Пусть с ним все будет хорошо. Пожалуйста. Пусть не со мной, но живой и здоровый, о большем я не прошу.
Я обессиленно опустилась на пол, прижалась спиной к стене, обняла свои колени и стала ждать, тревожно вслушиваясь в звуки за окном. Прошло десять минут, двадцать, час. С каждой утекающей секундой, становилось все холоднее внутри, и все четче я понимала, что, если мой солдат не вернется — жизнь потеряет смысл.
Вот так просто, быстро и необратимо он стал тем человеком, который необходим мне как воздух, без которого я просто не смогу существовать.
Время шло. Несмотря на тревогу, я начала клевать носом, но когда за дверью раздались незнакомые голоса, сон как ветром сдуло:
— Она должна быть здесь!
Ручка резко опустилась.
— Заперто!
— Ломай давай.
Я только успела закатится под кровать, как снаружи пнули, вышибая замок. Дверь с грохотом ударилась о комод.
— Там что-то мешает!
— Навались.
Дружный «эх», скрип ножек по деревянному полу, и дверь приоткрылась наполовину. В образовавшуюся щель тут же протиснулся высокий мужчина в темной одежде, следом за ним еще один ростом пониже, в дорожном плаще и с мотком веревки на плече.
— Ищи. Здесь где-то.
Коротышка ринулся в купальню, а высокий безошибочно подошел к кровати, под которой я дрожала от страха, забившись в самый угол.
Он резко присел, вздернул край покрывала и заглянул в мое убежище. Синие, холодные, как лед глаза, тут же впились в меня мертвой хваткой.
— Здесь она, — крикнул напарнику, а потом потянулся ко мне, — иди-ка сюда, кукла.
Увернуться не удалось. Крепкие мужские пальцы схватили меня за лодыжки и бесцеремонно потащили назад. Пытаясь бороться, я сильно ударилась затылком о нижнюю перекладину, ободрала ладони в кровь о грубый пол, но все безрезультатно.
— Помо.. .мммм
Он грубо зажал мне рот. Я начала извиваться, брыкаться, сопротивлялась как могла.
— Верткая зараза, — тяжелая пятерня впилась в волосы, тут же наматывая их на кулак, — дернешься — скальп сдеру.
Для наглядности потянул так, что слезы из глаз брызнули.
— Я сразу понял, что это девка! — с неприкрытой гордостью произнес второй мужик, в котором я узнала того самого стражника, который запустил нас в деревню.
— Хватит болтать! Давай вяжи. Саймон велел оттащить ее сторожку. Если солдат вернется, скажем, что сбежала, дождемся пока он свалит в свою столицу и вернем ее обратно.
Я замычала, снова пытаясь вырваться из мерзких лап, но силы были не равны. Пока один держал меня за волосы, зажимая мозолистой ладонью рот, второй проворно стягивал запястья веревкой. Мне удалось его пнуть, когда он наклонился, чтобы связать мне ноги.
— Дрянь, — он отвесил мне короткую, хлесткую оплеуху, — ну ничего. Мы тебя потом научим уму-разуму. Будешь знать свое место! Готово.
— Рот ей завяжи! А то начнет визжать. Мало ли этот услышит. Я видел, как он обращается с оружием, и не хочу испытать это на своей шкуре.
Мне удалось вскрикнуть только один раз. Когда рука исчезла, а кляп еще не успели запихать мне в рот.
— Заткнись! — меня грубо встряхнули, — не придет твой солдат. Знаешь, сколько мы нежити выпустили? Одному не справиться. Ты остаешься с нами!
Я не успела опомниться, как здоровяк закинул меня на плечо и быстрым шагом вышел из комнаты.
Внизу, хозяин постоялого двора, все так же размерено протирал грязные стаканы. Увидев нас, он довольно крякнул и сказал:
— Давайте, давайте. Тащите. Я служивому скажу, что она сама сбежала. Если хочет, пусть ищет — лес большой.
Я поняла, что помощи мне было ждать неоткуда. Здесь все заодно.
Глава 6
Дальше все превратилось в кромешный ад. Меня выволокли из постоялого двора и потащили в темный переулок между соседними домами, потом по размытой улице в самый дальний конец деревни. Я сначала думала, что они собираться завести меня в пугающе-мрачном каменном доме, похожий на темницу, но вместо этого похитители направились в обход, перелезли через ветхий забор, передавая меня из рук в руки, как не очень ценный трофей, а потом и вовсе завернули к стене, огораживающей поселение.
— Живее давай! — меня встряхнули, как куклу, — шевелись.
Я не шевелилась. Наоборот, всячески им мешала, то начиная вырываться, то обмякая в чужих лапах и превращаясь в тяжелую и очень неудобную ношу.
— Открывай проход! — скомандовал верзила, перекидывая меня с плеча на плечо.
Второй тут же бросился к стене, между двух внушительных бревен нащупал веревку и потянут на нее, распахивая низкую, совершенно не приметную со стороны калитку.
Так мы оказались за стенами поселения.
— Зараза какая! — пыхтел стражник, когда я умудрилась ухватить за веревку и со всей мочи хлопнуть калиткой.
К сожалению, звук потонул в раскате грома.
— Отцепись! — он сжал мне пальцы так сильно, что из глаз брызнули слезы, и вырвал веревочный конец, — все, давай дальше!
Меня снова потащили. В этот раз через дорогу, к низкому пролеску. Под вспышками молнии, в просветы между листвой, я видела, как неотвратимо удаляются стены из частокола.
Где-то там остался Рэй, и он не знает, что со мной произошло.
Так страшно мне не было, даже когда столкнулась с разбойниками посреди пустынной дороги.
Вырваться из цепких лап я не могла и сделала единственно что было в моих силах — постаралась запомнить дорогу. Ориентиры в темноте смешивались, поэтому приходилось полагаться больше на свои ощущения, чем не глаза. Прямо, сквозь кусты, мимо елки, больно хлестнувшей по щеке. Вниз по склону, направо мимо родника. Резкий запах клоповника. Вверх, по каменистой дороге, поворот, снова елки.
Очередная вспышка молнии выхватила из темноты силуэт неказистой избушки. Меня заволокли внутрь и толкнули на деревянную лавку.
— Сиди здесь, с ней! — приказал верзила, зажигая маленькую лампу, — я обратно. Надо посмотреть, что там солдат делает. Может, его уже сожрали.
— А не проще было его просто по-тихому прирезать? — проворчал странник, скидывая с себя насквозь промокший плащ.
— Кого? Императорского солдата? Что бы на его поиски налетели дознаватели?
— Да кому он нужен!
— Хочешь проверить?
Стражник недовольно сплюнул на пол.
— Откинется сам — хорошо. Так и скажем, выжлы напали, а с нас взятки гладки. А нет — ну пусть валит на все четыре стороны. Так что сиди тут. Сторожи эту, — мужчина кивнул на меня, как предмет мебели, — лапы не распускай! Узнаю, что притронулся — руки с корнем вырву! Понял?
