— Она умерла давным-давно, — напомнила Оля. — Леонид с тех пор клянчит у отца не денег, а любви. А начал часто ездить, потому что ему делать нечего.
— Измором его папашку не возьмешь, а вот тебя…
— Нет, Вилка. Эта страница книги даже не перевернута — вырвана.
— Зачем ты тогда в «Лиру» ходила? Печерские ведь там обитают?
— И не только они. Поселок большой. А вот теперь о главном: я познакомилась с мужчиной.
— В «Лире»? — дотошно переспросила Виола.
Всю историю по телефону рассказывать не хотелось. Оля даже не была уверена, стоит ли посвящать хоть кого-то в нее. Поэтому ответила просто:
— Да. Он приехал с другом на дачу, которая досталась в наследство от умерших родителей. Они работали в «Союзмультфильме».
— Как зовут?
— Алексей.
— Сколько лет?
— На год младше меня.
— Холостой?
— Паспорт не проверяла, но вроде да.
— Рост-вес? Род занятий?
— Я как на допросе, — простонала Оля.
— Жаль, мы не рядом. А то я бы тебе еще и лампой в глаза посветила. А теперь жду ответов.
— Леша чуть выше среднего, стройный. Не атлет, но сложен хорошо. По образованию машиностроитель. Занимает руководящую должность.
— И в чем подвох? — Виола не верила в идеальных мужчин, а по описанию Алексей подходил под эту характеристику.
Ох, если бы Оля могла рассказать…
— У Леши проблемы с доверием.
— Какая-то мадам разбила ему сердце в юном возрасте?
Виола упростила. И переиначила. Явно решила, что Лешу унизила девушка, к которой он питал чувства. Но все же попала в цель.
— Да. Он глубоко травмированный. И все равно замечательный.
— Надо брать. А с его внутренними демонами разберешься. Я в тебя верю!
— Он уехал в Москву. Но собирался вернуться в пятницу. Надеюсь, мы увидимся.
— Так, подожди. Вы просто познакомились, поболтали или?…
— Или.
— Переспали, что ли?
— Если бы я, Вилка, тебя не знала так хорошо, решила бы, что ты сексуально озабоченная.
— Но у тебя давно не было мужика, а этот Леша приглянулся…
— Меня пригласили на пикник. Там был его друг с девушкой. На следующий день мы с Лешей опять встретились. Провели вместе несколько часов. Это же не просто «познакомились и поболтали»?
— Конечно, нет.
— Мы даже танцевали медленный танец.
— А целовались? — в голосе подруги было столько надежды.
— В щеку.
— Ладно, зачтем. Есть ссылка на какую-то соцсеть? Хочу глянуть на Лешеньку.
— Нет.
— Фамилию назови, я поищу.
— Подруга, я пыталась. Нет Алексея Раевского ни на «Фейсбуке», ни в «ВКонтакте», ни в «Одноклассниках».
— Это хорошо. Значит, мужик дурью не мается. Ладно, побегу. Рада была услышать. Держи в курсе!
— Пока.
Оля отложила телефон и снова подошла к окну.
Интересно, а Леша думает о ней? Если да, то что? Раевский был скуп в проявлении эмоций. Симпатию он демонстрировал только к другу Олегу, но тот ему почти как брат. Впрочем, Оля тоже была сдержанной. Со всеми мужчинами, не только с ним. Ее выдавал только румянец. Когда они танцевали, ее щеки пламенели. Но Леша мог подумать, что это от выпитого вина или жары. А он, когда чмокнул Олю на прощание, разнервничался так, что газанул, едва она вышла из машины.
«Мы друг друга стоим, — хмыкнула Оля. — Взрослые люди, ведущие себя как подростки. Хотя они сейчас ничего не стесняются. Взять, к примеру, этих!» — Она посмотрела на целующихся под каштаном школьников. Было им лет по тринадцать.
Чтобы не глазеть на парочку, Оля прикрыла форточку, задвинула штору и вернулась к компьютеру. Решила ударно поработать сегодня, чтобы завтра взять отгул, а то в выходные ни уборкой не занималась, ни у мамы не была.
Глава 2
Он хотел подольше поспать, потому что лег во втором часу, но не получилось. Жена с сыном не потревожили, тихонько собрались и ушли. Николай слышал, как захлопнулась за ними дверь, и порадовался, что у него есть еще часа полтора: Мишаню отводили в сад к восьми тридцати, потому что Наташа начинала работу в девять. Но не прошло и четверти часа, как Грачеву позвонили.
— Слушаю, — хрипло каркнул он в трубку, нащупав ее на тумбочке.
— Товарищ майор, вы что, спите?
— Нет. — Коля встряхнулся, сел, глянул на экран. Звонок поступил от Пыжова. — Чего тебе, Лева?
— Вы где?
— Дома.
— Спите, — уже с утвердительной интонацией проговорил коллега.
— Говорю же, нет. Зубы чищу.
— Когда будете в отделении?
Уснуть уже не удастся. Но время потребуется на душ и кофе.
— В девять тридцать, — ответил Коля.
— Пораньше бы.
— Да что случилось?
— Подозреваемый появился по делу Эскиной. Надо решить, как действовать дальше.
— Кто он?
— Павел Печерский. И нужно получить ордера на обыск дома и проведение ДНК-экспертизы. Если попадем к прокурору в первой половине дня, то уже после обеда сможем нагрянуть к нему.
— Буду через двадцать минут, — выпалил Грачев и отключился.
Затем побежал в туалет, в ванную, где только умылся и почистил зубы. Кофе сделал, но пить не стал, перелил в термокружку. Оделся, вышел. Оказалось, оделся не по погоде. Стояла почти летняя жара, а он в свитере. Вспоминая, есть ли в кабинете чистая футболка, Коля ехал на службу. Думал позвонить деду. Но решил сделать это позже, когда сам в курс дела будет введен.
У здания управления его уже поджидали. Костя Пыжов сидел на перилах с планшетом в руках, а Бонд, игнорируя запрещающий знак, курил на крыльце. Грачев отобрал у него сигарету и выбросил ее в урну. Евгений потянулся за следующей, но Коля показал ему кулак.
— Грозный начальник явился, — проворчал Бондарев.
— Мы стражи закона. И раз он запрещает курить в общественных местах, то мы…
Продолжать он не стал. Махнул рукой на Бонда, который корчил ему рожи.
— А теперь рассказывайте, что у нас есть на Печерского.
— Много чего, — начал Пыжов. — На месте преступления найдены его отпечатки. И следы четвертой отрицательной группы крови, довольно редкой, а у Павла как раз такая.
— Он есть в нашей базе?
— Да. Он был под следствием в 1996-м. Обвинялся в изнасиловании девочки, которая снималась у него. Но родители заявление забрали, и дело закрыли.
