— Уезжала из Москвы человеком, — вздохнула Марго. — А теперь каша-малаша. Взбодрись, постарайся сделать хоть что-то! Зря ехала, что ли?
— Нет, не зря, — ответила Райка, увидев возвращающегося Грачева. После чего отключилась и снова начала снимать Яшу. Он как раз взобрался на ветку, свесил лапы, зажмурился и выглядел как мистер Безмятежность.
— Фоточки делаете? — спросил Николай, подойдя.
— Да. А вы что-то выяснили для себя, слоняясь вдоль берега?
— Я все равно не могу вам ответить.
— Тайна следствия, понимаю. — Она встала с земли, отряхнула попу. — Подсаживать будете? Обещали.
Николай улыбнулся. Боже… Что это за улыбка! Милая-милая… Дурацкая немного, потому что смущенная. А эти волевые губы в жестких колючках щетины.
Не целовалась Райка с мужчинами, так напитанными тестостероном. Но она, кажется, уже думала об этом. И вспоминала бывших: рокера с козлиной бородкой и актера с подростковым пушком…
Грачев взял ее за талию и поднял на высоту полутора метров. Без усилия. Закинул, можно сказать, как пушинку. А это не через поваленное бревно перенести. Оказавшись на дереве, Райка восхищенно вскрикнула. Даже с этой небольшой высоты вид открывался захватывающий. Но заберись она выше, по сучкам и с виду мощным веткам…
— Даже не вздумайте, — разгадав ее намерения, предостерег Николай. — Древесина хрупкая, изъеденная жуками. Свалитесь.
— Тогда придержите меня, я чуть приподнимусь.
— Зачем?
— На другом берегу церковь, не так ли?
— Там мужской монастырь семнадцатого века.
— Действующий? Я должна его сфотографировать. — И стала подниматься. Естественно, оступилась (Райка была довольно нескладной) и свалилась-таки. Хорошо, не на землю, а на Николая. Он подхватил ее. Но тоже не удержался, упал, хоть и мягко…
Райка сверху.
— Ой, — сказала она.
— Ой, — повторил за ней Николай.
Его лицо было так близко, что она видела оранжевые прожилки в радужке его глаз. Сначала она думала, что они серые. Потом они показались ей зелеными. Теперь же Райка не могла определить цвет. Он и не важен, когда такие длиннющие ресницы. Густые, темные, но с белесыми кончиками. Накрась такие, будут как накладные.
Райка хихикнула, представив Грачева с макияжем.
— Да, ситуация смешная, — пробормотал он. — Птичка-невеличка, слетев с дерева, уронила великана.
— Я издаю глупые звуки не поэтому. Когда мне неловко, я ржу. — И это было правдой.
— А я становлюсь очень серьезным. Даже напряженным. Таким, как сейчас.
— Да, у вас вид суровый. Брови нахмурены, рот поджат.
— Это тоже неспроста.
— Я сдавила вам живот? — Хотела сказать пах, но постеснялась.
— Нет. Вы легкая. И невероятно красивая. Мне очень хочется вас поцеловать, но я сдерживаюсь, поэтому поджимаю губы.
— Я красивая? Да не смешите! — Они все еще обращались друг к другу на «вы». Глупее ничего не придумаешь. — Яркая, экзотичная, с изюминкой — возможно. Такая интересная личность, что изъяны не заметны.
— У вас их нет. Вы совершенны. Я глаз от вас не могу оторвать.
Она напряглась и хотела скатиться с него. Не верила льстивым словам! Потому что она яркая, экзотичная, с изюминкой, но уж точно не красавица, от которой не оторвать глаз. Райка саму себя в зеркале видела, и отражение ей не нравилось категорически. Ее старшему брату с внешностью тоже не особо повезло, но он мужчина, если чуть краше обезьяны, уже хорошо. Их отец тоже не блистал. В отличие от мамы. Она выиграла конкурс «Мисс Татарстан», что помогло ей удачно выйти замуж. В семье Каримовых она за красоту отвечала, да еще самый младшенький, Ильяс. Он появился на свет через десять минут после брата-близнеца и больше всех походил на маму. Наверное, поэтому был в семье любимчиком. Но по официальной версии, к нему особенно трепетно относились, потому что он часто болел.
Райка еще бы размышляла обо всем этом, если бы Николай не притянул ее голову к себе и не впился своими губами в ее. Он как будто боялся одуматься, поэтому так нахраписто действовал.
Она отстранилась. Но лишь затем, чтобы самой поцеловать Грачева. Без бешеного напора. Нежно.
Райка ласкала его губы, пробегала пальцами по лицу. Красивому, волевому. Она кололась об его щетину, но не обращала на это внимание. Да, будет раздражение, но оно пройдет. А сладость поцелуев запомнится…
— Рая, я хочу напомнить о том, что женат, — услышала она сдавленный голос.
— Это типа… Отвали?
Она скатилась с него. Обиделась. Ведь все было так чудесно!
— Нет. Скорее, я могу не сдержаться, но это будет нечестно по отношению к тебе. — Николай нашел ее руку, поднес к лицу и поцеловал. — И к Наташе. Так зовут супругу.
— Ты ни разу ей не изменял?
— Нет.
— И желания не возникало?
— Я обычный мужик. Нас обуревают низменные потребности. Но с ними я научился бороться. С тобой все иначе. Я не просто хочу тебя. Ты мне безумно нравишься. Если я сейчас дам себе волю, все может зайти так далеко, что потом не выберешься. Ты женщина свободная. Талантливая. Невероятно красивая. Ты достойна самого лучшего мужчины. А я не такой.
— Думала, ответственной за неуверенность в себе назначена я.
— Нет, я о себе высокого мнения. Но то, что я женат, делает меня в глазах свободной девушки персоной нон-грата. Если у нас все закрутится, ты будешь ждать от меня развода, а я не знаю, смогу ли пойти на него. У нас ребенок.
— А если я скажу тебе, что мне все равно?
— Это пока.
— Ты такой старомодный. Весь мир давно живет иначе.
— Не хочу так, без обязательств и ответственности. Меня не этому учили.
— И что же нам делать?
— Во-первых, встать. — Он поднялся и протянул ей руку. Когда Райка приняла вертикальное положение, Коля продолжил: — Во-вторых, вернуться в «Лиру».
— А в-третьих?
— Поразмыслить обо всем. Спокойно, трезво.
— Я так не умею. Только в омут с головой. — Рая сняла Яшу с дерева. Он не сопротивлялся.
— Часто ныряла?
— Дважды.
— Всего-то?
— А ты меня за кого принял? — напряглась она.
— Нет, нет, ты не подумай, ничего дурного. Просто ты такая темпераментная…
— И у меня год не было секса, — могла сказать ему Райка, но не стала.
Подкалывала Грачева за старомодность, но сама недалеко от него ушла. Сожительствовала с мужчинами, это да. Но никогда им не изменяла.
И не занималась ни с кем сексом без любви. Дура? Маргарита считала именно так. Она не упускала возможности, как сама говорила, перепихнуться. Из баров, где они вместе тусили, частенько уходила не одна. А Райка, к которой тоже проявляли интерес, максимум, что себе позволяла, это пообниматься и оставить телефон. Ни один на следующий день не позвонил. Мужикам, что знакомятся в баре, бабенка нужна для развлечения на ночку. Плевать ему на ее богатый внутренний мир, а тем более на принципы.
