- Я ничего не крал. Я нашел что-то, что моя мама оставила для меня. Я вернул себе мою маму.
Она резко обернулась и посмотрела на него.
- Но это же не девушка на картине! Она слишком молода.
- Ее зовут Анжелика. Это единственное изображение, которое у меня есть. Она была дочерью второй жены барона от ее первого брака, и да, она была слишком молода, чтобы быть матерью. Моей матерью.
За позором и гневом скрывалась целая жизнь, ядовитые слова срывались с губ.
- Обвинение состоит в том, что она забрала драгоценности из спальни своей матери, - сказал он, его голос был низким, грубым и наполненным беспомощной ненавистью. - Я совершенно уверен, что все это ей принес мой отец, так как драгоценности хранились в сейфе в его офисе. Он проводил время с моей матерью, когда его жена, моя бабушка, уехала на весь день.
Пиа прикрыла рукой рот, ее глаза были широко раскрыты от ужаса.
- Полагаю, мне повезло, что меня не выбросили в реку или не отдали кому-то, когда она меня родила в возрасте пятнадцати лет. Я провел шесть лет жизни вместе с ней в этом прогнившем маленьком домике, прежде чем они отправили меня в ту тюрьму, которую называли школой-интернатом. Я почти не видел ее после этого. Не спрашивай меня, почему она осталась. Я думаю, чтобы быть уверенной, что мое обучение будет оплачено. Возможно, она чувствовала себя слишком слабой, чтобы бороться за лучшую жизнь. Все, что я знаю, - это то, что она покончила с собой вскоре после смерти моего отца, прекрасно понимая, что в противном случае ее выкинут на улицу. Как они выкинули меня.
Казалось, что гнев Анжело вытеснил весь воздух из машины.
Пиа потеряла дар речи, совершенно утратив способность превращать мысли в слова. Да, она была ошеломлена и напугана беременностью, но она была взрослой женщиной, у нее были деньги. Она была самостоятельна в своих решениях и поступках, и отец ее ребенка был рядом с ней.
- Твоя бабушка знала? - произнесла она спустя несколько минут.
- Конечно, она знала. Все в семье знали. Они также знали, за чей счет они существуют, поэтому сделали вид, что ничего не произошло.
- Это ужасно. - Она не могла этого понять. Это было слишком страшно.
- Ты права. И если мои сводные братья хотят вернуть драгоценности, они должны признать, как моя мама получила их, а не звонить моей будущей жене и рассказывать ей, что я их украл. Они могут признать, что я имею такое же право на долю семейного состояния.
- Но ты мог бы… я имею в виду, разве анализ ДНК.
- Я мог бы настоять на тесте, - сказал он, прерывая ее. - Речь идет не о доказательстве нашего родства, а о деньгах. Я ненавижу тот факт, что и во мне есть следы их поганой крови. Они известны и богаты. Именно поэтому собственная мать позволила ей подвергнуться насилию. Нет, я доволен тем, что остаюсь их уродливой семейной тайной, но я не позволю им продолжать наслаждаться жизнью за счет моей матери. Я уничтожу их. Медленно. Шаг за шагом.
- Почему ты не можешь?… - она запнулась, пытаясь сказать то, о чем думала.
- Рассказать миру, что случилось? Отдать мою маму на суд общественного мнения? Мои братья будут утверждать, что она виновата в том, что с ней случилось. Что она спровоцировала отчима. Вот какие они люди. Мой бедный, честный, непорочный отец, взрослый мужчина, был беспомощен против роковой соблазнительницы-подростка. Кому твои родители поверят, Пиа? Как ты сама думаешь?
Она подумала, что ее родители сделают все возможное, чтобы свести общение с ним к минимуму. От напряжения ее начала бить дрожь.
- Хотелось бы, чтобы ты сказал мне об этом раньше, - сказала она, думая о возможных последствиях.
- Когда? - решительно спросил он. - Когда мы еще не знали друг друга? На крыше? Когда ты сообщала мне, что у нас будет ребенок? Или ты имеешь в виду, прежде чем мы публично заявили о помолвке? Ты боишься, что твое имя будут ассоциировать с мной, Пиа?
Она виновато посмотрела в окно, ее сердце сжалось от его резкого тона.
- Еще есть время отступить. - Его грубый голос звучал вызывающе. - Но тебе будет непросто это сделать.
Она оглянулась и увидела, что он сидит со сжатыми кулаками, его профиль, казалось, был отлит из стали.
«Насколько просто мне будет оставаться с ним в браке?» - подумала она, чувствуя зарождающуюся где-то внутри истерику. Особенно когда правда станет всем известна.
Все оставшееся время они молчали. Она не знала, как сломать эту ледяную стену между ними, и не была уверена, что хочет. Когда он попросил ее доверять ему в ту первую ночь, она не ожидала подобных последствий. Она чувствовала себя обманутой, особенно когда сейчас он так хладнокровно говорил о заключении брака. Едва ли он испытывал к ней искренние чувства…
Тревога заставила ее улыбаться, когда они прибыли в особняк Сезара и обнаружили, что Рико и Поппи вместе с ее родителями были уже там. Остальные гости пока не прибыли, но Сорче хотелось сломать лед отчуждения и познакомиться с Анжело.
- Пиа, ты не хочешь поздороваться с мальчиками и пожелать им спокойной ночи? - умоляюще попросила ее Сорча, пока помогала вновь прибывшим гостям раздеться. - Энрике нашел ракушку на днях. Он убежден, что ты единственная, кто может ее идентифицировать.
Затем она взяла Анжело за руку.
- Вы, однако, похожи на человека, который мог бы оценить мой запас ирландского виски. Вам это интересно?
Пиа была рада возможности пообщаться с детьми. Они всегда находили, о чем поговорить. С детьми ей было по-настоящему весело.
- Я присоединюсь к тебе очень скоро, - пообещала она Анжело и пошла вверх по лестнице.
Однако она провела со своими племянниками только пять коротких минут, потому что в комнату вошел Сезар.
- Тиа ждет нас внизу, - сказал он мальчикам ласковым, но твердым голосом.
- Скоро я приеду к вам надолго, - пообещала она.
- На Рождество! - прошептал Энрике с улыбкой ожидания.
- Точно. - Пиа не могла удержаться, обняла его и поцеловала в лоб. Она проделала то же самое с Матео и еще раз поцеловала их, когда уходила.
Сезар остановил ее, когда они шли по коридору к лестнице. Он открыл дверь в игровую комнату и властно кивнул головой в ту сторону.
- А, ну понятно. Не мальчики хотели меня видеть!
- Они всегда хотят тебя видеть, но и я тоже, - Сезар распахнул дверь.
Пиа прошла по коврику, изображавшему проезжую часть, остановилась у окна и повернулась лицом к брату, сложив руки на груди. Она оборонялась? Несомненно. С точки зрения ее семьи плохо было уже то, что она не привела домой кого-то из заранее утвержденного списка холостяков. А история ее жениха оказалась еще более шокирующей, чем они могли себе представить! И к тому же она была беременна от него. Что означало, что она занималась сексом до брака!
