– Почему же ты раньше не пожелала дитя? – нахмурился Дай, поглаживая щупальцами своего собрата. – Семя Дайкона могло проснуться, когда он еще был жив. Возможно, ты спасла бы ему жизнь, подарив наследницу. Тогда на империю никто не смог бы претендовать.
– Мне и в голову не могло прийти, – оправдываясь, развела она руками.
– Ну и, что случилось? – полюбопытствовал демон. – Полукровку решила произвести на свет?! – обругал он ее.
Мать сникла, виновато покраснев.
– Да как-то… однажды посмотрела вокруг – мерзко так, страшно. Учим, когда выше, а ниже – и нас нет. Живу в луже, где идет борьба низших видов за выживание, – мать мрачно нахмурилась. – Люди на Земле имеют силу многих Правителей, скрещиваясь между собой, а сила она и есть сила, убивает все, что против нее. И так захотелось все забыть – все! Прожить еще одну жизнь и умереть навсегда. Невыносимо, мерзко каждый раз убивать чье-то сознание, чтобы забрать его тело.
– И что?
– Не получилось, – мать рассмеялась, а потом покаялась перед Анной: – Это все, что я могла тебе дать.
– Нормальное у меня было детство, – ответила Анна. – Зато я тут так всему натаскалась, что там как у себя дома!
– Дай, а почему ты не пришел ко мне, если остался жив? – спросила она. – Я ведь думала, вас обоих убили. Где ты был все это время?!
– Он дочку спасал, – ответила Анна за демона.
– В смысле? – не поняла мать.
– Его дочь изгнали с Черной Дыры. Он узнал и нашел – и угодил в клетку, – пояснила Анна. – А потом решил, что там самое безопасное место. Он же думал, за тобой Катрин и Карсад присмотрят. А когда про Сорею узнал, было уже поздно что-то исправлять.
Мать кивнула, глядя перед собой в пространство.
– А-а, спас? Дочку.
– Она с Зартом, – поделился демон радостью. – Я обучил ее всему, что знал.
– Это хорошо. И что вы вместе, тоже хорошо, – рассудила мать. – Не бросайте Ари, если выживет. Она империю знает не хуже меня. А мне, наверное, пора, это тело совсем износилось, – снова вспомнила она про смерть. – Возможно, сила, заключенная в телах, меня не принимает, мне редко удавалось так долго жить в одном и том же. Все, хватит, я больше не могу и не хочу! Это так мерзко! И кого я после этого могу хоть в чем-то упрекнуть? Чему могу научить?
– Мам, ты еще поживешь, поверь мне! – улыбнулась Анна. – У тебя браслет защиты, он тебя регенерирует. Кроме того, я нашла девочку, которая знает, где держат твой меч и силу, так что скоро человеческое тело станет для тебя тесным. Ее брата держат там же. Но ты должна продержаться!
Мать резко вскинулась, попытавшись встать, охнув, схватилась за сердце.
– Девочку? – в глазах ее застыла боль, губы презрительно скривились. – Что же, они уже детей убивают?!
– Ой, мам, там столько всего произошло! – Анна покачала головой. – Но, давай, сначала я схожу в магазин и куплю нам чего-нибудь. У нас деньги есть? А то после полетов всегда так есть хочется! Теперь я понимаю прожорливость гуманоидов!
– Это тот, на снимках? – улыбнулась мать.
– А ты видела?! – оживилась Анна.
Мать кивнула, показывая рукой на стеллаж.
– Даже напечатала. И записку прочитала. Но я думала, тебя выманили и убили. Казнилась, что бросила одну, что не рассказала. А как бы я рассказала? Демона разве что показать. Когда Правители проверяют, полукровка или человек, они изощреннее любого маньяка. Я чуть с ума не сошла, представляя, как над тобой измываются. Такой смерти врагу не пожелаешь.
– Не говори ерунды! – Анна достала фотоальбом. – Впрочем, могли бы, если б не Дай. Представляешь, сначала нас похитили и продали полукровкам, где мы встретились с Даем, потом за мной гонялись Правители, а еще у меня появился парень, но мне пришлось его бросить, – с сожалением вспомнила Анна. – Я даже соскучиться не успела, времени как-то не было.
– Уж не этот ли мальчик? – мать поднялась, заглянула через плечо, кивнув на фотографию, где Тино, Крас и Анна втроем, потом отошла, порылась в карманах, вытряхнула сумку, заглянула на полку под телевизором, доставая сотенные купюры и мелочь.
– Он бы тебе понравился, – Анна отложила фотоальбом.
– Вот, – мать протянула деньги. – Я на работе давно не была… Не могла, – виновато призналась она. – А это мне за цветы вчера заплатили. Твои, которые ты из института принесла. Быстро раскупили, но на окно много горшков не поставишь, а без света совсем не зацветают. Хотела купить продукты, но не успела.
– Поставь воду, на пельмени хватит… А разве тетя Марина тебе не заплатила?
– Заплатила. Но ее бандит встретил нас в аэропорту и забрал у меня карту. Деньги все были там. Пришлось их снять и отдать, а иначе он бы нас убил. Ты с ним не разберешься? Вызволить бы ее надо, чтобы смогла уехать, а то он ее калекой сделает.
– Разберусь, конечно, – охотно и негодующе пообещала Анна. – Я с ним так разберусь, мало не покажется! И твои деньги вернет! Мерзавец!
– Оденься теплее, снег на улице, – попросила мать, когда она уже была на выходе.
– Снег?! – опешив и считая в уме, Анна выглянула в окно. – А какой сегодня день? Меня что, не было так долго?
– Тебя не было пять месяцев! – упрекнула мать, выставив ей растопыренную ладонь.
– Да-а?! – брови у Анны поползли вверх. – Мы что, по другому времени живем?!
Мать снисходительно улыбнулась.
– Время – относительная величина. Мы на краю галактики, здесь оно движется с большим числом событий. Как спицы в колесе. Вроде и то же, да не то. А Черная Дыра – это ось, – она снова погладила своего демона, которого держала на руках.
– Объяснишь мне потом? – попросила Анна. И отрицательно покачала головой, заметив, что Дай собирается с нею. – Не надо, здесь некому нападать. Лучше позаботься о них.
– Слушаюсь! – козырнул он.
– И это… надо бы дорогу закрыть, – спохватилась она.
– Что же, я дурак совсем?! – обиделся демон. – Так подмел, самим бы дорогу найти!
В первый же день Анна съездила в институт, забрала документы, подумывая, а не сдать ли экзамены экстерном. Передумала: для профессоров подпространства не существовало – это была уже другая наука. Попрощалась с ребятами. Кто-то обрадовался: освободилось место бюджетника, кто-то, что нашлась, а кто-то проводил ухмылочкой. Еще бы, по легенде она променяла учебу на работу посудомойки. Не каждый был готов понять, хоть и на корабле дальнего плавания, а точнее, никто. Зато одноклассники, которым не удалость куда-то поступить или устроится на хорошую работу, завидовали – мир повидает! И как один советовали выйти замуж за иностранца, чтобы свалить из этой страны навсегда.
Жить стало еще хуже. Плату за учебу подняли, и кто-то из однокурсников не вернулся, не собрав нужную сумму, а у тех, кто никуда не смог поступить и родители жили небогато, надежды устроиться не хуже других осталось еще меньше. Частные работодатели принимали русских на работу неохотно, предпочитая дешевую иностранную рабочую силу. А если и принимали, зарплаты хватало только на еду.
