Полезная должность оказалась.
Потом спустилась на этаж к прислуге и отыскала Офелию:
— О, смотрю у тебя щеки нарастать начали и не только, — как всегда бесцеремонно заявила она, хлопнув меня по заду, — на девицу уже становишься похожа, а не на палку сухую.
Я уже привыкла к этой грубоватой женщине, поэтому не обижалась на такие высказывания:
— Как у вас тут дела?
— У на-то все хорошо, а вот почему ты без дела по замку шляешься? — подозрительно спросила он.
— Старый Ханс забрал мою подопечную на занятия. Теперь три часа точно не отпустит, поэтому у меня перерыв.
— Перерыв, говоришь, — она задумчиво потерла щеку, и мне очень не понравился ее расчетливый взгляд.
— Да, перерыв, но мне надо.. .надо, — я никак не могла придумать, что же мне надо.
Зато у Офелии таких проблем не было:
— Тебе надо помочь нам на кухне!
— Я ж просто пришла поболтать, — взмолилась я.
— Некогда болтать — работа ждет!
Через пять минут я уже стояла в общей раздаточной:
— Я не в форме.
— Ничего. У тебя тоже синее платье. Сейчас передник белый накинем и пойдет. Скрытник включишь и вообще никто не заметит.
Почему я вечно умудряюсь встрять? Сходила, называется, разведала обстановку. Лучше бы в комнате сидела и яблоками хрустела, но деваться уже некуда. От Офелии еще никто не уходил.
— У меня мало времени. Скоро Еся закончит, и я должна быть у нее в комнате, — я все еще пыталась отказаться от сомнительной подработки.
— Час у тебя точно есть, так что успеешь, — в этот момент окошко раздачи открылось, и девочки начали подходить за подносами, — все давай. Что делать — знаешь.
По закону подлости меня снова отправили в Летний Зал, который находился чуть ни не в другом конце дворца. Пока туда дойдешь, пока накормишь, пока вернешься — столько времени псу под хвост.
И тут выяснилось, что не только я воспитывала Есмину, но и она умудрилась кое-чему меня научить. Например, как пользоваться тайными ходами, чтобы быстрее добираться до нужного места.
1“ Пара нужных поворотов, узкая заброшенная лестница, короткий пролет внутристенных лабиринтов — и я уже возле заветных дверей. Быстро приготовилась к приходу голодающих, расставила все на столе, наполнила им тарелки-чашки, и как только они появились, отошла в сторону.
Разговор снова зашел про Пепельного, который наконец вернулся. Миниатюрная брюнетка с таким пылом доказывала, что он вернулся именно к ней, и что все у них теперь будет волшебно, что даже мне захотелось подойти и треснуть ее по голове поварешкой, не говоря уже о ее подругах, которые с кислым видом слушали ее восторженные речи.
— Почему тогда ты обедаешь не с ним?
— Он же только вернулся. Занят. Проверяет все ли в порядке, общается с императором.
— То есть ему не до тебя? — угодливо подсказала пухленькая блондиночка, активно налегающая на булочки.
— Шерр — очень серьезный человек, служба у него всегда на первом месте.
Мне хотелось побольше узнать про генерала, но, к сожалению, в женской болтовне не было ничего ценного. Разве что обсуждение его прекрасных глаз, его серого дракона и того, какие платья на девушках ему больше нравятся.
Я уже начала откровенно изнывать и с нетерпением ждала, когда эти трещотки допьют свой чай и свалят. У меня, между прочим, скоро императорская дочка с занятий освободиться! А стою здесь, как дура, и про платья слушаю.
Наконец трапеза окончилась. Профурсетки побросали грязную посуду и ушли, а я, выскочив из своего укрытия, начала торопливо сгребать ее на поднос.
Обратно продвигалась тем же путем, через потайные переходы и лестницы, в тайне радуясь тому, что Еська оказалась такой пронырливой и весь замок вдоль и поперек облазила, а заодно и мне показала пути для отступления.
До цели оставалось уже совсем немного — последний коридор и вот она, раздаточная, но вывернув из-за угла, я чуть не споткнулась на ровном месте, потому что наткнулась взглядом на высокую, плечистую фигуру.
Пепельный...
Я была уверена, что это именно он.
На нем висла та самая пигалица, которую я уже дважды кормила обедом. И вот беда, стояли они метрах в десяти от двери, которая вела на кухню.
Почему-то стало не по себе. То ли я уже наслушалась россказней о том, что с ним шутки плохи, то ли он сам, своим внешним видом, хищными движениями, жестким разворотом плеч сигнализировал о том, что лучше держаться от него подальше, но я по привычке активировала скрытник и на цыпочках покралась вперед. Мне главное проскочить мимо, пока он стоит спиной.
Может не заметит? А если и заметит, то какое дело одному из высших драконов до какой-то серой прислужницы, убирающей грязную посуду. Правильно, никакого. Ему плевать с высокой колокольни. Так что спокойно идем вперед. На него не пялимся, чтобы взгляд не почувствовал. Просто идем. Все будет хорошо.
Он все-таки чувствует, бросает мимолетный взгляд в мою сторону и отворачивается, а у меня ноги прирастают к полу.
Это.. .это же Рэй.
Да нет, не может быть, просто показалось. Похожий типаж.
Пялюсь на него во все глаза, напрочь забыв о том, что этого делать нельзя. Брюнеточка что-то увлеченно ему рассказывает, а он хмурится и будто прислушивается к чему-то другому, к какому-то своему внутреннему голосу.
Вижу его профиль, и не могу дышать.
Это он. Он!
Я скользнула в дверной проем, едва удерживая на руках поднос с пустой посудой. Меня трясло. Прислонившись спиной к стене, прикрыла глаза, но тут же перед мысленным взором всплыл его новый образ.
Он изменился. Движения хищные, взгляд тоже, в каждом жесте звериная мощь и грация. Почему я раньше не замечала этого в нем? Где был его дракон, когда мы впервые встретились?
Боже, сколько вопросов.
И самый главный из них: что теперь будет?
Я до одури рада его видеть, и одни небеса знают, каких усилий мне стоило сейчас удержаться и не побежать к нему, но еще я ощущала страх. Самый настоящий, пробирающий до костей.
Он опознает меня, запросто. И что тогда? Что он сделает с попаданкой, которая всех обманула, притворившись местной жительницей? А самое главное, что будет с женщиной, пережившей болотную хмарь?
Все слухи, которые долетали до меня за эти дни, говорили о том, что он целеустремленный, жесткий, и служба для него главное. Что он выберет? Меня или ее?
Я не хотела этого знать, слишком сильно сжималось сердце, опасаясь разочарования.
Проклятье, но как же хочется обнять. У меня внутри будто огонь зажегся, тот самый, который заглох, когда я уплывала от него через реку.
