Переводчики и редакторы
Переводчики: Le_xxy, FoxyFry, Angel_Without_Wings, lusymom, gazelle, miracle_abc, vesper_m.
Редакторы: Bellissima, gazelle, FoxyFry, Le_xxy.
Перевод выполнен специально для сайта www.twilightrussia.ru
Копирование в любом виде без разрешения администрации категорически запрещено. По вопросам размещения обращайтесь к администратору Bellissima. Материал предоставлен в ознакомительных целях и не преследует коммерческой выгоды.
Пролог
Колдуотер, штат Мэн. Три месяца назад.
Черная блестящая Ауди остановилась на парковке, примыкающей к кладбищу, но ни один из трех сидящих внутри мужчин не собирался почтить усопших.
Стрелка часов убежала далеко за полночь и вход официально был закрыт.
Странный летний туман висел тонкой мрачной пеленой, словно вереница восставших призраков. Даже луна, узкий прибывающий полумесяц, напоминала закрывающееся веко. Не успела осесть дорожная пыль от колес, как водитель выскочил из машины, проворно открывая две задних двери.
Сначала вышел Блэйкли. Он был высоким мужчиной, с сединой в волосах и жестким прямоугольным лицом. На вид ему было около тридцати, хотя по летоисчислению нефилимов он явно намного старше. За ним показался второй нефилим по имени Хэнк Миллар. Хэнк тоже был необычайно высок, но со светлыми волосами, цепкими голубыми глазами и харизматичной приятной внешностью. Он придерживался принципа "Правосудие превыше милосердия", и именно это кредо, вкупе с молниеносным взлетом к властной верхушке потустороннего мира нефилимов в течение последних нескольких лет обеспечили ему прозвище Кулак Правосудия, Железный Кулак и, наиболее известное, Черная Рука. Среди своих соратников он был провозглашен негласным лидером, спасителем. Но в более узких закулисных кругах его шепотом именовали Кровавая Рука. Беззвучные голоса бормотали имя не избавителя, а безжалостного диктатора. Хэнк счел их возбужденную болтовню забавной, ведь у настоящего диктатора была безграничная власть и никакой оппозиции. Однажды он надеялся оправдать их ожидания.
Хэнк вышел и зажег сигарету, делая длинную затяжку.
— Мои люди в сборе?
— Десять человек в лесу над нами, — ответил Блэйкли. — Еще десять в машинах у обоих выходов. Пятеро скрыты в разных местах на кладбище; трое уже в дверях мавзолея, и двое вдоль забора. Больше нельзя, иначе выдадим себя. Несомненно, человек, с которым вы встречаетесь сегодня, придет со своим прикрытием.
Хэнк улыбнулся в темноте.
— О, очень в этом сомневаюсь.
Блэйкли моргнул.
— Вы взяли с собой двадцать пять ваших лучших боевых нефилимов, чтобы пойти против одного человека?
— Не человека, — напомнил Хэнк. — Не хочу, чтобы что-то пошло не так сегодня вечером.
— У нас есть Нора. Если будут проблемы, дайте ему поговорить с ней по телефону. Говорят, что ангелы не могут чувствовать прикосновение, но эмоции — это честная игра. Уверен, что он почувствует, когда она закричит. Деггер рядом с ней, готов к действию.
Хэнк повернулся к Блэйкли, улыбаясь медленно, оценивающе.
— Деггер наблюдает за ней? Он же не в своем уме.
— Вы сказали, что хотите сломить ее волю.
— Правда, так и сказал? — Хэнк задумался. Прошло четыре коротких дня с тех пор, как он взял ее в плен, вытащив из сарая в Дельфийском парке аттракционов, но он уже точно знал, какие уроки она должна извлечь.
Во-первых, никогда не подрывать его авторитет перед его людьми.
Во-вторых, преданность ее кровной линии нефилимов. И, возможно, самый важный — проявить уважение к собственному отцу.
Блэйкли вручил Хэнку маленькое механическое устройство с кнопкой в центре, которая горела таинственным синим цветом.
— Положите это в карман. Нажмите синюю кнопку, и ваши люди вылезут из своих укрытий.
— Оно наполнено дьявольской силой? — Спросил Хэнк.
Кивок.
— После активации это временно остановит ангела. Я не могу сказать, насколько. Это прототип, и я еще не проверил его как следует.
— Ты кому-нибудь говорил об этом?
— Вы приказали не говорить, сэр.
Довольный Хэнк положил устройство в карман.
— Пожелай мне удачи, Блэйкли.
Его друг похлопал по плечу.
— Вам она не нужна.
Отбросив в сторону сигарету, Хэнк спустился по каменным ступеням, ведущим к кладбищу, затянутому туманом участку земли, что сделало его точку обзора бесполезной. Он надеялся увидеть ангела первым, сверху, но успокоил себя тем, что его прикрывал отобранный им самим и отлично обученный отряд.
У подножья лестницы Хэнк осторожно всматривался в тени. Начался мелкий дождь, смывая туман. Теперь он мог разобрать высокие могильные камни и причудливо сплетенные деревья. Кладбище сильно разрослось и стало похоже на лабиринт. Неудивительно, что Блэйкли предложил это место. Вероятность того, что пара человеческих глаз случайно станет свидетелем вечерних событий, была незначительна.
Там. Впереди. Ангел облокотился на могильный камень, но при виде Хэнка, он выпрямился. Одетый строго в черное, включая кожаную мотоциклетную куртку, он был трудно отличим от тени. Он не брился несколько дней, его волосы были взъерошены, а вокруг рта были заметны линии беспокойства.
Скорбит об исчезновении своей подруги, значит? Тем лучше.
— Ты выглядишь немного потрепанным… Патч, если не ошибаюсь? — Сказал Хэнк, останавливаясь на расстоянии нескольких футов.
Ангел улыбнулся, но холодной улыбкой.
— Я полагал, что, возможно, и у тебя было несколько бессонных ночей. В конце концов, она твоя собственная плоть и кровь. Но, глядя на тебя, можно сказать, что ты прекрасно выспался. Риксон всегда говорил, что ты симпатичный малый.
Хэнк проглотил оскорбление. Риксон был падшим ангелом, который завладевал его телом каждый год на Хешван, и в течение этого времени Хэнк чувствовал себе не лучше покойника. С уходом Риксона не осталось ничего в этом мире, что могло бы напугать его.
— Ну и? Что у тебя для меня? Лучше бы это было что-то стоящее.
— Я был у тебя дома, но ты поджал хвост и спрятал свою семью, — сказал ангел низким голосом, наполненным чем-то, что Хэнк не до конца понимал.
Это было нечто среднее между презрением и… осмеиванием.
— Да, я подумал, что ты можешь выкинуть что-нибудь необдуманное. Око за око, не такой ли девиз у падших ангелов? — Хэнк не мог понять, то ли он был впечатлен хладнокровием ангела, то ли раздражен. Он ожидал увидеть его в бешенстве и отчаянии. По крайней мере, он надеялся спровоцировать его на насилие. Ему нужен был любой предлог, чтобы призвать своих людей.
