Прижатая к прохладным простыням спиной, с заведенными над головой руками, Даша извивалась от сладких прикосновений.
Его рука властно сжала грудь. Скользнула вниз по гладкой коже живота и сорвала кружевные трусики из шифона с кружевом.
С губ сорвался порочный стон. Даша инстинктивно двинулась бедрами навстречу Михаилу. Пальцы сами собой потянулись к замку на брюках, высвобождая твердый член.
Дыхание стало прерывистым. Тело окутала сладкая нега предвкушения.
Играя, коснулась его члена рукой. Осторожно сжала головку и принялась ласкать.
Воронов издал хриплый стон. Перехватил ее запястья, завел руки над головой и вторгся между ног.
Он терзал ее нежную кожу, тут же ласкал ее языком, а его член врывался в нежное лоно, заставляя выгибаться ему навстречу и громко вскрикивать.
Даша забылась. Низ живота наполнился тяжестью. Эта сладкая тяжесть разливалась горячим теплом между ног и принуждала бесстыдно двигаться в такт любимому мужчине, до тех пор, пока окончательно не растворилась в ярком, остром оргазме. Даша обессилено обмякла под Вороновым в подушках.
Переведя дыхание, перевернулась на живот. Потянулась и заглянула в его искрящие порочной жаждой в свете пламени камина глаза.
Он провел тяжелой рукой по ее обнаженной спине, ягодицам. Огладил внутреннюю сторону бедер. Горячее дыхание обожгло шею, и по коже покатилась волна волшебных мурашек.
С ее губ сорвался новый стон.
Пальцы его рук умело скользнули между бедер и принялись ласкать, вызывая новую волну возбуждения в обессиленном теле.
Каждая клеточка ее тела медленно наполнялась новым желанием. Дарья шумно выдохнула. Прикрыла глаза и впилась руками в мягкую подушку.
Его пальцы дразнили, гладили и ласкали, заставляя забыть обо всем на свете. О, как она желала его в отблесках пламени камина!
Перед глазами мелькало уютное пламя, и не существовало ничего, кроме его полного вожделения взгляда и тех ласок, которые дарили его руки.
Воронов накрыл ее своим телом. Потянул волосы на себя, заставляя прогнуться еще сильнее, а потом проник в нее резко и глубоко, вынуждая принять его целиком.
Даша вскрикнула. Вцепилась пальцами в подушку и растворилась в горячей лаве, в которую превратились его толчки внутри нее. Каждое его вторжение внутрь уводило ее на грань безумия, заставляя дрожать от сладких спазмов внизу живота и между ног. В сознании все померкло — остался только полумрак, его хриплые стоны, ее сдавленные крики и пламя в камине.
Глава 41. Дарья
— Мой брат жив. Я видела его в новостях, — подала голос Дарья.
Она устроилась в одеяле с хрустальным бокалом вина и задумчиво смотрела на пламя.
— Мы с ним никогда не были любимыми братом и сестрой, но я все равно за него переживаю. Он, конечно, всегда и во всем ищет выгоду, но он не убийца.
— Жив, что с ним будет, — поморщился Воронов. Потянулся за бутылкой вина и наполнил ее бокал до краев.
— Я знаю, что ты переживаешь за него. Но по-другому не получится выбить у Елены почву из-под ног. Теперь она будет разгребать взрыв в ресторане и ждать твое тело из морга. А мы отправимся за сыном.
— А если она нанесет ответный удар?
Михаил коснулся ее подбородка.
— Не нанесет. Люди из «Молота» повсюду. Они контролируют город. Как только заберем сына, додавим Елену и заставим ее написать заявление об уходе с поста мэра. А чтобы она не брыкалась, с завтрашнего дня ей подбросят парочку проблем. Я поступлю с ней точно так же, как она поступила со мной. Ее арестуют. Сначала отправят под домашний арест, а потом бросят в тюрьму. Только теперь в тюрьме будут мои люди.
— Но…как? У нее ведь так много соратников!
— Поверь, совсем немного. А жалкие остатки после теракта перейдут на нашу сторону. Благополучие дороже мнимой дружбы с мэром.
— Хорошо бы так все и ложилось.
— Так и будет, поверь.
Он подлил ей в бокал вина и ободряюще улыбнулся.
Она села на постели и закуталась в плед. Пригубила вино.
Воронов устроился рядом, просунул руки под плед и осторожно коснулся губами ее обнажившегося плеча.
— Знаешь, как я узнала, что меня обнаружили во Франции? — сплетя свои пальцы рук с его, рассеянно рассматривала пламя Даша.
— Как?
— В тот миг, когда в новостях сообщили, что Михаэль Прежан был расстрелян неизвестными террористами, я поняла, что меня нашли. Его расстреляли точно таким же способом, как и твоих родственников. Я запомнила почерк. Михаэля убрали, как неугодного Елене человека. Она не могла допустить, чтобы я вышла замуж. Какое счастье, что она до сих пор не знает мою самую главную тайну. Все это время, с тех пор, как меня насильно привезли обратно в Россию, она думала, что я страдаю по Прежану. Заставляла меня ходить на приемы к психотерапевтам за баснословные деньги, и даже не догадывалась, что я знаю, кто стоит за его смертью. Она не знала, что Прежан был для меня очень уважаемым человеком и близким другом, но не более того. Он являлся пропуском в жизнь с Даниэлем. Наш с тобой сын получил бы французское воспитание и никогда бы не узнал страшное слово «Россия». Я была уверена, что с тобой расправились также жестоко, как и с Прежаном, только раньше. Даниэль в те дни был моим единственным лучиком счастья. Я так боялась мачехи! Боялась, что она поступит со мной и сыном так же, как с Прежаном. Амели, моя подруга, посоветовала оформить завещание. Оно стало моей страховкой. Если я умру, деньги уплывут во Францию, а Елена останется у разбитого корыта.
— По официальной версии ты уже мертва. Но скажи, неужели отец оставил тебе настолько большую сумму, что Елена никак не может от нее отказаться?
— Да. Там двести миллионов долларов.
— Двести миллионов?!
— Именно. Мой отец вел бизнес с Европой. У него были очень большие доходы.
— Тогда есть очень серьезная проблема. Деньги могут вернуться к первоначальным наследникам в том случае, если остальные наследники погибнут до оглашения завещания. Ты погибла. Остались дети и хозяева приюта. Сколько там детей?
— Приют небольшой, там всего десять воспитанников.
— То есть, совсем немного для таких, как Елена.
Михаил напряженно посмотрел на Дашу.
— Надо отправляться туда немедленно. Иначе может случиться беда.
— Нет, на такое Елена точно не пойдет. В чужой стране ей не развернуться. Это же дети.
— Как знать, на что она способна. Хорошо, что завтра утром ей предъявят обвинение в хищении средств из бюджета. Из следственного изолятора у нее вряд ли получится руководить наемными убийцами.
Даша всхлипнула.
— Ты думаешь, что она может приказать их всех убить?.. О, боже… как же я об этом не подумала, когда составляла завещание! Его надо отозвать, срочно!
