- Что-то не так? - спросил он.
На ее щеках появился очаровательный румянец.
- Нет, все в порядке. Я просто смотрела на сад, и до меня вдруг дошло, что вы фермер. Мне еще труднее представить вас в этой роли, чем в роли сотрудника отеля.
- Вы не можете себе представить, как я копаюсь в земле?
- Честно говоря, не могу.
Филипп рассмеялся:
- Не беспокойтесь, я тоже не могу. Я считаю, что каждый должен заниматься своим делом. Поэтому я поручаю все сельскохозяйственные работы тем, кто в этом разбирается, а сам занимаюсь финансовой стороной бизнеса. Будь все наоборот, мы давно бы обанкротились.
- Уверена, что вы не такой уж плохой садовод.
- Просто ужасный. Феликс однажды заставил меня поклясться, что я никогда не буду совать нос в эту часть бизнеса. Его удивило, что я погубил лимонное дерево, которое он мне подарил.
«Твоя квартира - это место, где растения обречены на гибель», - сказал он тогда Филиппу и так энергично рассмеялся, что чуть не выдернул трубку капельницы. Медсестра, дежурившая в палате Феликса, отругала их обоих.
- Полагаю, ваш брат был хорошим садоводом?
-Да, очень хорошим. Феликс любил бывать на лавандовых полях. Он приезжал сюда летом, чтобы участвовать в сборе урожая. Он всегда ждал с нетерпением этот сезон.
- А вы, Филипп? Вы тоже ждете его с нетерпением?
Ждет ли он сезон, который напоминает ему о тех, кого он потерял? Честный ответ вызвал бы новые вопросы, а ему не хотелось ни думать, ни говорить о том, как несправедливо обошлась жизнь с его семьей. Тем более сейчас, когда он находился в компании красивой женщины, а в ведерке со льдом охлаждалось шампанское.
- Пойдемте, пока шампанское не выдохлось, - сказал он и, взяв Дженну за руку, повел ее к столику. Во время их разговора он услышал, как официант откупорил бутылку и тихо удалился.
Наполнив два бока шампанским, Филипп протянул один Дженне:
-Давайте выпьем за то, чтобы мы оба успели осуществить то, что задумали, и создать множество фантастических воспоминаний.
- Я однажды погубила морскую елочку.
Филипп чуть не подавился шампанским.
- Pardon
[11]?
- Это растение, которое нужно поливать один раз в две недели. Оно неприхотливое, но я умудрилась его погубить. Еще я погубила пуансеттию и мини-садик в стеклянном сосуде. Меня передергивает, когда кто-то из моих пациентов предлагает мне растение. Ведь отдать его мне - все равно что подписать ему смертный приговор.
Ей удалось поднять ему настроение.
- Вы хотите сказать, что мы оба плохие садоводы.
- Я хотела сказать, что мы убийцы растений, но ваша фраза звучит лучше.
- В таком случае предлагаю второй тост. Давайте выпьем за то, чтобы фауна не знала наших смертельных прикосновений.
- И за то, чтобы все растения попадали в заботливые руки.
Филипп чокнулся с ней бокалом, и они выпили шампанское.
- Итак, Дженна Браун спасает человеческие жизни и убивает растения. Чем еще она занимается?
- Чем я занимаюсь?
-Да. Расскажите о себе. О своей семье. Ваши родители также живут в Нантакете?
Он вдруг понял, что хочет узнать о ней как можно больше.
- Нет. Они живут в Бостоне.
В ее голосе появилось напряжение. Очевидно, он задел ее за живое.
- Простите. Вам, должно быть, неприятна эта тема.
- И да и нет, - ответила она, вздохнув. - Мои родители… Давайте я просто скажу, что у них сложные отношения, и мы этим ограничимся.
Его это устраивало. Он не был назойливым.
- Как насчет вашей работы? Вам нравится быть медсестрой в… э-э… как это называется? В доме престарелых?
На ее лице появилась улыбка.
- Мне очень нравится моя работа. Я люблю своих пациентов. Некоторые из них мне как родные.
Старики, к которым она привязывается, умирают, в то время как ее родные, которые живы и здоровы, становятся ей чужими.
- Вас не пугает, что вас все время окружает смерть? Как может нравиться наблюдать за тем, как люди угасают?
- Смерть - это часть жизни. Я рада, что могу помогать людям достойно покидать этот мир.
«Нет, - подумал Филипп. - Смерть подобна вору. Она забирает хороших людей раньше времени».
- Смерть неизбежна, поэтому мы должны жить полной жизнью, пока находимся на этой земле.
- Вы говорите как истинный француз.
- Я лишь развиваю вашу точку зрения.
- Вы фаталист?
- Вряд ли. Скорее я гедонист.
- Значит, для вас удовольствия превыше всего?
- Почему нет? Что плохого в наслаждении хорошим вином и красивыми женщинами? - Филипп встретился с ней взглядом и заметил, как покраснели ее щеки. - Как я уже сказал, жить нужно на полную катушку.
- Беатрис часто говорила подобные вещи.
- Пациентка, которая оставила вам деньги?
Дженна мягко улыбнулась:
- Вы ей понравились бы. Я помню, как однажды мы с Беатрис смотрели документальный фильм о каком-то древнегреческом городе, жители которого были известны своей любовью к роскоши.
- Он назывался Сибарис, - сказал Филипп.
- Точно. Вы тоже смотрели этот фильм?
- Нет. В университете я посещал лекции по истории Древнего мира.
- У вас прекрасная память.
Он пожал плечами:
- Это был очень интересный предмет.
- Итак, после того, как закончился фильм, Беатрис посмотрела на меня и сказала: «Как же правы были те греки».
- Эта женщина в моем вкусе.
-Должно быть, она задремала во время той части фильма, в которой говорилось о разрушении города.
-Да, город был разрушен, но перед этим его жители успели как следует повеселиться, - сказал он, снова наполняя их бокалы.
- Вы определенно ей понравились бы.
- Конечно. Я очень приятный человек. Вы с этим не согласны? - спросил он, загадочно улыбаясь.
- Согласна, - ответила она, проведя пальцем по краю своего бокала. - Вы очень приятный.
- И для вас это представляет серьезную проблему. - Это прозвучало как утверждение, а не как вопрос.
Филипп понял главную особенность поведения Дженны Браун. Всякий раз, когда она начинала получать удовольствие, появлялось чувство осторожности, которое мешало ей полностью расслабиться и предаться веселью. Например, сейчас. Вместо того чтобы посмеяться над его глупой шуткой, она ответила серьезно:
