— Вторая…
— Двадцатая…
Неделя пролетает как один очень длинный день.
Рано утром я встаю, напех завтракаю и сбегаю в подвал химичить, магичить, экспериментировать, словом, добиваться идеального результата. Я работаю до позднего вечера, прерываюсь лишь на еду и редкие вылазки до рынка, чтобы закупиться необходимым. Наверное, я бы забывалась и работала ночь напролёт, но каждый раз вечером в подвал, истошно вопя, врывается Сквозя и со скандалом требует жареный кешью, причём братть из саквояжа он отказывается, ест только с рук. Я ужинаю в компании пернатого, умываюсь и засыпаю под его уютное воркование.
Ирвин с того дня больше не появлялся… А я ведь ждала, хотя это не в моих привычках.
К чёрту Ирвина — на восьмой день я выставляю на стол три котелка с декоративной помадой, один с чёрной подводкой для глаз, один с пудрой и один с румянами. Отдельно котелок с тонизирующим зельем красоты для всех типов кожи. Итого, минус семь.
На восьмой же день срабатывает телефон. Я привыкла к уведомлениям от Системы. Пусть за основу взята домашняя косметология, но я активно использовала магию, и за неделю у меня накопилость больше сотни карат. Но сейчас-то каратам взяться неоткуда.
Я открываю выскочившее уведомление и едва не хлопаю себя по лбу — чуть не забыла. Мир ведь не ограничивается арендованным подвалом. Я собиралась навестить Ользу и убедиться, что, во-первых, моё вмешательство ей не навредило и, во-вторых, что события идут своим чередом. Я планирую ещё одно вмешательство, но на сей раз грандиозное.
Для косметики я припасла миниатюрные глиняные баночки, мой путь снова лежит в мэрию — оформлять патент.
Пешком идти чуть больше часа.
Я делаю крюк к набережной. Согдасно роману, в полдень Ольза и Ларс будут прогуливаться вдоль реки в районе Горбатого моста, там же, где и познакомились. Надо ли говорить, что в романе они столкнутся с Ирвином, и он испортит им всю романтику?
Учтя прошлую ошику, место для наблюдения я выбираю под кипарисом. Я хочу лишь убедиться… Долго ждать не приходится — изумрудную пару видно издали. Ларс в строгом тёмно-болотном камзоле, Ольза в своём ярко-зелёном пальто, они неизбежно притягивают взгляды. В солнечных лучах играет драгоценная брошь.
Ларс бережно поддерживает Ользу на крутых ступеньках, она естественным, очень гармоничным жестом опирается не его руку..
Место удачное, меня пара не замечает.
Ларс приглашает Ользу в кафе. Ирвина нет. Значит, пара пока “живёт по сценарию”, а про линию Ирвина можно забыть.
— П-приветствую, ведьма!
Я уже собираюсь тихонько уйти, как Сквозя приземляется мне на плечо.
— Привет, — хмыкаю я.
Ирвин всё же здесь? То есть с выводами я поспешила, события разивиются ближе к оригиналу, чем мне показалось? Хорошо…
— Невеста моего друга, я приглашаю тебя на чашечку чая!
— Спасибо, дорогой, но сегодня я несколько занята.
Я получаю ощутимый укол клювом.
— Ты всегда занята, — резонно возражает попугай. — Чашечку чая или я подарю твой подвал своему другу, ведьма.
— Шантажист!
— Я полетел? — приободряется Сквозя.
— Вот уж нет. Чашечку чая, и чтоб тебя ветром сдуло.
— Жестокая ведьма! — восклицает попугай без грамма обиды, скорее с восторгом.
— Синьорина Иветта, приветствую, — в наш диалог вклинивается Ирвин.
Я бросаю на него хмурый взгляд.
— Сеньор.
Ирвин расплывается в широкой улыбке и галантно предлагает мне локоть. На его месте вежливый джентельмен, заметив, что дама в дурном расположении духа, наоборот бы оставил в покое и поспешил откланяться. Но это же Ирвин.
Он цепко держит меня и увлекает вперёд.
— Разве кондитерская не слева? — уточняю я.
— Разве я могу пригласить столь очаровательную особу в первую попавшуюся кондитерскую?
Так я и поверила…
Очевидно, что Ирвина снова перемкнуло. Он с неотвратимостью самонаводящейся ракеты устремляется в кафе, где устроились Ольза с Ларсом. А меня тащит за собой.
— Мы помешаем, — твёрдо произношу я, в тщетной попытке достучаться.
— Синьорина, не беспокойтесь, мы разместимся за отдельным столиком, — Ирвин чуть ли не мурлыкает.
Тьфу!
— Вы…, — вздыхаю я.
— Какая встреча! — громко восклицает Ирвин.
По лицам Ларса и Ользы сразу видно, какая это встреча, но они берут себя в руки и вежливо отвечают на приветствие. Мы раскланиваемся. Приглашения присоединиться, естественно, не получаем.
Ирвин сдерживает обещание, он желает паре приятно провести время и усаживает меня за соседний столик, выбирает с таким расчётом, чтобы мы оказались на виду у Ользы.
Поскольку мы рядом, я прекрасно слышу разговор с официантом…
Ларс, уточнив у Ользы пожелания, заказывает чайник обычного чёрного чая. Ирвин спрашивает, хочу я чёрный, зелёный, красный или белый чай, заказывает, как я и прошу, красный, особый сорт. Судя по расширившимся глазам официанта — дорогущий.
Ларс заказывает для Ользы пирожное. Ирвин, чёртов мажор, небрежно заказывает для меня весь ассортимент десертов, и что они на столе не поместятся, его не волнует, как и то, что от такого количества я любо лопну, либо слипнусь.
Красивый жест? Щедрость? Хах! Мне становится неприятно до отвращения.
— В ваших глазах, сеньор, я не девушка? Кажется, для вас я не больше, чем инструмент, чтобы выпендриться перед избранницей соперника?
Глава 26
— Иветта? — Ирвин слишком медленно фокусирует взгляд на мне, а значит, я права, что в мыслях он распускает хвост перед Ользой, меня в его грёзах нет.
В романе было также, и точно также вместо восхищения Ирвин вызывал у окружающих недоумение. Позже Ольза назовёт его богатым недоумком.
— Дур-рак, — вздыхает Сквозя.
— Вы настолько низкого о себе мнения, сеньор?
Мне бы помолчать, и, честно, я бы промолчала, если не тот вечер, когда Ирвин не погнушался вычистить флигель. Меня покорили отнюдь не подарки, меня подкупило его отношение. Мог задрать нос, обозвать грязнулей и уйти, а он помог, ничего не требуя взамен, хотя и воспользовался ситуацией, но опять же во благо.
И в общении показал себя нормальным парнем, не мажором в худшем смысле этого слова.
— В смысле? — Ирвин оглядывается, но Ольза не обращает на него ни малейшего внимания, она полностью увлечена Ларсом.
Пара что-то обсуждает. Ирвин сжимает кулак, его злость чётко нарпавлена на Ларса.
