Впрочем, мне это было по барабану. Води Аргазинова интрижки хоть с самим чёртом, это её дело. Если между княгиней и гранд-лордом сохранились такие тёплые отношения, мне это было только на руку. Возможно, это позволит выудить из старика максимум нужной мне информации.
По крайней мере, пока, после того, как княгиня представила нас своему высокородному эльфийскому поклоннику, этот пожилой ловелас отнёсся к нам весьма доброжелательно. Любезно расшаркался и даже поручкался с нами, после чего раскидал помощникам массу распоряжений. Но главное, приказал спешно накрывать столы для угощения уставших с дороги гостей и пообещал княгине обязательно пообщаться со мной после трапезы.
Естественно, отобедав с нами, лорд Мэритал сдержал слово и уделил мне и Холмову несколько минут своего драгоценного времени. Правда помочь сильно продвинуться в расследовании старый эльф не смог.
С его слов, граф Миассов, было дело, приезжал вместе с помощником пермского посла Вильгортом. Беседа, да, тоже имела место быть. Но ни о каком заговоре речи не шло. Беседовали о железной дороге и о том, что строительство таковой приведёт к вырубке большой части реликтовых лесов и разорению пахотных земель. К тому же для осуществления планов герцога потребуется значительное расширение добычи ископаемых и производства металла, а также понадобится строительство множества новых заводов и фабрик, что несомненно скажется на загрязнении края.
И поэтому граф просил гранд-лорда надавить на герцога Селябского, дабы тот отрёкся от своих безумных волюнтаристических идей по распространению здесь паровых технологий. Опять же, гранд-лорду самому ведь выгоднее и дальше оставаться монополистом в производстве транспорта и оборудования. А с изготовлением «паровиков» и криворукие гоблины справятся, не то что люди. И соответственно лишат эльфов заработка.
Вильгорт же обещал со своей стороны поддержать противление местных народных масс внедрению грязных и вредных технологий. Ясное дело, с помощью луннитов. В чём заключался интерес пермяка, Мэритал даже выяснять не стал, якобы заявив решительный протест против подобных методов ведения дел.
Но Селябскому письмо накатал, в коем пока что выразил лишь свою обеспокоенность стремлением правителя внедрять непроверенные технологии, могущие нанести непоправимый вред герцогству. Письмо прямо сразу с Миассовым и передал.
Сам же ни к каким заговорам не причастен, ничего о них не знает и участвовать не собирается.
Клариуса и Шварца глав-эльф обозвал отщепенцами и ренегатами. Мол даже слышать о них не желает. И о гибели их сожалеть не собирается. Однако всё равно посмурнел, когда это говорил. Не сильно получилось у старика свои переживания скрыть. Не удивлюсь, если кто-то из этой парочки, а то и оба, родственниками ему приходятся. Тем более Шварц во время дуэли вроде как на своё высокородное происхождение намекал, от поединка на ножах отказываясь.
В общем, можно сказать, напрасно мы сюда пёрлись. Лучше бы сразу в город вернулись и поиском козлоголового маньяка занялись. А Демьян бы нам показал, где у того резиденция. А теперь выходит, и пацана потеряли, и, что ещё хуже, ротмистра сгубили, да и время зря потеряли.
Мы с Холмовым, как от Мэритала вышли, обсудили услышанное. И пришли к выводу, что всё сказанное можно подвергнуть сомнению.
Мог эльфячий босс и суть разговора с Миассовым исказить, и своё видение обсуждаемого вопроса скрыть, пустив нам пыль в глаза. Графа вроде и обелил, но где гарантия, что это правда. Миассов на меня, конечно, при общении вполне приличное впечатление всегда производил. Нормальный такой старикан, к подлости, стяжательству и предательству, на мой взгляд, не склонный. Потому и мне, и особенно Холмову, трудно как-то представить его организатором заговора. Но гринписовцем представить ещё труднее. Наверняка был какой-то иной, более прагматический повод у Миассова герцогу палки в колёса совать.
Одно хорошо, Мэритал пообещал сам Елену Романовну в усадьбу отправить с сопровождением, в смысле охраной, а нам для путешествия в город выделил автомобиль с водителем. Драндулет, естественно, оказался с пружинной тягой и какой-то особо скоростной. Домчал нас до города за считанные часы.
Глава 21
— Где вы шлялись, Штольц? — первым делом поинтересовался фон Чубис, едва мы с орком и инспектором добрались до управления. — Вы, Холмов, тоже очень сильно меня разочаровываете. Хоть депеши вам шли, хоть вестовых рассылай, всё бестолку, не сыскать вас нигде. Явились чуть не к вечеру и вид имеете непозволительный. Ну ладно, Штольц, но вы то куда? Вот уж впрямь, с кем поведёшься…
На орка мой начальник даже внимание не обратил, словно тот и не маячил за нашими с инспектором спинами.
А я ведь, как чувствовал, не хотел сюда ехать. Но Шарапу Володовичу необходимо было уточнить адрес дома, где обосновался козлоголовый маньячела. И мне не оставалось ничего другого, кроме как составить ему компанию. Ни к старику Останину, ни к Анне Германовне мне сегодня соваться с дурной вестью не хватало духа.
Княгиня Аргазинова при расставании обещала прямо завтра же с утра выделить специального человека, чтобы тот перегнал наше авто в город и доставил на нём тела ротмистра Пехова и Демьяна. Вот привезут их, тогда уж и пойду траурные визиты наносить.
Сейчас же переться домой, чтоб потом опять где-то пересекаться с инспектором, ни смысла не виделось, ни желания не имелось. Вот мы с Тимонилино и сели Шарапу Володовичу на хвост. Причём, в отличие от орка, всю дорогу что-то беззаботно тихонько напевавшего себе под нос, я находился далеко не благостном настроении. А тут ещё это хамло высокопоставленное подвернулось с претензиями.
— А с чего это вы, господин советник, взяли, что позволительно вам с нами в подобном тоне разговаривать? — зло прищурился я.
— Позвольте вам заметить, действительный статский советник, — выпятив нижнюю челюсть, поправил меня этот говнюк. — И если помните, господин Штольц, это вы находитесь у меня в подчинении, а не наоборот. Вот и извольте подчиняться, а не рядиться и не перечить мне беспричинно. И следите за своим языком, советник. Я такого не потерплю.
— В подчинении нахожусь, это да, но не в рабстве, — вот ведь достал меня этот козёл. — И на хамство вам это право не даёт. Поэтому и я буду с вами точно так же разговаривать, как вы со мной. Не хотите терпеть, ваше право. Но и уволить вам меня не позволят. Не в вашей это компетенции. Так что можете претензии свои засунуть… В общем, оставить при себе. Или вызвать меня на дуэль, если не струсите, конечно.
Если честно, думал, что такой довод заставит этого напыщенного хлыща поумерить пыл. Но не тут-то было, включать заднюю мерзавец и не подумал.
— Что ж, сударь, поединки хоть и находятся под запретом, но ваше бахвальство, самонадеянность и несговорчивость мне изрядно претит. И, коли иного способа вразумить вас не сыскать, я готов потребовать сатисфакции. Назначим встречу на утро. Вечером я пришлю к вам секундантов, уточнить условия. У вас есть время подумать и определиться, от какого оружия вам предпочтительнее скончаться. А пока что соизвольте наконец-то заняться делом.
