— Зоя, что-то еще случилось? — проницательно поинтересовалась Ольга.
Зоя стремительно покраснела и улыбнулась еще стеснительнее.
— Хорошо, — тут уж усмехнулась и Ольга. — Поставим вопрос иначе. Тебе пришло новое письмо?
…У подруг не было секретов. И Ольга, разумеется, знала, что Зоя в свои двадцать три года страстно мечтает встретить Настоящую Любовь, которая плавно и целомудренно перерастет в Настоящую Семью. Но это никак у нее не выходило. Во-первых, в Щедром, как и во многих провинциальных городках России, к сожалению, на каждого женатого мужчину приходилось пять незамужних девушек. Что уж тогда говорить о холостяках — их уроженкам Щедрого не хватало просто как воздуха в зоне задымления. Нет, для не особенно разборчивых девиц всегда имелся вариант создания семьи с вампиром или умертвием — если хотелось иметь семью лишь формально: бродит по дому лицо мужского рода, и то хорошо. Но заводить роман с нежитью, влюбляться в них? Это надо обладать какими-то извращенными понятиями о самом нежном и возвышенном чувстве.
Потому Зоя и страдала от одиночества. Она мечтала и вымечтала-таки себе идеальный образ любимого мужчины, а все, что этому образу не соответствовало, без всяких рассуждений отвергала. Типичная ошибка многих молодых девушек.
К тому же у Зои была еще одна проблема, не дающая ей влюбиться (да, именно так!). Она страдала из-за двойственности своей природы и разрывалась между дилеммой: искать себе спутника жизни среди оборотней или среди людей? Ее родители оба были оборотнями; мама, только согласись на это дочка, готова была сосватать ей солидного урсолюда из обеспеченной семьи, но Зою не вдохновляла перспектива быть женой медведя и всю жизнь посвятить натуральному хозяйству.
А мужчины людского племени могли и презреть любовь девушки семейства вервольфов — кому захочется иметь жену, изредка, для разнообразия, превращающуюся в натурального зверя?
Словом, Зоя мечтала. И в ее мечты была, конечно, посвящена Ольга. Дьяконица, как всякая благополучная замужняя женщина, имела страсть к сватовству (в самом хорошем и приличном смысле этого слова). Она несколько раз знакомила Зою с вполне приличными мужчинами, но что-то не ладилось. То Зоя не нравилась предполагаемым женихам, то наоборот… В конце концов Зоя решилась на знакомство по переписке через Интернет. Там у нее немедля появилась масса поклонников, но Зоя выбрала одного — симпатичного молодого человека по имени Федор Снытников. Федор в первом же письме заявил, что он православный верующий, и Зою это вдохновило на общение с ним. Она писала о себе (правда, не все); Федор в ответ присылал пылкие и одновременно целомудренные письма. Зоя читала их вместе с Ольгой и грезила о встрече с предметом своей —первой любви не виртуально, а в реальности. В конце осени Федор неожиданно написал Зое, что собирается приехать в Щедрый — он жаждет увидеться с Зоей, и, похоже, эта встреча должна иметь далеко идущие и радостные последствия. Зоя ответила в письме, что будет рада его приезду, и на всякий случай посетила магазин свадебных платьев, присматриваясь к наряду, в котором можно играть свадьбу после Святок без риска простудиться…
И сейчас, когда Зоя так мило покраснела, смешалась и выглядела глуповато-счастливой (хотя, кажется, все счастливые люди в минуту своего блаженства выглядят глуповато), Ольга поняла: свершилось.
— Неужели твой Федор приехал?
— Именно, — ответила Зоя, радуясь и смущаясь проницательности подруги. — Это так неожиданно. А знаешь, как все получилось? Мне сегодня надо было в магазин прийти пораньше — до открытия подвезли новые книги, я принимала, накладные сверяла, обычная работа. И как я забыла за собой дверь в магазине запереть, ума не приложу! Вот, сижу, вношу данные на новый товар в компьютер и слышу — дверь открылась, и кто-то по магазину ходит. Я из подсобки выскочила, сама холодным потом обливаюсь — ведь если что украдут, так хозяйка с меня шкуру сдерет и к себе на стенку ее приколотит! Смотрю — молодой человек. Говорю: «Извините, магазин закрыт. Мы работаем с одиннадцати часов». А он: «Зоя, разве вы меня не узнаете? Это же я!» Тут я пригляделась — верно, Федор приехал. Он прямо с вокзала решил пойти ко мне на работу — поздороваться и вообще…
— И надолго он?
— Не знаю. Пока он остановился в гостинице.
— В какой?
— Свободные места были только в отеле «Це-пеш». Ну, в том, который содержит семья вампиров Дятьковых. Нет, Оля, не подумай чего, это хороший отель, и Дятьковы — приличные вампиры…
— Они не кусают своих постояльцев?
— Нет!
— Кстати, Зоя, а ты ему рассказала о том, что в нашем городе живут не только люди, и о том, что хозяева «Цепеша» спят в гробах и исключают из меню своей кухни чеснок?
Зоя смутилась. Покачала головой.
— Еще нет… Оля, я боюсь. Это для него будет такой неожиданностью. Потрясением. Он, верующий человек, и вдруг узнает, что среди нас есть…
— Отец Емельян тоже верующий человек. Он знает, например, о том, что ты оборотень и что брат владыки Кирилла — главный вампир города. И он живет с этим знанием, и непохоже, чтобы это его пугало…
— Оля, ты сравнила! Батюшка столько прожил, и у него духовный опыт, а Феде, как и мне, всего-то двадцать три! Какая может быть духовная опытность в такие годы!
Ольга подумала, что ее-то муж тоже вроде бы не старец, но промолчала.
— Что ж, — нарушила молчание Любовь Николаевна. — Если этот Федя — парень порядочный, да еще и верующий, то лучше жениха тебе, Зоя, не сыскать. Вот пост и Святки пройдут, там можно и свадьбу играть. Только чем твой Федор целый месяц заниматься будет у нас в Щедром?
Зоя опять залилась краской, но сообщила:
— А я попросила его сыграть в нашей пьесе роль царя Ирода. И он согласился!
— У меня нет слов! — сказала Ольга.
На следующий день Ольга и Зоя раздавали роли своим актерам. Все собрались в Клубе железнодорожников — его руководство пошло навстречу идее поставить рождественскую пьесу и отдало малый зал со сценой в безраздельное владение самодеятельных актеров. С тем только условием, что актеры не прожгут занавес сигаретами, не будут оставлять за кулисами объедки и на премьеру пьесы пригласят весь коллектив клуба. Излишне говорить, что эти условия «актерский коллектив» выполнял с легкостью.
Сейчас «актеры» сидели в первом ряду партера, а Зоя и Ольга ходили перед оркестровой ямой и вручали пачки текстов.
— Старый пастух, вот ваш текст!
«Старый пастух» — протоиерей Емельян взял листки и улыбнулся. Даже в пьесе ему выпала пастырская роль.
— Пастушок… Где этот мальчишка опять, а? Ведь просила же сегодня прийти обязательно…
— Он заболел, грипп, — подал голос симпатичный мальчуган лет двенадцати. — Тетя Оля, ну можно я за него играть буду? Дениска не умеет с выражением читать, а я умею!
— Артем…
— Да какая вам разница, теть Оль! Мы же все равно близнецы!
