«Разговор в ночи» был первоначально написан в стихах, как рассказ о моей матери и ее несчастливой юности; если у нас в семье и касаются этой темы, то лишь иносказательно.
«Опять влипли» – продолжение «Любовных приключений Лорела и Гарди». Продолжение, подсказанное судьбой. Когда, лет сорок назад, я приехал в Ирландию, газета «Айриш таймс» опубликовала рекламу следующего содержания: «Лорел и Гарди, единственные и неповторимые! Всего одно представление! В пользу сирот Ирландии. Театр "Олимпия", Дублин». Я помчался в театр и успел схватить последний билет, причем в самую середину первого ряда!
Когда поднялся занавес, на сцене появились они, Стэн и Олли, со своими добрыми, старыми, до боли знакомыми репризами. У меня потекли слезы умиления. Потом я прошел за кулисы и постоял под дверью их гримерной, наблюдая, как они приветствуют знакомых. Я не представился. Мне хотелось просто отогреть руки и сердце. Через двадцать минут радости я незаметно ушел. Так появился рассказ «Опять влипли».
«Doktor с подводной лодки» – это история о том, как люди порой не слышат самих себя. Как-то за обедом знакомый литератор поведал мне о своем психоаналитике, который воевал на стороне гитлеровской Германии – командовал подводной лодкой. «Ну и ну! – вскричал я. – Срочно дай карандаш!» Нацарапал для памяти заглавие и в тот же вечер написал рассказ. Друг литератор долго не мог меня простить.
«Последние почести» возникли естественным образом, потому что я – заядлый читатель: мне интересны книги разных авторов, разных эпох – и старинные, и современные. Никогда в жизни я не завидовал собратьям по перу; мне только хотелось научиться писать и мечтать, как лучшие из них. Список получается огромный; он включает немало блистательных женщин, которые создавали блистательные произведения: это Уилла Кэтер
87, Джессамин Уэст
88, Кэтрин Энн Портер
89, Юдора Уэлти
90, а также Эдит Уортон, которую я полюбил задолго до того, как она достигла вершин славы. «Последние почести» соединяют берега Времени и несут дань уважения тройке великих: Эдгару По, Мелвиллу и еще одному писателю, который вплоть до финала остается безымянным. Мне не давало покоя, что эти гиганты так и ушли в мир иной, полагая, будто они сами и их книги останутся безвестными. Вот и пришлось изобрести очередную машину времени, чтобы их утешить – хотя бы на смертном одре.
Некоторые сюжеты самоочевидны. В основу рассказа «По прошествии девяти лет» положено, так сказать, квазинаучное полуоткрытие, из числа тех, о которых все говорят, но никто не пишет.
«Другая дорога» тянется неподалеку от главной автомагистрали, ведущей из Лос-Анджелеса на север. Теперь она засыпана оползнями, поросла травой, кустами и деревьями. Кое-где еще можно проехать сотню-другую метров на велосипеде, но дальше недолго и увязнуть.
Сюжет «И снова легато» возник спонтанно, когда я слушал дневной концерт из переложений Берлиоза и Альбениса
91 в исполнении стаи птиц, рассевшихся на ветвях дерева.
Кто знаком с историей Парижской коммуны, с событиями 1870-х годов и с именем Османа, который практически разрушил город и отстроил его заново, сотворив чудо, тот без труда поймет, откуда берет начало рассказ «Пять баллов по шкале Захарова – Рихтера». Во время последнего землетрясения, которое случилось два года назад, я подумал: какому идиоту пришло в голову построить город на разломе Сан-Андреас? Вслед за тем родилась мысль: а вдруг это было сделано с умыслом?
Через два часа рассказ, еще теплый, лежал на подоконнике.
Можно было бы продолжить, но этого, мне кажется, вполне достаточно.
Напоследок хочу кое-что посоветовать самому себе – постаревшему мальчишке, который мечтал стать иллюзионистом; может, этот совет пригодится и вам?
Когда в ушах зазвучат голоса рассветного театра, медлить нельзя. Нужно срочно вскакивать. Не успеешь залезть под душ, чтобы привести в порядок мысли, как эти голоса могут умолкнуть.
Скорость – это все. Кто бежит к пишущей машинке со скоростью 90 миль в час, тот убегает от житейских тягот и надвигающейся смерти.
Спешите жить.
Вот, пожалуй, и все.
Жить. И писать. Не теряя ни минуты.
