Когда поняла, что чувствую себя вполне сносно, и на лице не осталось следов недомогания, я отправилась на поиски Марины с Лемехом, очень надеясь, что хоть между этими двумя не произошло ничего страшного.
Сцена, невольной свидетельницей которой стала, заставила меня замереть в дверях гостиной, а потом проворно спрятаться за косяком, пока никто не заметил. Посреди комнаты стоял Лемех в горгульичьем обличье, с идеально прямой спиной и расправленными крыльями, а вокруг него ходила Марина, рот которой периодически распахивался и оттуда вылетали звуки, наподобие: «Ох, и-их, нефига себе, черт!..» Эпитетов было столько, что многие мне даже не показались знакомыми. При это Марина несмело касалась пальчиком тела Лемеха, его крыльев… Она не поленилась, наклонилась и погладила его похожий на драконий хвост, отчего тот слегка дернулся, заставив Марину взвизгнуть и отскочить. Но сразу же она вернулась и продолжила прерванное занятие.
Сдается мне, можно было и не прятаться, поскольку этим двоим было не до меня. Лемех буквально пожирал взглядом Марину, сжимая и разжимая свои перепончатые пальцы. Я с ужасом наблюдала, как увеличивается в размерах его достоинство и поднимается вверх, чего Марина еще не видела, поскольку осматривала и ощупывала горгулью со спины.
– Матерь божья! – вскрикнула она, когда оказалась лицом к лицу с Лемехом. И взгляд ее был прикован именно к той части тела, что достигла сейчас полной боевой готовности. – Ничего себе! – ахнула она, но слава богу, его потрогать не рискнула.
Тут я решила, что пора покинуть укрытие, пока у этих двоих дело не дошло до греха, да еще и посреди гостиной. Вот уж не ожидала, что реакция Марины на горгулью будет скорее восторженной, нежели испуганной.
– Алинка, это нечто! – воскликнула Марина, завидев меня, но даже на шаг не отходя от Лемеха. Ее взгляд словно магнитом снова притянулся к нему. – Он великолепен!
– Можешь говорить это мне в лицо, – произнес Лемех глубоким баритоном. В образе горгульи голос у него был несколько ниже и протяжнее, нежели в человеческом. – Я не обижусь.
– Лемех, – перебила я уже готовую начать нахваливать его Марину. – Давай ты примешь более привычный здесь вид, – попросила я. Понятно, что для него этот и был привычным, но не для Марины. Мне как-то не особо улыбалось, если она весь вечер будет пялиться на детородный орган горгульи, что она и делала прямо сейчас без тени смущения. Да еще и глаза ее так разгорелись, словно… Впрочем, об этом я точно думать не должна, да и не хочу. В любом случае, мне будет спокойнее, если Лемех снова станет симпатичным стилягой.
– Как скажешь, госпожа, – не стал спорить он, традиционно напрягся, и я смогла выдохнуть спокойно.
Разочарование, мелькнувшее в глазах Марины, я тоже подметила и в который раз подивилась, до чего же у меня необычная подруга. А потом Лемех пригласил нас в столовую, где уже был сервирован холодными закусками стол. По традиции, сам он нам прислуживал, но уговорить его поужинать вместе не получилось ни у меня, ни у Марины. Последняя, впрочем, была несколько ошарашена, все же, и пребывала в легкой прострации, периодически бросая на Лемеха взгляды, в которых сквозило неверие. Голову давала на отсечение, что Марина сейчас пытается приучить себя к мысли, что все это, в частности, горгульи, существует на самом деле, а не является плодом ее воображения. Когда-то и я чувствовала себя так же, а потому отлично ее понимала и с разговорами не лезла.
– Останется ли у нас Марина на ночь? – обратился ко мне Лемех, когда ужин подошел к концу.
– Нет! – поспешнее, чем того требовали правила приличия, ответила я. – Нет, Лемех, поздно уже, Марине пора домой.
Во-первых, я волновалась перед возвращением Асмодея, а во-вторых, не знала, чего ждать от этих двоих. Кто знает, вдруг они решат познакомиться друг с другом поближе, да еще и под покровом ночи. Не будучи ханжой, ничего против этого не имела. Не хотела лишь, чтобы случилось это по горячим следам и в доме Асмодея.
– Кажется, я ей понравился, – вернулся Лемех с таким словами, проводив Марину. – Как считаешь?
– Мне тоже так кажется, – отозвалась я, хоть думала уже о другом.
– Что-то случилось? – нахмурился Лемех. – Ты сегодня весь вечер сама не своя…
– Случилось, – кивнула я и рассказала ему про Дениса.
– Значит, ведьмы не ошиблись, – хлопнул он себя по ляжкам и произнес что-то на незнакомом мне языке, но по интонации похожее на ругательство.
– Как думаешь, Лемех, что он пытался сделать?
– Я могу только предположить, что он пытался внушить тебе какую-то мысль, – задумчиво отозвался горгулья. – Самый действенный способ заставить человека поступить по-своему, это вложить ему мысль прямиком в голову. Вряд ли методы ангелов так уж отличаются от демонических.
– А как ты считаешь, он успел вложить что-то в мою голову?
– Этого я не знаю, – удрученно произнес Лемех. – К сожалению, горгульи не умеют читать мысли. А вот хозяин может…
Что ж, оставалось дождаться Асмодея, хоть я и примерно не знала, какая нас ждет реакция.
Глава 11
Время уже перевалило за полночь, а я все читала в кровати, ожидая Асмодея. Так хотелось дождаться его, бодрствуя. С тех пор, как я перебралась в его дом, всего однажды мы засыпали в этой постели вместе. Во все остальные дни Асмодей будил меня поцелуями, чтобы подарить неземное блаженство и утолить собственный голод.
И все же я уснула, сама не заметив как.
Разбудил меня поцелуй.
– Асмодей!.. – потянулась я к нему, плохо соображая спросонья, где нахожусь, но четко понимая, что передо мной самый желанный мужчина в мире.
– Не сейчас, – перехватил он мою руку, прижал к губам в мимолетном поцелуе и тут же выпустил. – Лемех рассказал мне, что произошло.
Ну кто бы сомневался. Сердобольный горгулья, поди, места себе не находил, пока хозяин не вернулся.
– Я должен проверить, что он успел сделать, – проговорил Асмодей и прошелся рукой по моей груди.
С одной стороны, жест был ласкательным и моментально возбудил как меня, так и его, с другой – таким образом Асмодей укладывал меня на спину, чтобы сразу же склониться надо мной и заглянуть в глаза.
– Будет неприятно. Потерпи…
Я чувствовала его дыхание на своем лице и видела, как разгорается алое пламя в его глазах. Оно становилось все ярче, слепя, проникая в мою голову, разливаясь внутри раскаленной лавой. Боли не было, но мозг мой плавился под волей Асмодея. Это было даже не неприятно, а выматывающе. Я считала секунды и молилась, чтобы поскорее все закончилось. Под конец я уже не могла лежать спокойно, и Асмодею пришлось взять меня за плечи, чтоб не двигалась и не мешала ему.
Наконец, все закончилось, и он освободил мою голову, возвращая зрение и ясность мыслям. Но все равно, после такого сеанса чувствовала я себя не очень – по телу разлилась слабость и его покрыла холодная испарина. Я задрожала, и это не укрылось от Асмодея.
