обуглившейся корой, травинки чахлые, пожухлые, скукожившиеся. Невольно она вспомнила рассказы, что вдруг прилетит саранча или вылезет из земли страшный муравей – и пожрут и дом, и деревья, и траву.
Вода в бутыли быстро закончилась. Она пожалела, что никогда не носила емкость полной, не нагружая себя лишней тяжестью, так как воды у нее всегда было в достатке. Она и предположить не могла, что не встретит ни одного ручья или родника на пути. Пот катился с нее градом, пить хотелось очень, а после полудня жажда начала мучить так, что мочи нет, прямо ложись и помирай. Но совсем стало не по себе, когда вдруг на пути ее стали попадать разлагающиеся трупы животных. Кости лежали то тут, то там, но даже птицы почему-то не рисковали их клевать. И чем дальше шли, тем больше падали попадало на пути. А, что самое странное, было много мертвых птиц, не долетевших до реки.
В горло пересохло, язык прилипал к небу – прямо какая-то нездоровая жажда, веки отяжелели, стало трудно дышать, сердце забилось неровно, в боку появилась резь, а язвы заныли все разом, будто с нее содрали кожу. Она уже не шла, а с трудом переставляла ноги, испытывая безотчетный страх. Хотелось быстрее уйти с этого проклятого богом места.
А земля вокруг становилось еще мертвее и мрачнее…
Если пожар, то почему нет углей? Если саранча, почему пепел и гарь?
Наконец, когда кости стали хрустеть под ногами, потому что ступить было некуда, она остановилась, с удивлением разглядывая представшую перед ней картину. Не так далеко была река, чтобы крупному зверю не остаться живым. Прямо перед ней лежал олень, неподалеку два зайца, и еще олень, и птицы – скелеты белели на пути грудами.
Неужто, права была Благодетельница, когда говорила, будто речки смородиновые костями усыпаны? Или напали на страну злые вороги, пока она туда-сюда по лесам шастает?
– Может, эпидемия? – растеряно глядя перед собой, высказала она догадку.
– Не иначе, Птицы Благодати тут побывали, – Дьявол выглядел беззаботным, и даже веселым, он как будто не замечал опустошения и всю дорогу что-то насвистывал, ступая по воздуху, как по земле.
– Какая тут благодать, тут же смерть кругом.
– Я не сказал, что всем от них благодать…
– Драконы что ли? – Манька потрясенно уставилась на Дьявола. Поговаривали, любой, кто заглянул им в глаза, сыпался пеплом, и только Дьявол мог найти в них какую-то благодать. Сейчас он был горд, что смог показать ей силу и мощь Помазанников.
Выходит, наведывалась Благодетельница в здешние места…
Может, к Посреднице?
– Да-да, вот такие могучие рептилии состоят на службе у царствующих особ, – подтвердил Дьявол. – Ну как, не передумала еще идти во дворец? Может, вернешься, пока не поджарили?
Манька хмыкнула, пожав плечами. Она уже справилась с малодушием. Наверное, Благодетельнице была положена охрана. Без нее любой мог прийти с требованиями, или, чего хуже, выставить из дворца и усадить на трон себя. Но, если Ее Величество узнает, что она пришла по делу и с пропуском, разве допустит, чтобы ее спалили? Давно бы осталась одна-одинешенька, если бы драконы палили всех подряд. Значит, не всех, а только тех, кто с худыми намерениями. Кто-то засвидетельствовал, что пеплом люди сыпались, значит, видел, и не умер.
– Я ж по делу, с чего мне поворачивать?
– Ну-ну, – неопределенно протянул Дьявол, снисходительно ухмыльнувшись.
Дальше, впереди, насколько хватало глаз, раскинулась такая же мертвая пустыня. Костей и трупов здесь было еще больше – и умерли жертвы не от огня. При внимательном осмотре Манька не заметила ни признаков опаленной шерсти, ни удушья. Животные лежали так, словно заснули. Много свежих трупов, еще не подверженные разложению и гниению.
Если дракон, почему в стороны не разбежались?
Но, возможно, драконы – сплавленного в стекло песка тут было много.
– Лучше б подсказал воды взять, – удрученно укорила она Дьявола.
– А этот колодец недостаточно для тебя хорош? – указывая чуть правее того места, куда она смотрела, недовольно проворчал Дьявол.
Манька повернула голову – и обомлела! Посреди пустынного безобразия, как мираж, предстал взору сказочный колодец, украшенный цветистой резьбой.
Не спеша, чтобы не заметил Дьявол, как она обрадовалась, подошла к колодцу, и сразу почувствовала недоброе.
С виду, колодец, как колодец. Бревенчатый сруб, два столба по бокам, крыша. В одном месте вода по желобу вытекала в озерцо, как будто кто-то специально вырыл под него не слишком широкую, но глубокую яму, а дальше вода стекала в овраг. Почва вокруг колодца была изрыта, и она не сразу догадалась, что это следы огромных лапищ, а глубокие борозды – следы когтей. Вспомнила просто, сколько дерма дракон может вывалить из себя за раз, связала со следами на земле, представила размеры, облившись холодной испариной.
Наверное, драконы были больше, чем дом кузнеца господина Упыреева…
И ни травинки не проросло возле водоема, не кружились над поверхностью озера стрекозы и шмели. Вода, слишком темная, тяжелая на вид, и вроде видно дно, но точно глаза Дьявола.
Колодец был неживой.
– Сам пропей, – предложила она, зная наверняка, что Дьявол от мертвого держался подальше.
– Разве жажда не тебя мучит? – заупирался он. – Не я ж умираю.
