Мгновением позже навстречу им с Хасбро промчался, громыхая по булыжникам и едва не задев повозку, старинный брогам. Один человек сидел внутри, другой правил, оба были в полицейских мундирах, что с учетом непонятной пальбы вызывало множество вопросов. По крайней мере, у Сент-Ива. Человек в брогаме, лицо которого оставалось в тени, проносясь мимо, впился в профессора глазами. Сент-Ив парировал его взгляд — противник отвернулся.
X
ОТЪЕЗД В ЛОНДОН
— Матушка Ласвелл известила меня, когда я заглянула к ней этим утром, — сказала Элис, — что Билл готов забрать Клару на болота, если те двое сегодня вернутся. Он девочку не отдаст, и Матушка тоже, — Элис повернула наклонное зеркало и посмотрелась в него, закалывая волосы.
Сент-Ив кивнул.
— Очень правильный шаг — и для самого Билла, и для Клары. Эта выходка с ружьем была неосторожной, хотя и действенной. Надеюсь, они обдумают мое предложение тихо провести месяц-другой на севере.
Невысокая стопка одежды лежала на кровати Лэнгдона, а рядом стояла распахнутой большая дорожная сумка. В окна лился солнечный свет, погода снова была прекрасной, но принять ее за летнюю больше не получалось.
— Двух рубашек вполне хватит, я думаю.
— Двух? — переспросила Элис. — Мы проведем в Лондоне большую часть недели, Лэнгдон. Ты будешь спускаться в подземную дыру, залитую грязью из Темзы. По здравом рассуждении, четыре рубашки гораздо лучше, и прихвати свой пиджачный костюм и пальто.
— Конечно, — согласился Сент-Ив. — Костюм, пальто и монтичелловские сапоги
[17], полагаю. Ни разу не надевал с той поры, как Табби привез их из Коннектикута! У этих сапог подошвы из вулканизированной резины — отлично должны держать на скользких поверхностях. — Присев на край кровати, Лэнгдон помолчал немного и перевел разговор на другую тему:
— Я безгранично чту Билла Кракена за его стойкость — ты это знаешь, — но мне кажется, что теперь он ступил на тонкий лед, Элис… Если эти двое в брогаме решат добиться своего.
— Конечно. Только рискнут ли они? Я задумалась: откуда эти двое могли узнать, что у Клары Райт бывают «припадки», как они это назвали? Они же только что приехали из Лондона! А еще вот о чем: как эта сомнительная банда убийц выяснила, что Клемсон Райт — муж Сары Райт? «Райт» ведь расхожая фамилия…
— Может, Клемсона Райта сюда просто приплели…
— Я склонна полагать, что так оно и есть, — Элис нахмурилась, — хотя мы не должны выдвигать неоправданные обвинения Шедвеллу и Бингэму. Особенно при Билле: он легко теряет самообладание.
— Я, безусловно, не рад этому, однако подобная черта характера — своего рода достоинство, впрочем, равно как и большая опасность.
— В любом случае Билл и Матушка решили сделать так, как ты предложил, — сказала Элис. — У нее есть подруга в Йоркшире — она живет в очень уединенной усадьбе в Уэст Райдинге, где можно укрыться от всех и вся. Чем скорее они туда отправятся, сказала я им, тем лучше, и они согласились уехать прямо сегодня.
— А был у того, что повыше — у этого типа, Шедвелла, — какой-нибудь намек на акцент? Может, бакенбарды позатейливее? Пенсне? Средиземноморские черты? Не говорил на другом языке?
— Ничего такого.
— Я видел его мельком, когда мы разминулись на дороге, хотя он оставался в тени. Он очень пристально разглядывал меня, словно беря на заметку. Или будто мы знакомы, но я абсолютно уверен, что никогда в жизни его не встречал.
— Боюсь, это Билл сгоряча выложил, что ты пытаешься пролить свет на убийство Сары и вот-вот вернешься, и тем самым привлек внимание Шедвелла. Он, наверное, захотел узнать, с какой стати ты вмешиваешься в это дело.
— Вполне вероятно, — пожав плечами, Сент-Ив поднялся на ноги и подошел к окну. — Взгляни-ка, Элис. Вон Финн Конрад едет на Докторе Джонсоне, читая на ходу книгу. Полагаю, возвращается с фермы «Грядущее» — ну или это Джонсон возвращается с фермы и везет Финна. Парнишка говорил мне, что собирается сегодня принести Кларе свои соболезнования.
Элис встала, присоединилась к мужу, и они вдвоем некоторое время наблюдали за тем, как плавно шагает Доктор Джонсон, несущий на спине Финна, — парнишка задумчиво жевал стебель сахарного тростника, позаимствованный в кормушке слона.
— Финн такой романтичный мальчик, — сказала Элис. — Я не имею в виду его литературные вкусы.
— Финн? Он скорее бодр духом, исполнителен и настойчив в достижении своей цели, но — романтичный?.. С чего ты это взяла?
— Женщины хорошо подмечают такие вещи. Знаешь, он старается почаще видеть Клару, оправдываясь всякими надуманными поручениями.
— Видеть Клару? Я поражен, Элис. Нет, я неверно выразился. Но кто бы мог подумать… Я хочу сказать, что просто понятия не имел… Женщины хорошо подмечают такие вещи, говоришь? А что женщины подмечают во мне? Я романтичен?
— Конечно, дорогой! Когда твой ум не занят карстовыми провалами и палеолитической летающей фауной. Только вчера ты сделал мне комплимент, сказав, что я похожа на лягушку. Это стоит целого сонета. Финн почти наверняка влюблен в Клару. Или, как мне говорила Матушка Ласвелл, чувствителен — и это так необычно! Он мог легко счесть, что и Клара влюблена в него, что она рассмотрела в нем то, чего не видно на поверхности. Ты же согласен, что мы любим тех, кто любит нас? Всех человеческих существ это касается. Матушка говорила мне, что Клара видит доказательства этого в «золотом гало» Финна, как она это называет.
— Мальчик носит «золотое гало»? У меня голова идет кругом от этого разговора, Элис. Моему рассудку не отыскать тут смысла. Но если Матушка Ласвелл говорит, что это правда, пусть так и будет, золотое оно или не золотое. Когда-то я сомневался в странных способностях нашей соседки и оказался болваном. Теперь я обладатель того, что можно назвать леопардовым скептицизмом.
— Матушка убеждена, что у всех нас есть такое — аура, как она ее называет.
— Убеждена? Аура, значит? А что еще она говорит?
— Только то, что Клара может видеть ауры, как могла и ее мать, хотя остальные на это не способны.
— Интересно, это правда или нет? — спросил Сент-Ив, наблюдая, как Доктор Джонсон с Финном на спине исчезает за дверями амбара. Потом с дороги на аллею, засаженную сплетенными глициниями и теперь ясно различимую сквозь оголившиеся ветви, трусцой съехал конный посыльный. Судя по куртке и фуражке, это был мальчик с телеграфа.
— Хасбро примет телеграмму, — решил Сент-Ив. — А мне лучше заняться сборами, пока ты не обвинила меня в праздности.
Вскоре прозвенел звонок, Сент-Ив подошел к переговорной трубке в стене и некоторое время слушал.
— Десять минут, — сказал он в раструб. — Я принесу.
Элис он сообщил:
