Перед глазами заблудились обрывки воспоминаний. Все же я была счастлива. Жаль, что поняла это настолько поздно…
Вспомнилось, как отец купил мне первую куклу. Он очень волновался, поэтому каждый раз стирал пот со лба. А потом произнес длинную речь, что старался найти именно ту барби, которую я просила, и после сотни оправданий и извинений таки вручил ее. Конечно, это была не такая кукла, которую хотела. Но одновременно это была лучшая барби из всех, которые только существовали, потому что ее купил мой отец.
Также вспомнила, как долго я училась плавать. Казалось, что это нереальная задача. Каждый раз я, со слезами на глазах, шла в школьный бассейн, ожидая унижений от тренера и насмешек одноклассников. Но однажды за меня взялась девочка, которая была очень популярна в школе. Не знаю чем был вызван акт ее милосердия, но Эрика не отстала от меня до тех пор, пока не научила плавать на все сто. Каково же было счастье, наконец грести и не бояться, что я задохнусь и пойду ко дну. Невероятные ощущения.
А какой фантастической была наша первая встреча с Сирином. Я была озадаченной, но восторженной. Лупул тогда поднял в сердце целый океан эмоций. В тот момент я и не догадывалась, каким долгим и сложным будет путь наших отношений…
Сколько всего я прожила и пережила за свои восемнадцать лет. Были и взлеты, и падения. Настоящие трагедии, которые в книге не опишешь и скучные банальные будни. Джуно — стал для меня настоящим домом. В нем я по-настоящему познакомилась со своей мамой. Я нашла подругу. Господи, я нашла себя, наконец. Поэтому покидать мир не так уж и страшно…
В какой-то момент боль прошла. Как будто кто-то нажал переключатель. Стало так легко-легко.
Наконец.
Свобода.
Я увидела склоненных над собой два мужских лица, а потом все закончилось…
Глава 50. «Когда впереди свет»
«Раскаяние — самая нелепая вещь на свете. Вернуть ничего нельзя. Ничего нельзя исправить. Иначе все мы были бы святыми. Жизнь не имела в виду сделать нас совершенными. Тому, кто совершенен, место в музее»
Ремарк
Темнота окутала душу саваном. Но в этой черноте не было места страху, тревогам, сомнениям. Впервые не видя ничего вокруг, мне было легко и приятно. Я будто куда-то двигалась, но все это время находилась на месте. И можно было бы переживать и пытаться найти объяснение ситуации, но я этого не делала. Плыла по течению и воспринимала действительность такой, какой она была.
Жизнь… Она создана для того, чтобы рано или поздно закончиться. Все вокруг рождается и умирает. Каждый отрезок пути имеет свой старт и финиш. И нет в этом ничего удивительного. Проблема только в том, что человек знает все о процессе рождения, и то, что будет дальше. А вот что случается, когда живой организм исчерпывает свой ресурс… Вот там целый мир тайн и гипотез, которые никогда не получат ответа, но которые являются источником большого страха в жизни человека. Все боятся умереть. Даже примитивные фобии, которые на первый взгляд не имеют никакого отношения к смерти, все же на прямую зависят от нее. Вы боитесь замкнутого пространства? Хм, нет здесь связи с гробом? Вы боитесь высоты, глубины, экзотических животных? Так это не потому, что все эти факторы, в определенных условиях, приведут тело к смерти? То-то… И так с каждым нашим страхом. Конечно, в этом нет ничего особенного. Гормоны решают все за нас. Мозг — испытывает страх, потому что он обязан защищать организм от смерти. Это всего лишь его защитная функция. Ничего личного.
Знаете, я тоже когда-то боялась смерти.
А потом я умерла.
* * *
Лили…
Сначала услышала голос. Затем появился холод. Через несколько секунд звук. Никогда не могла подумать, что буду с четкостью часов слышать, как слезы капают на мое лицо.
— Лили…
«Ну, что такое? Я попала в рай?» — появилась первая мысль, но потом нос почувствовал аромат пожара и вонь крови… Да, что-то не то. На рай это не похоже.
— Лили, — теплые губы накрыли мои, из-за чего резко открыла глаза.
Сразу увидела грязное лицо Сирина. Мужчина выглядел ужасно, но в тех условиях, в которых мы были недавно, это и не удивительно. Война, как ни как. Его зеленые глаза сияли изумрудами, а во взгляде было столько надежды и мольбы, как никогда раньше.
— Что? Случилось? — еле выдавила из себя, ведь в горле невероятно сильно пересохло.
В голове не укладывалось то, что происходило сейчас вокруг. Где я? Почему жива? Что в конечном итоге случилось?
— Все хорошо, милая. Не волнуйся. Все теперь хорошо.
Теплые руки крепко обняли, а губы продолжали безостановочно целовать. Я закрыла глаза, пытаясь осознать ситуацию. Физически чувствовала себя прекрасно. Ничего не болело. Даже элементарную усталость после изнурительного боя никак не испытывала. Будто заново родилась.
— Сирин, что случилось? — спросила настойчивее, ведь какая-то смутная мысль и предчувствие томили и не давали мне возможности окончательно расслабиться.
— Ничего. Все пройдет. У нас не было другого выхода, — продолжал успокаивать меня полуночник.
— Что пройдет? — продолжала я, и снова открыв глаза, начала рассматривать помещение вокруг.
Практически сразу взгляд наткнулся на мужское тело, которое находилось рядом с моим.
Это был Найт.
И та поза в которой он лежал. Я сразу поняла, что случилось. Формула сложилась за считанные секунды. Мужчина использовал связь зорель, чтобы вернуть меня в мир живых, а вместо этого он сам… Пожертвовал собой.
Изо рта вырвался крик ужаса, а сердце сжалось от боли. Какой ужас. Только не это. Дыхание мне перехватило, а из глаз реками покатились слезы.
— Найт… — сказала жалобно, и рукой потянулась к его ладони.
Ледяная.
Еще несколько секунд назад он был жив. Стоял, дышал, переживал за меня, а теперь… Боль ядом текла по венах. Смогу ли я себе это простить когда-нибудь? Не знаю. Быстро забуду его и пойду дальше? Тоже не знаю. Единственное, что понимала сейчас на все сто процентов, так это то, что этот человек навсегда останется в моем сердце. Все же он подарил мне бесценный жизненный опыт. Он заботился обо мне, как мог. И он отдал мне самое ценное — свою жизнь.
Сирин тяжело вздохнул и пока я не начала причитать и плакать, взял меня на руки и понес прочь из этого ада.
Сейчас было больно и тяжело. Запутанно и непонятно. Но впереди нас ждал свет. Любая темнота, даже самая черная и страшная — это только длинный миг, перед ослепительным ярким светом, длиной во всю жизнь.
Эпилог
«Когда мне было пять лет, мама всегда говорила, что главное в жизни — счастье. Когда я пошел в школу, меня там спросили, кем я хочу быть, когда вырасту. Я написал «счастливым человеком». Мне сказали, что я не понял задания, а я ответил, что они не понимают жизни»
