– Нет! – резким тоном ответила София Атвуд. – Я не выношу
преждевременных решений в отношении кого бы то ни было – как о виновности, так
и о невиновности. Факты есть факты, как я говорю. С фактами не поспоришь. Но вы
должны остаться абсолютно убежденными в том, что я никого еще ни в чем не
обвинила. Я не сделаю ничего подобного, пока у меня нет доказательств, чтобы
подтвердить свои слова.
– Приглашение сюда частного детектива на совести Стюарта
Баксли?
– Я дам вам показания, мистер Мейсон, когда окажусь в
свидетельской ложе, – заявила София Атвуд с горящими глазами. – А пока я
сообщила вам то, что вы можете передать Кит. А теперь, пожалуйста, простите
меня. Это был тяжелый день, а я уже не молода. – Она сделала легкий поклон,
улыбнулась и добавила: – Следуйте за мной, пожалуйста.
София Атвуд проводила Мейсона и Деллу Стрит до входной
двери.
– Итак? – спросила Делла, когда Мейсон укладывал чемодан в
багажник.
– Хитра, как лиса, – высказал свое мнение адвокат. – Ты сама
в состоянии догадаться, что произошло. У нее в шкафу было спрятано целое
состояние наличными. Или кто-то украл эти деньги, или у нее есть повод считать,
что Кит их как-то обнаружила, и тетя София опасается, что девушка может заявить
об этом в налоговые органы. И что предпринимает тетя София? Она прячет все, что
у нее там хранилось, отправляется в банк, где у нее на счете лежит двести
пятьдесят долларов, снимает сотню, чтобы в учетной документации это было
зарегистрировано, затем сбрасывает с полки коробку из-под шляпы и начинает
вопить, что ее обокрали.
– Значит, ты не считаешь, что кто-то, например Стюарт
Баксли, обнаружил эти деньги и присвоил их себе?
– В таком случае София Атвуд вела бы себя совсем по-другому,
– заметил Мейсон. – Представь женщину, теряющую все, до последнего цента, из
накопленных за жизнь сбережений. Она немедленно вызвала бы полицию, пытаясь
найти виновного и вернуть хотя бы часть украденного.
– Даже если это означает проблемы с налоговыми органами? –
спросила Делла Стрит.
– Даже если означает серьезные проблемы с налоговыми
органами, – ответил Мейсон. – Она вначале постаралась бы вернуть что возможно,
а потом уже стала бы думать о том, как разобраться с налоговыми органами.
– Другими словами, тетя София играет роль? – сделала вывод
Делла Стрит.
– Так показывают факты. При условии, конечно, что Катерина
Эллис говорит правду.
– Известны случаи, когда клиенты нас обманывали, – заметила
Делла Стрит.
– Известны, – подтвердил Мейсон.
Адвокат с секретаршей вернулись в отель, и Мейсон передал
разговор с Софией Атвуд своей клиентке.
Катерина Эллис слушала его внимательно, одновременно
распаковывая вещи.
Внезапно она повернулась к Делле Стрит:
– А вы видели на вешалке клетчатую юбку? Она висит с розовой
блузкой.
– Вам они нужны? Вы хотели, чтобы я их привезла?
– Я надеялась, я даже думала вам позвонить, но потом решила,
что лучше не надо. Я… я собиралась надеть их завтра, но ничего страшного, у
меня здесь полно других вещей. Мне бы, конечно, требовались туфли из
крокодиловой кожи. Это мои рабочие… Но ничего, я похожу и в черных, которые
сейчас на мне.
– Не забывайте, что лично София Атвуд ведет себя очень
дружелюбно, – заметил Мейсон. – Она приглашает вас подъехать, когда вам удобно,
и забрать остальное. Только я считаю, что вам лучше делать это в присутствии
свидетеля. Обязательно поезжайте вместе с кем-то. Вы можете дозвониться до меня
в любое время дня и ночи через Детективное агентство Дрейка. Они открыты
двадцать четыре часа в сутки. А теперь постарайтесь выкинуть из головы все
неприятности и ложитесь спать.
– Я попробую, – обещала она. – Но я никогда не забуду о том,
что произошло сегодня.
– Держите меня в курсе – и спокойной ночи, – попрощался
Мейсон, легонько хлопнув ее по плечу.
Он повернулся к Делле Стрит и кивнул ей в сторону двери.
Глава 6
Незадолго до полудня на следующий день в дверь кабинета
Мейсона постучался Пол Дрейк.
Делла Стрит впустила детектива.
– Мне есть что сообщить тебе, Перри, – заявил Дрейк. – Я
подумал, что эта информация тебя заинтересует.
– Стреляй!
– Во-первых, София Атвуд говорила правду, – начал отчет
Дрейк. – Она сняла сто долларов со счета в банке «Сансет Нэшнл». Она кладет по
пять долларов в месяц. Она отправилась туда и сняла сотню, попросив дать ей
новенькую, хрустящую стодолларовую купюру.
Мейсон нахмурился.
– Похоже, – сказал Дрейк, – что София Атвуд готовилась к
спектаклю и хотела, чтобы украдена была вполне определенная сумма.
– Это одно из объяснений. Что еще, Пол? – спросил адвокат.
– Возможно, мои следующие новости – предвзятое мнение. Я
разговаривал с секретаршей из компании «Джиллко», занимающейся приемом
посетителей.
– Продолжай, – попросил Мейсон.
– Торгует карандашами не всегда одна и та же женщина, –
сообщил Дрейк.
– Что?! – Мейсон резко выпрямился.
– Именно это утверждает секретарша, – кивнул Дрейк. –
Конечно, она не может быть абсолютно уверена, но, как мне показалось, девушка
очень наблюдательна. Карандашами торгуют две женщины. Они очень похожи внешне и
одинаково одеваются, носят темные очки, притворяются слепыми – ощупывают
палками дорогу, приезжают на работу на такси. Но девушка настаивает, что их
выдает обувь: одна из них страдает бурситом
[1]
большого пальца правой стопы и
обувь ей определенно изготавливают на заказ. У другой с ногами все в порядке.
Девушка даже придумала им клички – миссис Шишка на Пальце и миссис Аккуратная
Ножка.
– Она когда-нибудь кому-нибудь рассказывала о своих
наблюдениях? – поинтересовался Мейсон.
– Телефонистке с коммутатора.
– А ты сам разговаривал с телефонисткой?
– Боже, нет. Там в ближайшее время должно состояться
собрание акционеров, и один из них, похоже, что-то задумал. Телефонные линии
буквально перегрелись.
– Пол, пошли в «Джиллко» кого-нибудь из своих оперативников.
Необходимо выяснить, кто эта вторая женщина. Про одну мы знаем. Теперь мне
хотелось бы получить информацию о второй. Однако ни в коем случае нельзя
разговаривать с таксистами, потому что они могут сказать об этом своим
пассажиркам. Я думаю, что мы выясним, что у каждой из этих женщин – свой таксист,
который отвозит ее на работу, а потом забирает. Возможно, правда, что и один на
двоих. Отправь туда сообразительного парня на машине, пусть сядет на «хвост» к
такси, когда женщина поедет домой. Если их две, мы выясним, где живет вторая…
Чего ты так улыбаешься?
