Помимо “дружбы” с градоправителем я налаживаю мосты с другими предпринимателями.
Время пролетает незаметно.
Алисия больше не доставляет хлопот. Кажется, я вообще её больше не видела. Ни её, ни её подружек.
В какой-то момент, когда время давно переваливает за полночь, рядом со мной оказывается Ланли под руку с Ареном:
— Босс, прости, но я личность творческая, возвышенная. Я больше не могу, мы сбегаем.
— Предательница, — фыркаю я. — Конечно, езжайте.
— Они бегут птенцов заводить, — со знанием дела поясняет Сквозя.
Арен с Ланли переглядываются, и я понимаю, что Сквозя угадал. Птенцы… Он уже не первый раз разговор заводит. Больная тема? Ирвин, ему, конечно, друг, но без прекрасной представительницы попугайского племени Сквозе должно быть одиноко.
— Не предательница, а невеста! Я… согласилась, — ещё больше смущается Ланли и меняет тему. — Точно всё нормально, если мы уйдём?
— Согласилась? Ого! Поздравляю! С меня если не свадьба, то модный девичник. Бегите, только не привлекайте излишнего внимания.
Как резво девочки взялись устраивать личную жизнь… Одна я собираюсь тянуть?
Лакей предлагает бокал, но я отрицательно качаю головой. Алкоголь не то, что мне сейчас нужно. Ирвин, естественно, отказывается вслед за мной, бросает на меня обеспокоенный взгляд и склоняется к уху:
— Иви, может быть, морс или сок?
— Сок? Я думала здесь только игристое вино подают, — на подносах я не видела ничего иного.
Ирвин подмигивает:
— Для тебя хоть кумыс добуду.
— Ха… Ты прав, пить давно хочется. Я даже на простую воду согласна, но если есть выбор, лучше что-нибудь кислое.
— Пять секунд.
Ирвин не отправляет за напитком официанта, как можно было предположить, а уходит сам. Я же выхожу на балкон. Скорее бы уже приём закончился. В отличии от Ользы и Ланли мне уходить тихо, не прощаясь, нельзя — градоправитель и его окружение обидятся.
Ночью похолодало, стал накрапывать дождь, и гости вернулись в тёплые залы, на балконе я оказываюсь в одиночестве и, несмотря на морось, грозящую испортить макияж, я с удовольствием облокачиваюсь на перила, глубоко вдыхаю свежий воздух. Сквозя вспархивает с моего плеча и растворяется в ночи. Шум крыльев стихает. Может, Сквозя тоже сбежать решил и полетел домой?
Почему у меня нет крыльев?
Я барабаню ногтями по каменной поверхности перил, наслаждаюсь передышкой. Мне доводилось бывать на разных мероприятиях, но никогда на таких нудно-бесконечных.
За спиной раздаются шаги. Я оборачиваюсь навстречу Ирвину, но на балкон вышел не он. Какой-то белобрысый расхристанный мальчишка. Брюки в порядке, а вот жилет расстёгнут, ворот рубашки перекошен, волосы на голове стоят, как будто парню в затылок ураганом дуло. Белобрысый вусмерть набравшийся, но всё ещё не выпускает вино из рук. Стоит кое-как, глаза в кучу.
Глава 45
Сперва я не придаю значения. Мало ли, какому чиновнику или предпринимателю не повезло с сыночком. Про себя поморщившись, я не позволяю неприятию отразиться на лице и отступаю. Я просто уйду через второй выход, благо их два, с обеих сторон.
— Эй, куда?! — парень, качнувшись, делает шаг ко мне, но догнать не пытается, лишь наблюдает мутным взглядом, как я дёргаю ручку двери, а она не поддаётся.
Что за ерунда?! Выход прикрывала портьера, а дверные створки были распахнуты. Выход закрыли и заперли?! Второй рывок, третий — ничего.
Между тем белобрысый неспешно приближается.
— Не буду мешать, сеньор, — я пытаюсь вежливо обойти парня, но он проворно перекрывает мне дорогу и обдаёт запахом тяжёлого перегара.
— Это ты обидела Алю?
До меня не сразу доходит, что он спрашивает о дочке градоправителя.
— Синьорина не нашла понимания с сеньором Мэггом, — спокойно отвечаю я.
Если я вызову телефон, парень не даст мне времени открыть каталог Системы и оформить покупку. А я ведь заранее отложила в список “Избраное” несколько полезных штук, вписывающихся в мой каратный бюджет.
— О-о-о… Наслышан! Ты спишь с Ирвином, изменяешь ему со всеми подряд, но он всё равно не разрывает помолвку. Чем же ты так хороша? Я тоже хочу знать, — и протягивает руку.
Я отступаю на шаг, ровно настолько, чтобы он не дотянулся.
Урод. Причём явно, что Алисия натравила.
— Во-первых, слова об изменах — это клевета и оскорбление, за которое вам придётся ответить. Во-вторых, освободи дорогу.
Резкий командный тон… не срабатывает.
— Если другим даёшь, то и мне можно, — заявляет урод.
— Сеньор Мэгг вот-вот вернётся, — пытаюсь я напугать.
В ответ парень смеётся.
Смех как пультов выключат. Белобрысый резко меняется в лице. Выражение становится каким-то зверским, жадным. Погладив себя по штанам, он неожиданно подаётся вперёд и припирает меня к перилам. Увернуться я не успеваю.
От перегара нечем дышать.
— А-апчихи!
Чих получается не только звонким, но и мокрым. Белобрысый получает фонтан в лицо, обескураженно разевает рот.
— А-апчихи! — получается ещё звонче и мокрее.
— Ты!
Глаза белобрысого наливаются бешенством, он замахивается. Вино выплёскивается. Позабытый бокал летит в сад и бесшумно теряется в клумбе. Я с тоской понимаю, что миром уже не разойтись. Я пытаюсь уклониться. Ни вбок, ни назад не сдвинуться — я слишком крепко зажата, даже каблук в подъём его стопы не впечатать. Я пробую присесть, чтобы уйти из-под удара, но даже этого не получается.
Если бы Сквозя видел, уверена, он бы был уже здесь. Значит, улетел далеко.
Восприятие обостряется, я чувствую порыв воздуха у щеки, вижу приближение ребра ладони.
Как нелепо…
Я невольно зажмуриваюсь в ожидании удара, но удара нет. Белобрысый вскрикивает. Я распахиваю глаза. Первое, что я вижу — кто-то держит белобрысого за руку. Сердце подпрыгивает. Ирвин так вовремя! И лишь миг спустя я понимаю, что белобрысого схватил Ларс, за руку и за загривок.
Ольза замерла на пороге, смотрит с испугом, прикрывает рот ладонью, но не визжит, не кричит, ненужного внимания не привлекает, чего не сказать о белобрысом. Он заворочался, попытался вывернуться, не преуспевает. На долгое мгновение он застывает. Мне даже чудится, что он засыпает. Но нет. Повернув голову, он вперивает в Ларса злобный взгляд. Глаза при этом остаются мутными.
— Ты-ы-ы! Смеешь поднимать на меня руку?! Да ты знаешь, кто мой папа?!
А ничего, что сам руки распускаешь? Или только тебя бить нельзя, а тебе других можно?
